– С чего бы это? – опешил Алпат.

– Ты большой, сильный и, в то же время, мудрый и великодушный. Мы посчитаем за честь иметь такого правителем.

Так он и стал королём. Пришлось, конечно, потрудиться. Поменял законы, уничтожил все резервации, уравнял в правах все народы, а, потом, на самом высоком месте королевства отстроил себе замок.

Алпат Великий вынырнул из воспоминаний, окинул внутренним оком свои владения и ничего особенного не заметил. Всё в королевстве работало, словно один, прекрасно отлаженный механизм. Даже колдуны с волшебниками, постоянно находящиеся в состоянии войны, вели себя сдержанно, не нарушая законов королевства. Но, что-то, же, его потревожило! Озадаченно он погладил когтистой лапой свой тонкий вислый ус и задумался. Что-то не так. Сон прошёл, оставив вместо себя желание что-то сделать. Алпат потянулся, рыкнул вполголоса, с удовольствием отметив алый язык пламени, вырвавшийся из пасти, расправил свои перепончатые кожистые крылья, взмыл в воздух и, сделав круг под сводом тронного зала, вылетел в окно.

Толстый дубовый брус, выпирающий из стены прямо под куполом дворца, заскрипел от натуги, принимая немаленькое тело. Алпат Великий уселся поудобнее и окинул взглядом окрестности. Всё-таки, не зря он приказал, в своё время, построить королевский замок на самой высокой точке королевства. Отсюда всё было видно прекрасно. Он опять посмотрел кругом. Ничего. Собрав всю свою магическую энергию, он закрыл глаза и снова, не торопясь, осмотрел внутренним взором королевство. Вот она! Маленькая червоточина, пульсирующая в шахте, где углекопы добывали уголь. Незаметная обычному человеку, но хорошо видимая всем, кто, хоть немного обладал магией.

Летающему Народу такие Червоточины встречались и Алпат Великий прекрасно знал, что ничего хорошего от неё ожидать не приходилось. Давным-давно, когда он был ещё очень маленькой ящеркой, только учившейся летать на своих слабеньких крылышках и умеющей пускать только тоненькие струйки дыма, такая же Червоточина поглотила четыре города и оставила от пятого только несколько домов в его родной стране. Помнится, тогда с ней удалось справиться ценой неимоверных усилий, но, каким образом, он не помнил. Значит, нужно поинтересоваться у бывших своих земляков. Иначе, так можно и без королевства остаться. А королевством он дорожил.

Встревоженный, Алпат вернулся в тронный зал и приказал собравшейся уже там свите закрыть все двери, занавесить окна и выйти вон. Только, оставшись один, в полумраке, он мысленно воззвал к старейшинам Летающего Народа. Старейшины откликнулись и, выполняя его просьбу, сразу прислали свои фантомы. В тронном зале сразу стало тесно от ворочающихся чешуйчатых туш, волочащих по каменным плитам свои крылья.

– Я собрал вас потому, что в моём королевстве появилась опасность, – начал он речь.

Вот так, на равных, встречаться с теми, кого он с детства привык воспринимать, как великих и недосягаемых, ему ещё не приходилось, поэтому, он робел. На Родине, в принципе, знали, что Алпат стал королём и за него откровенно радовались. Но никаких отношений, ни дипломатических, ни дружеских не поддерживали. Грозный Океан – слишком большое препятствие, а редкие соотечественники, рискнувшие пересечь его для посещения могилы Древнего Ящера, совсем не в счёт.

– Ты не тушуйся, – мягко подбодрил его самый старший, преподобный Шурмат. – Помни, ты – один из нас. Из тех, кто вершит судьбы этого мира. И, судя по твоему королевству, свою работу ты делаешь хорошо. Расскажи, что за опасность.

Алпат показал из своей памяти высокому собранию образ Червоточины. По залу пронёсся взволнованный вздох, и старейшины принялись негромко переговариваться между собой.

– Когда-то, в Верхних Землях тоже была такая напасть, и с ней удалось справиться. Только я тогда был в слишком юном возрасте, чтобы помнить, как это происходило. Поэтому, я попросил у вас помощи.

– Какую помощь ты от нас ждёшь?

– Уничтожить Червоточину.

– Но, мы не можем это сделать.

– Почему? Тогда же всё получилось?

– Справиться с ней может только тот, кто её слышит и может с ней говорить. Нужно отыскать его.

