История русского мундира имеет связь с германской. Петр Великий и его преемники создали свое войско при помощи главным образом немецких учителей. Наряду со многими немецкими учреждениями и многими еще теперь существующими обозначениями, как-то: фельдфебель, унтер-офицер, ефрейтор, ротмистр, егерь и фельдшер, в Россию проникли и немецкие военные формы. Петр III, большой любитель военного дела, зашел в своем благоговении пред Фридрихом Великим так далеко, что тайно обменивался с ним письмами в то время, как русские войска сражались с прусскими. Император же Павел окончательно принял прусское обучение и организацию войск. Таким образом русская армия и по наружному своему виду все более уподоблялась прусской.

Когда соратничество на полях сражений в эпоху освободительных войн и родственные узы царствующих домов еще более сблизили обе армии (стоянка лагерем под Калишем с совместными маневрами прусских и русских войск может служить лучшим подтверждением сказанному), связь между ними выразилась во введении одновременных перемен в обмундировании. Как у нас, так и в России были введены: ранец с перекрещивающимися на груди ремнями, каска, наш шишак — известный как типично прусский; в фуражке с козырьком, сюртуке и значках, обозначающих офицерские чины, сказывается тоже общее происхождение, несмотря на то что у немецких и русских офицеров звездочки имеют не совсем одинаковое значение, а именно в русской армии высший чин того же класса, то есть капитан, полковник и так называемый полный генерал, носит эполеты и погоны гладкие, без звездочек.

В 1882 году император Александр III ввел так называемую национальную форму, которую уже раньше носили стрелковые батальоны. Она состояла из меховой шапки и двубортного кафтана без пуговиц, застегиваемого сбоку крючками, из сапог с голенищами и широких нависающих шаровар. Только кавалерийские гвардейские полки сохранили свои прежние формы, некоторые из которых до того были похожи на прусские, что можно было принять одних за других.

Но недавно опять вернулись к прежнему. Национальный кафтан заменен более грациозным военным двубортным полукафтаном, к которому у гвардейских полков в парадных случаях пристегивается лацкан цвета полка. Быть может, и не практичная, но, во всяком случае, очень идущая к лицу меховая шапка совершенно отменена. В гвардейских полках вернулись к прежнему, лишь слегка измененному, киверу. В армии единственным головным убором в настоящее время является походная фуражка.

Драгунские полки, в которых с 1897 года национальный кафтан опять был заменен двубортным полукафтаном, частью снова обращены в гусарские и драгунские полки, так что теперь каждая нормальная кавалерийская дивизия, кроме причисленного донского казачьего полка, состоит из одного драгунского, одного гусарского и одного уланского полков, значащихся под одним номером.

Покрой существовавших до сих пор мундиров был, по всеобщему мнению, некрасив, почему при последних изменениях были приняты в соображение только требования красоты, а не требования практичности. Походное снаряжение солдата, напротив, производит впечатление вполне военное; скатанная шинель через одно плечо, вещевой мешок через другое; хотя при отсутствии всякого металла оно и не особенно изящно и не годилось бы для парадов Николая I, но зато оно гораздо более свободно, чем у нас, с прямолинейными ремнями от ранцев; шапка же, надетая более набекрень, чем это делают наши уланы, довершает впечатление молодцеватости и непринужденности.

Темно-зеленый цвет русского мундира, конечно, не выдерживает солнца, поэтому ношеные формы пестрят иногда всеми оттенками. Нередко попадаются такие, которые в Пруссии, наверно, не выдержали бы испытующего ока отдельного начальника.

Надо прибавить, что вне службы солдат большей частью ходит без оружия, так как только гвардейской пехоте выдается в мирное время для уличного одеяния холодное оружие. Армейская пехота носит только пояс, штык же с ножнами остается дома.

