Отчего-то, оказавшись лицом к лицу со снежным покровом, припорошившем землю, я вспомнила о Вайле – городе, подарившем мне жизнь, и почти отобравшем ее. Когда-то я любила снег. Он приносил радость. Но все меняется с течением времени. Характер ожесточается, плюс роняет вертикальную черту и переходит в минус. Теперь меня влекло тепло, обещавшее тот забытый уют, оставшийся в далеком детстве, когда белая перина, осевшая на внешней стороне подоконника, искрилась в свете холодного зимнего солнца, а домашний очаг дарил щемящее ощущение защищенности и надежности. Тогда я не осознавала всей его прелести…

– Помочь? – Уверенный мужской голос оборвал мои мысли. Я не слышала приближавшихся шагов, оттого вопрос, казалось, исходил откуда-то с неба.

– Ногу свело, это пройдет, – с ледяной невозмутимостью отозвалась я, не поднимая глаз. Я привыкла полагаться только на собственные силы. Согласие принять чью-то помощь считала проявлением слабости.

Не обращая внимания на мое очевидное стремление отделаться от непрошеного участия, мужчина опустился на корточки рядом со мной:

– Давно тут сидишь?

– Вовсе нет.

– Пойдем, нужно осмотреть ногу.

Капюшон и шарф скрывали бо́льшую часть его лица. Лишь глаза виднелись отчетливо в обрамлении ресниц, покрытых инеем, словно белой тушью.

«Что за удивительный цвет?! – пронеслось в голове. – То ли лазурный, как океанические волны, то ли грифельно-серый, как грозовые тучи, то ли иссиня-черный – в точности ночное небо. Поразительная смесь оттенков, сосредоточенная на островке радужной оболочки».

– Спасибо, справлюсь сама, – отмахнулась я. По сердцу разлилось щекочущее ощущение стыда: за инфантильное поведение и за физическую слабость.

– Вижу я, как ты справляешься, – насмешливо отозвался мужчина и бесцеремонно приподнял меня на ноги, как безвольную тряпичную куклу. – Осталось не больше сотни метров. Обопрись на меня, потихоньку доберемся.

– Подождала бы, пока полегчает, и спокойно дошла, – бубнила я, стараясь не уронить достоинство. Состояние шока отступило. Теперь я понимала, что всему виной – обыкновенная мышечная судорога, правда, на редкость сильная.

– Так и до обморожения можно досидеться, – парировал, подоспевший вовремя, спаситель. Не согласиться со столь очевидным фактом было сложно.

До пункта назначения мы шли молча: я – сосредоточенно выверяя шаги, он – страхуя от очередного падения. Так же молча мы и распрощались, когда обходительные местные работники прямо с порога увели меня на процедуры восстановления. Массаж с мазью на основе целебного лаврового масла не только реанимировал тело, но и вернул боевой настрой. Недомогание сняло как рукой, более того – меня охватила небывалая легкость, какой я не ощущала уже долгое время.

За массажем последовал душ. Сбросив одежду, пыльную, испачканную в грязи на коленях и локтях – свидетельства частых падений, я встала под ледяную воду. К моему удивлению, я не почувствовала холода, лишь удовольствие от очищения – не только физического, но, казалось, и духовного. Вода будто смывала въевшуюся так глубоко печаль, сожаления о прошлом, вину перед безвременно ушедшими, стыд за свои поступки, боязнь будущего.

Мне захотелось все же поблагодарить непрошеного помощника, но я поняла, что даже не знаю, как он выглядит. Там, под промозглым снежным ветром, детали зимнего гардероба полностью скрывали его лицо – все, кроме глаз-хамелеонов, стремительно менявших оттенки в тусклом свете уходящего дня. Наверное, если бы я задалась целью отыскать его по взгляду среди многочисленных путешественников, собравшихся этим вечером здесь, под одной крышей, я смогла бы это сделать. Глаза его были на редкость живыми. Такое всегда привлекает и выделяет из толпы, в сравнении с теми, кто носит в глазницах недвижимые стеклянные шарики. Ведь мертвое, каким бы идеальным ни было, не может очаровывать. Красота живет внутри. Снаружи – лишь ее отражение.