– Как?

– Для этого, необходимо к Червоточине подойти.

– Ну, так, подойдите. Вы же знаете, как это делается!

– Ну, во-первых, нам нужно прилететь сюда в своём теле, а не в качестве фантомов. А такое проделать в наши годы непросто. Да и опасно это для нас. Червоточина поглотит любого, кто приблизится к ней.

– Но, тогда, кто-то, всё-таки, подошёл? Или я ошибаюсь?

– Не ошибаешься. Червоточина не трогает только правителя.

– Почему?

– Говорят, что во главе государства может встать только тот, кто отмечен печатью Судьбы. Другие, даже, если займут это место, долго не удержатся. Судьба не даст. И червоточина это чувствует.

– Но, вы, же стоите во главе государства.

– Как ты думаешь, почему у нас Верхними Землями управляет совет старейшин, а не Верховный правитель?

– Почему?

– Потому что, ни у кого из нас нет печати Судьбы. Тогда Верхними Землями управлял Верховный Правитель Сайлат. Он и смог подойти к Червоточине. Но его нет уже с нами. Вот уже пятьсот лет, как он ушёл в Чертоги Судьбы.

– То есть, я, тоже, смогу?

– Ты сможешь. На тебе есть печать Судьбы. Тебя Червоточина не тронет.

– Хорошо. Что я должен буду сделать?

– Нужно подойти к ней и услышать зов.

– Как же я его услышу, если только единицы могут услышать червоточину?

– Зов услышит любой, обладающий магическими способностями, если рискнёт приблизиться к ней. Но, слышать, о чём говорит Червоточина и отвечать ей может только избранный.

– И кто он, этот избранный?

– Обычно это один из великих воинов своего народа, или представитель клана магов. Но, предупреждаю, дело это не быстрое. В тот раз Сайлату пришлось сидеть около месяца, пока не откликнулся маг из Горной Страны.

Фантомы старейшин исчезли. Сразу в зале стало просторно и пусто. Остался только Шурмат, и они ещё долго говорили о том, как можно уничтожить Червоточину. Наконец, Шурмат тоже раскланялся, растаял в воздухе, превратившись в светящееся облачко, которое быстро развеялось на сквозняке, и Алпат остался один. Он присел на трон и задумался. И, где, спрашивается, искать этого кого-то? Старейшины, даже, не смогли сказать, кто это может быть: человек, лесовик, норник, летучка, или водяной? С таким же успехом это может быть горник или степняк. Народов много, а толку? Внутренний взор, против воли, опять устремился к угольной шахте. Кажется, или, действительно, червоточина немного увеличилась.

– Великий господин! – вбежал в тронный зал советник Арсаф. – Великий господин! В Горючих Скалах на одной из шахт пропали все! Углекопы не пришли домой вечером! Их семьи пошли к шахте, чтобы узнать об их судьбе и тоже исчезли! Управляющий решил, что на углекопов напали разбойники, собрал мужиков из окрестных деревень, вооружил их, вместе с ними отправился туда и тоже не вернулся!

– Я знаю, – чего-то подобного Алпат ожидал. – Передайте военному министру, пусть возьмёт солдат, оцепит эту шахту так, чтобы ни одна мышь не смогла к ней подобраться и ждёт меня. Сами, тоже, пусть туда не суются. Это смертельно опасно.

– Слушаюсь! – Арсаф коротко поклонился и выбежал из зала.

История, похоже, начинает набирать обороты. Червоточина сожрала углекопов и начинает увеличиваться. Значит, медлить нельзя. Но, поужинать не помешает. Кто знает, сколько возле той шахты сидеть придётся? Дёрнув за витой шнур, свисающий с потолка, он дождался вошедшего управляющего замком и распорядился накрывать на стол. Обеденный зал был неподалёку. Достаточно было выйти в галерею, пройти по небольшому коридору и войти в витражные двери с изображением охоты на оленя. Стоило Алпату сесть во главе стола, как четыре поварёнка внесли половину запеченной туши быка. Пока он перемалывал её, притащили кабана, приготовленного в углях с травами Киранских лугов. Мысленно поблагодарив охотников из лесовиков, добывших такого зверя, он быстро его доел, запил из десятилитровой кружки пивом, сваренных в королевских пивоварнях, сладко отрыгнул пламенем и поднялся.