Некоторые детали офицерской формы кажутся, на наш взгляд, не совсем красивыми: широкие погоны и фуражка с очень выступающим верхом и большим козырьком. Ношение же шашки на перевязи, через плечо, практично, так как таким образом оружие всегда, даже при надетом пальто, находится под рукой и может быть легко снято и надето. У русских портупея более отвечает своему назначению, чем у нас.

К мундиру, воротник которого не только у гвардейцев, но и у всех офицеров украшен вышивками и кантами, в парадных случаях надевается серебряный кушак, подобный нашему, но без кистей. Кроме того, часто к снаряжению офицера, даже в мирное время, например в карауле, принадлежит револьвер с особым шнуром.

Летом суконный мундир заменяется кителем из легкой материи, который офицер носит не только на службе, но и на улице, в обществе и в дороге. Бывший до сих пор в употреблении более изящный белый цвет в настоящее время заменен цветом хаки, предназначенным также для походной формы и, как таковой, называемым «защитным цветом».

Пальто часто носят или по крайней мере накидывают на плечи даже в теплое время года. По русскому представлению, оно есть необходимая часть полного костюма. В противоположность этому многие офицеры даже на службе появляются без перчаток, что летом является даже правилом.

Изображение русского офицера было бы неполным, если не упомянуть об орденах, жалуемых в большем количестве, чем у нас, и чаще надеваемых.

Как известно, у русских существуют ордена: Станислава, Анны, Владимира, Белого Орла, Александра Невского, Андрея Первозванного и, кроме того, исключительно за военные заслуги Георгиевский крест. Из названных орденов Анненский заимствован из Голштинии, Станиславский и Белого Орла — из Царства Польского. Может быть пожаловано до восьми звезд. Орден Андрея Первозванного, как самый высший, жалуется в очень редких случаях. Из лиц, состоящих на службе и не принадлежащих к Императорской фамилии, он имеется только у министра двора барона Фредерикса.

Как первое военное отличие жалуется орден св. Анны четвертой степени за храбрость, который носится не на груди, а на эфесе и при котором шашка украшена темляком из Анненской ленты.

За особенные заслуги генералам и штаб-офицерам, если уже исчерпаны все прочие отличия, а в виде исключения и обер-офицерам (под этим общим наименованием подразумеваются чины до капитана) жалуется «золотое оружие за храбрость», у которого на рукоятке дерево заменено золотом и темляк^[63] с оранжево-черной Георгиевской лентой.

Унтер-офицеры тоже щедро жалуются отличиями. По истечении пятилетней службы они получают первую медаль, после десяти лет — Анненский крест, а после двадцати и тридцати лет службы следуют дальнейшие медали для ношения на шее. Так как при пожаловании новых отличий прежние сохраняются и к этому присоединяются еще часто разные медали и военные ордена, то старшие унтер-офицеры большею частью имеют большую колодку со многими медалями.

Но это не все. Кроме орденов и медалей имеются еще и другие отличия, которые, как и ордена и медали, носятся на груди. Сюда принадлежат: «знаки», указывающие на известный ход образования, установленные для окончивших академию Генерального штаба и другие высшие учебные заведения, полковые значки, учрежденные в память столетних юбилеев или каких-либо других празднований и удостоенные Высочайшего утверждения. Первые носятся на правой стороне груди, последние — слева, а часто так же, как жетоны, на маленькой цепочке в верхней петлице.

Полнейшее сходство между собою представляют наш Иоаннитский, или Мальтийский, крест и значок Пажеского корпуса, основатель которого император Павел I был облечен в сан мальтийского гроссмейстера. Точно так же можно едва отличить от Железного креста первой степени так называемый «Кульмский крест» — значок егерского полка, пожалованный ему за заслуги в битве при Кульме.

От лиц, посещавших Петербург, не может ускользнуть то обстоятельство, что среди многочисленных мундиров, встречаемых там, генеральские мундиры составляют несоразмерно больший процент, причем добрая часть их принадлежит генералам в отставке.