У актеров ряд удач, хотя еще нет достаточного темпа и чеканки (в отдельных случаях). Блестящи танцы первого акта (Пельцер). Драматическая линия в сочетании с комедийной, безусловно, крепкая.

Опустился занавес. Неожиданно тут же, на сцене, товарищ Лебедев вручил мне орден Красной Звезды. Поздравления… Я рад…

В зале было несколько моряков: Герой Советского Союза Осипов, капитан 1 ранга Богданов и др. Им нравится. Завтра официальный просмотр. Будет человек сто пятьдесят… Актерам это на пользу — реакция зрителей.

Вечером, после просмотра спектакля, товарищеский ужин в нашем домике на Песочной. Было двадцать два человека. Все — в меру. Люди отдохнули, благодарили. «Мы как дома…» (Жизнь-то у всех сейчас покалеченная.) Шутили, читали стихи, произносили тосты… Мужчины ухаживали за тремя дамами…

Были: член Военного совета, товарищи из ПУ и вся писательская гвардия. Флот с писателями постепенно сдружился…

На литературном вечере 31 октября читали ряд хороших вещей (О. Берггольц и др.).

Мысли о новом спектакле.

Когда писать? Усталость. Я несколько выбился из ритма…

Артиллерия затихла. Авиация из-за сплошной мути не летает… Сталинград контратакует… Молодцы! Еще, еще усилия!

2 ноября 1942 года.

Очень хорошие чувства к моей С. К. милой. Она работает упорно, по-настоящему. Вчера говорил ей об этом.

Временами острые приступы желания писать новую пьесу — зимой, в снегах…

В 9 часов сильные взрывы: может быть, бомбы сквозь облачную муть или?.. Домик дрогнул… Завыла тревога… Вот-те и дурная погода! Немцы явно пакостят праздник.

Вспышки зенитной стрельбы; тиканье репродуктора… Мрак…

Зашел В. Пронин, рассказывал о своем плане: дать брошюру о Ладоге и пьесу по мотивам Ладоги и Орешка. Выдвинул идею сплошного сплава леса по Неве — для снабжения Ленинграда дровами. Это помогло бы, так как возить дрова дорого… (Кстати, новгородцы в старину делали такие сплавы по Неве — пускали горящие плоты против шведского флота.) Послал письмо Пронина — проект о сплаве леса — в Смольный. Может быть, он будет полезен.

Отбой, тонкий звук трубы…

Готовлю радиоречь.

5 ноября 1942 года.

Эти последние дни — напряженные: спектакль, статьи к Октябрю и пр.

Спектакль сдан отлично. Работа театральна; многое сделала С.К. У меня осталось хорошее впечатление. Второй акт — мой любимый, — он смел, есть крупные черты, яркие пятна… Разведчица в гестапо: среди серого, холодного — девушка в ярко-алой кофте и длинной черной юбке… Обреченность, борьба, упорство. Я видел, как в зале плакали.

Утомление… Невозможность остановки, раздумий… Вал событий, дел — катится…

Сталинград бьется замечательно; идет размол немцев. Мы наращиваем сопротивление. Слышал, что концентрируется большая армия. Зимой она ударит к западу, чтобы отрезать немецкие армии на Кавказе.

3 ноября вечером выступал по радио — об участии Балтфлота в Октябрьской революции… Ночью чувствовал себя плохо — простудился.

…Читал стихи «Путевой дневник» В. Инбер. Привкус туризма. А Ленинград дает ей горечь, силу, остроту зрения…

Днем написал статью «Восстание» — четыре страницы, для ЦО и «КБФ». Отдельные исторические и бытовые штрихи Октябрьских дней…

Чувствую себя еще нездоровым. После работы — слабость…

Письма от А. Крона, А. Тарасенкова. Они в упоении от ладожской победы. Привет от Вс. Рождественского^[92]. Он пишет Азарову обо мне слова, которые меня глубоко потрясли, обрадовали: «Он один из тех, в ком для меня воплощены высокие черты русского советского человека…» О, еще, еще выше идти!

6 ноября 1942 года.

