– Какой позор! Я принцесса, а не свиноматка для одноглазого дикаря! – визг гордой Акиры звенящим эхом разнесся по огромной комнате.

– Это твой долг! – наставница и по совместительству личный телохранитель принцессы попыталась вразумить громогласную деву, но это было невозможно. Скандал только набирал обороты.

– Почему я? У меня шесть родных сестер. Ты тоже, между прочим, красивая и сильная девка, – черноволосая принцесса в этот момент нервно расхаживала по комнате. Она судорожно думала, как ей избежать ужаса, на который ее подписал властолюбивый батюшка.

– Киша выбрал тебя, Акира! Ты ему приглянулась из-за своего дерзкого взгляда и пылкого нрава. Тебе нужно было смотреть в пол, как учила мать, а не прожигать дикаря ненавистным взглядом. Женщина царских кровей – это нежная кошечка, а не злобная гадюка. Ты сама его спровоцировала.

– Склонить голову перед варваром? Ты вообще себя слышишь? – огрызнулась принцесса и высокомерно посмотрела на собеседницу. – В моих жилах течет кровь богов. Я физически не могу это сделать.

– Он победитель, Акира. А ты его трофей. Смирись! – телохранительница знала, что у принцессы нет тормозов и она будет сопротивляться до последнего. Но попытка не пытка. Вдруг произойдет чудо и Акира, осознав масштаб беды, немного присмиреет.

– Нет! Он безродный старый ублюдок, который захватил власть и теперь диктует всем свои условия. Киша – это проклятие цивилизованных земель. Погань, которая пришла в наш дом и наводит смуту.

– Царь сумел договориться и откупиться от него. Никто не пострадал. Это чудо!

– Чудо? Отец не моргнув глазом подарил меня кочевнику. Ненавижу его! – В пылу праведного гнева Акира забыла добавить, что вместе с ней в нагрузку шли золото и рабы.

– А что ты хотела? Кровавую бойню? Наш царь – дальновидный правитель и сам инициировал подписание мирного договора, пока дело не дошло до конфликта.

– Раз так, пусть отец сам едет с Кишей на правах наложницы. Прятаться за спины слабых женщин – это уже ни в какие ворота не лезет.

– Акира, ты забываешься! – наставница попятилась от принцессы и попыталась взглядом подать знак, чтобы та наконец заткнулась и перестала сотрясать воздух. Ее судьба решена и назад дороги нет. Договор подписан и аннулированию не подлежит.

– Я что-то преувеличила? – еще громче прошипела принцесса, чувствуя, как ее глаза наливаются кровью. – Что потребует безродная псина в следующем году, когда вернется со своей армией? А?

– Новую принцессу, так как старая останется без зубов из-за длинного языка и поганого характера. Сосать удобно, а вот разговаривать нет, – прозвучал грубый мужской голос за спиной девушки.

– Отец? – Акира тут же растерялась, когда поняла, что ее застали врасплох. Местный правитель все это время внимательно слушал, о чем вещает его дерзкая кровиночка. – Отец, зачем ты так со мной поступаешь? – уже спокойнее произнесла принцесса.

– Тебе выпала великая честь защитить свой народ от грабежей, насилия, голода и смуты. Но ты упорно пытаешься испортить жизнь не только себе, – седовласый царь обошел свою дочь по кругу, изучая ее, словно мушку под стеклом.

Повелитель междуречья не был красив или привлекателен. Слишком высокий, болезненно худой и чересчур загорелый. Солнце не пощадило кожу царя, и его лицо напоминало печеное яблоко. Оппоненты часто недооценивали повелителя, считая его слабым и старым из-за кипенно-белых волос и блеклых, почти полностью выцветших серых глаз. А зря. На самом деле мужчина был гибким, быстрым и смертоносным в ближнем бою. Необычный цвет волос для этих земель он приобрел еще в нежном возрасте, когда был десятилетним пареньком. Первая казнь, на которой побывал великий наследник, оставила неизгладимое впечатление в сознании маленького мальчика, уничтожив в нем всю человечность.

