«Душевная, интеллектуальная, бытовая концентрация на проблемах войны — абсолютная. И только иногда, как добавочный кислород, несколько глотков природы, искусства» — так сам Вишневский определял общую направленность дневников.

Все это не случайно. За плечами Вишневского был огромный жизненный и военный опыт. Пытливый ум его непрерывно жаждал знаний; Вишневский очень много читал. Политика, философия, общая история, история войн, история России, художественная литература — все подвергалось оценке с точки зрения пользы на сегодняшний день и все это нашло отражение в дневниках.

Записи Вишневского — это краткая энциклопедия войны, героизма ленинградцев. И их публикация весьма своевременна — в них отражены основные сражения Великой Отечественной войны, 60-летия которых мы последовательно отмечаем.

Президент Международной ассоциации писателей баталистов и маринистов Ю. А. Виноградов, секретарь правления Союза писателей России, кандидат исторических наук.

ЛЕНИНГРАД

1 января 1943 — 28 сентября 1944

1 января 1943 года.

С утра повтор шестинедельной сводки. Она выдержанная, выразительная, точная. Решается судьба немецких войск в излучине Дона; вопрос о северокавказской группировке немцев и пр. Речь идет о более чем ста немецких дивизиях… Шестьдесят с лишним дивизий разгромлены или окружены; положение остальных, говоря языком берлинского радиообозревателя, — «серьезное»…

Один радиоинженер вернулся из глубин Сибири. Ленинградский радиозавод организовал там два своих филиала, сохранив часть завода и в Ленинграде. В результате производство радиоаппаратуры заводом — в целом — выросло в семь — девять раз. Вот пример технических возможностей! Аппаратура идет стандартная, прочная. У немцев принципиально нового в трофейном имуществе не обнаружено.

Из рассказа радиоинженера:

«Москва полуосвещена; на колхозных рынках картофель стоит 50 рублей, масло — 800 рублей килограмм (у нас свекла — 350 рублей килограмм, картофель, видимо, до 500 рублей)…

Вдоль Сибирского пути много новостроек. Есть стройки, рассчитанные на 1944 год. Непрерывно идут эшелоны с танками, самолетами, орудиями…

В городах электроэнергию дают главным образом на заводы и фабрики. Население живет пока без электрического освещения.

В Минусинском районе — народ сыт… У моей хозяйки (с двумя детьми) запас в триста пудов картошки, восемь бочек капусты. Она получает по два кило хлеба за трудодень… Работают женщины и дети до шестнадцати лет. Большинство мужчин — мобилизованы…

Пространства неимоверные, а людей мало… Проедешь на лошадях километров пятьдесят и, может быть, встретишь одного человека…»

«В последний час». Штурмом взяты Великие Луки; на Юге — Элиста, Троицкое и др. пункты по реке Яшкуль. Наши выходят на кавказские коммуникации и тылы противника…

2 января 1943 года.

Тихо, мягкая погода… В небе — голубые просветы…

К часу дня пошел в больницу имени Эрисмана. Помимо всех консилиумов и пр. — надо проверить зубы.

Осмотрели меня два отличных челюстника-хирурга… Удалили зуб мудрости (возможно, в нем крылась причина моих головных болей). Благодарю докторов, беседуем об их практике во время войны. 12 процентов раненых — ранены в лицо, в челюсти и пр. Одному бойцу оторвало нижнюю челюсть и часть языка. Хирург решил спасти ему речь, вытянул язык и подшил его, а челюсть отчасти восстановил путем наращивания кусков кожи и жира… Боец поправился. Сейчас работает в колхозе…

Из письма жены Всеволода Азарова^[1]:

«…Я страшно волновалась при мысли о свидании Всеволода с ребенком (ребенок родился, когда отец ушел на войну). Часто я рисовала себе эту встречу, готовилась к ней, но, конечно, все вышло по-иному. Мариша (ей полтора года) ужасно оробела. На мой вопрос — кто приехал, она ответила «папа Сева», но каким голосом она это произнесла! Легкий вздох, а не слова! Отец и дочь молчали… Я не смотрела на них, но чувствовала, что Мариша волнуется не меньше отца. Она не подходила к нему в течение нескольких минут, но и не уходила… Когда он наконец решился взять ее на руки, она тихо, безропотно и совершенно растерянно терпела прикосновение незнакомых рук, поцелуи… Позже мы ей показали подарки Севы: куклу и мишку, но она не обратила на них внимания. Спать она пошла также безропотно — без обычных привычных шалостей. Лежала тихонько-тихонько и заснула, так и не проронив ни звука…

Да, дорогая, свершилось то, о чем я мечтала долгие месяцы… Я понимаю, что это огромное счастье, что тысячи женщин многое отдали бы, чтобы пережить то, что дано мне… Но я уже считаю оставшиеся до его отъезда десять — двенадцать дней…»

Слушал радио… Видимо, операции на Центральном фронте, в частности взятие Великих Лук, преследуют крупные цели. Это выдвижение в сторону Двинска… Хотелось бы полного отсечения немецких войск, перехвата Двинско-Псковской железной дороги и выхода на прибалтийские коммуникации.

На экранах кинотеатров Москвы возобновили мой и Э. Шуб^[2]фильм «Испания» (выпуск 1939 года)…

4 января 1943 года.

Снежно, тихо…

Сводки дают впечатление нарастания ударов, чередующихся на разных фронтах… А в резерве еще Карельский, Ленинградский, Волховский, Северо-Западный и Калининский фронты, южная часть Центрального, Брянский, часть Воронежского. Нет сомнения, что и эти силы будут использованы до весны, до распутицы. Сейчас идет планомерная гигантская южная операция и вызревает новая: видимо, окружение на Северо-Западе с целью отсечения немецких армий от восточно-прусской границы.

Подготовил доклад к собранию писателей — о ходе войны. Это некоторые мои военно-исторические размышления за последний период: о немецких и советских военных школах, доктринах; о Восточном плане немцев; о Гофмане и др.; о Гитлере и его военной «практике»…

«Альманах» в Ленинградском ССП^[3]. В доме неуютно, темно. Неведомые тетки у дверей; отдельная комната Гослитиздата, пустая бильярдная, холодная лестница. Наверху зал с елкой… Собираются туго; некоторые «обедают»… Беседовал с Кетлинской — о Зонине. Он болен, волнуется за судьбу новой книги…

«Альманах» был довольно удачный. Точные и сухие записи Груздева о действиях Кронштадтского истребительного полка… Хорошие стихи у О. Берггольц и В. Лифшица. Это вызревшее, откованное… Это берет за душу…

В. Инбер прочла несколько юмористических и шуточных стихов, милых, забавных, и внесла некоторое разнообразие.

Я поделился своими мыслями о войне: о противнике, об опыте и уроках 1914–1918 годов и т. п.

В городе — темень… Мягкая погода, выпал снег.

В булочных (в очередях) некоторые с завистью поглядывают на тех, кто уже получил хлеб… Видимо, это продолжение психоза, боязни голода, стремление скорее и больше поесть… Хотя в столовых, как говорят, изредка на столах уже остаются тарелки с недоеденным супом.

«В последний час». Взят Чернышковский (город и станция). Большие трофеи: 2 миллиона снарядов, 500 тысяч авиабомб. Наступательные бои на ряде других фронтов. В излучине Дона немцы попадают в кольца, блокируются.

5 января 1943 года.

Работаю… Временами — артиллерийские выстрелы…

В утренней сводке. Показания пленного унтер-офицера 6-й танковой дивизии: «Гитлер снимает части из Франции и перебрасывает их на Восток…»