В «Ленинградской правде» заметка о том, что могилы Суворова, Кутузова, Александра Невского и Петра Первого приводятся в порядок, украшаются орденскими знаменами и пр. Видимо, дошла моя статья в «Правде» о могиле Суворова…

Как интересно сплетаются наши настроения, цепи ассоциаций, образов… Это народное ощущение нации, традиций, осознанных молодым советским народом до конца, освященных им в крови войны!

После войны задача политических союзов с Польшей, Чехословакией, Югославией, Болгарией плюс проблема Румынии и Греции будет одной из важнейших для нас. Вот тут и обнаружится все «капиталистическое» противодействие англосаксов… Мы будем блокироваться с рядом государств. Будет борьба за влияние в Германии, за ее будущее, ее социальное устройство, экономику; будет борьба за это же в Азии и пр. Так мне думается.

Принесли билет на юбилейное заседание Ленинградского совета и актива в Смольном. Побрился, переоделся… Поехал на заседание…

Двадцать пять лет!.. Я очень волнуюсь… Сдерживаю себя.

Празднично. Во всем чувствуется железная, нет — какая-то особая, русская сила, неуязвимость, выдержка… Вот актив Ленинграда!..

В карауле — сплошь гвардейцы. Хороши наши гвардейцы-моряки: лица у них широкие, ясные, на бескозырках — георгиевские ленты, и сразу переносишься в 1917 год. Вечный народ!

Вечером писатели у меня… Шум, разговоры…

7 ноября 1942 года.

25-летие Октября.

Солнечно… Окна сплошь покрыты инеем.

Утром вновь передавали речь Сталина, записанную на пленку: анализ обстановки, характеристика 1942 года…

В штабе и Пубалте празднично, солнечно. (Отличный обед: водка, салат, кусок селедки, рассольник, котлета с сушеной картошкой, кисель, кусок белого хлеба и масло.)

Говорим о сегодняшней английской сводке: разгром Роммеля — он потерял 600 самолетов, более 50 процентов танков, штабы, до 10 тысяч пленных (теперь больше) и отступает к Киренаике.

Бить Гитлера без передышки!

В нашей прессе — нарастающий оптимизм. Отмечается, что даже научная и техническая мысль Германии не смогла опередить нашу научную и техническую мысль. Наши артиллерийские, авиационные и танковые новинки бесспорны. И тут у немцев просчет. Но основной просчет Гитлера — это незнание сути, души России… По «статистике» у них, может быть, выходило одно, а в жизни гневное усилие народа — народа России — создало нечто новое, неожиданное для них. Это — наши резервные армии, эвакуация оборонной промышленности и рост ее; это — единство советских рядов; упорство бойцов Красной Армии и Флота… Здесь — не капиталистическая Европа! Мы намного выше!

В тылу идет огромная созидательная работа: испытания и открытия в институтах и лабораториях…

А Ленинград! Более ста видов нового оборонного производства. Могучая артиллерия — костяк обороны. Рост кадров!.. Мы ставим задачу — прорыв блокады. Об этом сейчас говорит генерал-лейтенант Говоров. Говорят от края до края — от Западного фронта до Камчатки — все люди СССР. Слово — дело! Это за двадцать пять лет советский народ доказал!

На 6 ноября подводники КБФ потопили 62 транспорта — 460 000 тонн. Нет сведений о лодке И. М. Вишневского. (Шведское радио говорит о гибели одной советской лодки в Ботническом заливе.) Балтийцы сбили 912 самолетов.

Вчера в Смольном: сияющие люстры, алое и белое, мрамор и золото… И живая толпа — сплошь воины… 70 процентов партийных организаций на фронте, 90 процентов комсомольцев на фронте. Борются партизаны Ленинградской области. Они уничтожили 40 000 немцев, более 400 мостов, десятки самолетов и пр.

Вся Европа и Америка должны участвовать в бою! Град ударов в ближайшие месяцы, — и войну, может быть, можно было бы закончить весной, летом 1943 года. Объективные условия для концентрированных контрударов вызрели: Англия и США имеют мощную армию, авиацию и флот. Бросив сто — сто пятьдесят дивизий на Западе и ударив на Востоке, можно одержать победу. В 1918 году уже в марте определился мрачный для Германии перелом войны. Для масс де-факто дело определилось 9 ноября 1918 года. Видимо, и сейчас так… Диалектический процесс, его тенденции определены СССР… Мы устояли!