– Честь быть наложницей в гареме дикаря? Рожать ублюдков, пока не лопну? Ты сейчас серьезно? В моих жилах течет кровь богов! Я не позволю ее испоганить! – у Акиры с детства был тяжелый пронзительный взгляд, непокорный характер и острый язык без костей. Этими навыками она бесила отца до трясучки. Принцесса всегда говорила в лоб, что думает, и порой ее речи шли вразрез с тем, что от нее хотели услышать родители.

Хлесткая пощечина, а затем резкий удар по печени заставили девушку упасть на колени перед жестоким отцом.

– Эгоистка, только о себе и думаешь! «Я»! «Мне»! «Мое»! – царь впервые в жизни поднял руку на дочь, но, по его мнению, она это заслужила. Уж слишком дерзкой росла принцесса. Нужно было немедленно осадить смутьянку. Лучшей доли Акире было не видать: несмотря на высокое положение, она могла быть только собственностью мужчины, а определенная часть тела между ног была самым ценным активом. Естественно, этим активом женщины распорядиться по своему усмотрению не могли. Жестокий мир диктовал свои правила и законы. Ничего личного, только бизнес и политика.

– Мой господин, не надо портить товарный вид, – вмешалась наставница, но лезть под руку царю, естественно, не стала. – Мы все зависим от Акиры. Синяки и ссадины не красят девичье тело. Кочевник может передумать.

– Ты права. Нам всем нужно успокоиться, – отец посмотрел на побитую дочь, как на отходы жизнедеятельности гиппопотама, и продолжил свою мысль:

– Киша любит ломать волю у строптивых девиц, а еще он обожает дробить кости и сворачивать шеи. Подумай над этим, Акира. Смирение и покорность спасут тебя от физической боли и душевных мук. Этот совет я даю тебе как твой царь и как любящий родитель.

– Ненавижу тебя! – крикнула Акира. – Ненавижу!

– Глупое дитя! В твою честь жрецы вознесут молитвы, а люди будут петь песни, – седовласый мужчина карикатурно вскинул руки вверх и закатил глаза, изображая служителя храма. Религиозные деятели поддерживали правящего царя, а он делал вид, что свято верил в ересь, которую несут жрецы. Религия была удобным рычагом управления для необразованного стада. Любые промахи со стороны власти можно было спокойно спихнуть на самих людей. Мало молились – вот вам голод, криво принесли жертву – вот вам война и так до бесконечности. Невидимый канал связи к богам имели только жрецы. Простой люд такими навыками, естественно, не обладал.

– Мне нет дела до песен и жертв. Это не моя судьба, – Акира стерла кровь с разбитой губы и прожгла отца ненавидящим взглядом. – Я принцесса, а не рабыня! – прокричала девушка и плюнула в сторону, где стоял мужчина, испачкав при этом его белоснежную одежду.

Но повелитель на это лишь фальшиво улыбнулся и громко захлопал в ладоши.

– Браво! Сколько энергии! Сколько экспрессии! Какая страсть! – присев на корточки, он больно схватил Акиру за густые волосы и зло прошипел ей в лицо: – Даже не пытайся вывести меня на эмоции, дрянь. Убивать я тебя не стану, хотя, стоит признать, попытка была хорошая. Ты знаешь мои слабости. Акира, ты опасна для трона и для династии. Бестолковая кукла возомнила себя чем-то большим, чем она есть на самом деле. Чудачество с твоей стороны. Запомни, у меня еще много дочерей, а ты всего лишь безликая девка в веренице себе подобных. Одной девкой больше, одной меньше. Для меня ты – ничто, Акира! – мужчина как ни в чем не бывало отпустил волосы дочери, выпрямился и обратился к телохранительнице:

– Если с головы принцессы упадет хоть один волос или она отравит себя, то я уничтожу всех, кто тебе дорог. Ее жизнь отныне принадлежит Кише.

– Да, мой царь. Я прослежу за Акирой.

Царь вышел из покоев дочери и выдохнул с облегчением. Вроде пронесло. Война с кочевыми племенами откладывается на неопределенный срок.

– Бедная-бедная принцесса Акира. Умная, молодая, красивая дева благородных кровей была подарена одноглазому ублюдку, как обычная рабыня. Уму непостижимо! Как такое допустили? – раздался девичий голос в ночи. – А я могу сказать, что произошло. Это все глупые мужчины, которые не видят дальше собственного носа. Они все время совершают фатальные ошибки.