- Ага! - сказал Артемьев сам себе. - Ясно всё с тобой, мальчик.
Почти бегом Кирилл добрался до Инженерной, где замедлил шаг и включил "плейер" на приём.
- Извините, Лев Васильевич, - услышал он голос Пашки Королёва. - У меня для вас срочное сообщение.
"Лев Васильевич, - подумал Артемьев. - Так и запишем. Наверняка, какой-нибудь учи-тель. Надо будет потом позвонить завучу и навести справки".
- По телефону не мог? - недовольно спросил Лев Васильевич.
- Извините, Наставник, не мог. Это сообщение касается... Володи.
- Володи? Кильчицкого? Что случилось?
- Ко мне снова приходил этот... я вам рассказывал... из милиции... оперуполномоченный Артемьев. Он сказал мне, что Володю арестовали, и предложил быть свидетелем защиты... на суде...
Пауза. Кирилл остановился, вслушиваясь.
- Ты согласился?
- Да... А не надо было? Тогда я откажусь.
- Нет, ты поступил правильно. И то, что не стал мне звонить, тоже правильно. Скорее всего, твой телефон поставлен на прослушивание, а оперуполномоченный приходил к тебе специально, чтобы ввести в заблуждение и спровоцировать этот звонок. Ты молодец, Паша, что сумел проникнуть в помыслы нечистого.
"Нечистый?" Это что, обо мне?
- Так Володя не арестован?
- Конечно, нет. Он на нашей базе.
- А, может, ему всё-таки пойти в милицию? Этот оперуполномоченный сказал, что в та-ком случае у него есть шанс получить условный "срок".
- "Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия". Володю может судить только Бог. Мы не отдадим его суду нечистых.
Религия? Религиозная секта? Господи, как я сразу-то не допёр?!
Когда Артемьев понял, что имеет дело с хорошо законспирированной религиозной сек-той, большинство вопросов (и к Заку в том числе) у него отпали.
- Но... - Пашка явно заколебался, говорить или нет, но потом всё-таки спросил: - Они же искать его будут, ему придётся скрываться всю жизнь разве это хорошо?
- На всё воля божья, - цинично ответил Наставник. - Не беспокойся за Володю. Он уже сделал свой выбор. Он решил оставить дом и семью, чтобы полностью посвятить себя служению Господу.
- А... можно мне... тоже... - попросился вдруг Пашка.
- Ты тоже когда-нибудь покинешь свой дом! - торжественно заявил Лев Васильевич. - Но сейчас это делать рано. Когда закончится вся эта история с Володей, мы поговорим с тобой о такой возможности.
- Спасибо вам, Наставник.
- Иди, Воин, и помни об осторожности. За тобой наблюдают нечистые. Не опозорь слу-чайно сказанным словом или необдуманным делом святое имя Господа перед их лицом.
- Не опозорю, Наставник... До свидания.
- До свидания, Паша.
На всякий случай Артемьев послушал эфир ещё секунд пятнадцать. Потом выдернул на-ушник и в два движения запихал оборудование в сумку. Перекинув сумку через плечо, он со-шёл с Инженерной, чтобы не столкнуться невзначай с Пашкой, бегом обогнул школу, перемах-нул через невысокую ограду и как раз поспел увидеть, как двое мужчин заходят в спортивный комплекс. Расстояние было достаточно большим и подробностей Артемьев не разглядел, од-нако сомневаться не приходилось - кто-то из этих двоих только что беседовал с Пашкой, и, значит, кто-то из этих двоих являлся Наставником по имени-отчеству Лев Васильевич. Пре-ступником. Потому что как ещё назвать человека, который прячет от следствия малолетнего меченосца, совершившего вооружённое нападение? В ущерб меченосцу же, заметим в скобках.
Пригибаясь и оглядываясь, не заметил ли кто его присутствия здесь, Артемьев прокрался почти к самому комплексу и, затаившись, дождался, когда двое мужчин выйдут оттуда и, мирно беседуя, двинутся прочь. Одного из них худощавого длинноволосого субъекта в джинсах и тёмной рубашке - Артемьев не знал ("Это и есть Наставник?"), зато второго опознать не со-ставило особого труда.
"Интересные дела, - размышлял Кирилл, наблюдая, как Лев Васильевич (?) удаляется по дорожке в сопровождении Сергея Фёдоровича Зака. - И что теперь прикажете думать? Или старый пройдоха соображает лучше, чем прикидывается, или он ещё тогда всё знал и морочил мне голову. Ай-ай-ай, Сергей Фёдорович, нехорошо коллег обманывать - пусть даже и быв-ших - нехорошо! Как результат - вы мне не помогаете, и я вам не помогу".
Артемьев посидел в кустах ещё минут десять, убедился, что и Наставник, и Сергей Фё-дорович ушли с концами, сделал морду кирпичом и пошёл напрямик к входу в комплекс. Из-вестное правило о том, что наглость города берёт, он признавал и всемерно использовал.
Однако применить его на этот раз Артемьеву не довелось: вахтёр на входе спал, как младенец, и даже причмокивал во сне. Артемьев проскользнул мимо него на цыпочках, не же-лая тревожить.
Минут за двадцать он осмотрел здание, подсвечивая себе "потайным" фонариком, пре-дусмотрительно захваченным у того же Князева. И очень быстро понял, что единственным дос-тойным пристального изучения местом является закрытый на замок подвал. Артемьев разло-жил сумку на полу перед дверью и извлёк из неё солидный набор отмычек настоящего швед-ского производства. Отмычки эти были трофеем Ефима Князева, захваченные им в честном бою четыре года назад у взломщика-киллера, присланного из Москвы с целью физического устранения мэра Ветрогорска.
Ещё минут двадцать Артемьев потратил на замок. Тот оказался с секретом и справиться с ним удалось не без труда. Но и это дело сладилось; Кирилл открыл дверь, собрал разложен-ный инструментарий в сумку и переступил порог.
Помещение подвала производило впечатление прежде всего своим объёмом. Расстоя-ние между бетонным полом и едва различимым потолком Артемьев оценил в три человеческих роста. В ширину подвал был метров семь, а длину - все двадцать. Впечатление огромности этого помещения усиливалось ещё и тем, что оно было практически пустым. Слева вдоль сте-ны тянулась простая деревянная скамейка из тех, какие можно увидеть в спортивном зале, справа были навалены друг на друга связки старых учебников. Под потолком тянулись трубы, но они были хорошо изолированы, и нигде не капало. Вообще, здесь было на редкость (для подвала) чисто и сухо.