– Ну, с выздоровлением! – Услышала я, едва выйдя из душевой. Как и предполагала, я тут же узнала его по горящим глазам и по голосу – не менее живому и властному. Какая удача! Он сам нашел меня.

– Как раз хотела поблагодарить. Спасибо за помощь, – проговорила я, смутившись под его пристальным взглядом.

– Зачем же так официально? Пойдем, выпьем чаю, познакомимся как следует, – весело отозвался молодой человек и сделал приглашающий жест в сторону тесного помещения, где толпилось множество туристов, с жадностью притуплявших голод после преодоления выматывающего маршрута.

Что скрывалось за его интересом: банальный флирт, сочувственное участие или же безобидное желание скрасить одиночество в компании случайного попутчика? Мотивы были для меня загадкой. И тем не менее я последовала за ним. В конце концов, обычный диалог двух незнакомых людей не обязывает ни к чему ни одного из них.

– Как самочувствие? – спросил он, отпивая ароматный горячий чай.

– Вполне сносно, благодарю.

– Почему ты решила приехать сюда? Выглядишь не очень подготовленной к таким маршрутам.

– Интересный вывод, – огрызнулась я, отчего-то чувствуя себя как на допросе. – Это личное, нет желания вдаваться в подробности.

– Так, понятно, прошлое под запретом.

– Я и не заикнулась о прошлом. При чем здесь это?

– Не хотел тебя задеть, извини, – пожимая плечами, бросил незнакомец.

Он будто видел меня насквозь. Казалось, его взгляд цепкими щупальцами проникает внутрь моего сердца, хозяйничает там, бесцеремонно препарируя чувства, перекладывая воспоминания с места на место. Рядом с ним я ощущала себя музейным экспонатом, выставленным на публичное обозрение.

– Вовсе и не задел. С чего бы? – отмахнулась я с деланым равнодушием.

– Ну, значит, показалось.

– А что здесь забыл ты? – Я воспользовалась паузой, чтобы сместить фокус внимания.

– Проводить отпуск, ничего не делая – такой досуг не по мне. Для меня лучший отдых – тот, что на пределе возможностей. – Фразы, казалось, были тщательно подготовлены и заучены заранее.

– К чему же такое геройство?

– Доказать, что способен.

– Кому доказать?

– Себе хотя бы…

– Ясно… – В его словах я уловила нечто знакомое мне самой, но не подала виду. – И как, получается?

– Твое спасение прошло успешно, на сегодня миссия выполнена.

– Вот это тщеславие! – Я не сдержала улыбку. – Сама бы справилась, не обольщайся.

– Ну-ну, – саркастично прошептал он, поднеся к губам керамическую чашу. Белесый пар окутал его лицо, растворяя выразительные черты в теплой влажной дымке. Капельки конденсата осели поверх колючей щетины.

– Плюсик в карму, да?

– Не верю в карму.

– Я в принципе и не сомневалась.

– Неужели я так предсказуем?!

– А что насчет чортена Кангни?

– Это что еще такое?

– Ну как же?! Ворота ко́ры. То самое место, где паломники оставляют что-то из своих вещей.

– Видимо, понимают, что идти в трехдневный поход по горам с набитым рюкзаком – не лучшая идея, вот и избавляются от хлама.

– Очень смешно, – съязвила я. – Так, выходит, ты ничего не оставил?

– Абсолютно ничего. – Он пожал плечами. – Я здесь не ради сомнительных традиций.

– А для чего же?

– Ну, это красивые места. Весомый аргумент?

– Ладно, принимается, – сдалась я. – С этим утверждением бессмысленно спорить.

Он продолжал изучать меня взглядом, внимательно и сосредоточенно, подобно врачу, что анализирует рентгеновский снимок пациента прежде, чем назначить лечение:

– А как насчет тебя? Оставила там что-то?

– Да, но… неважно.

– Видимо, я вновь пересек границу личного пространства?

– Именно!

– Ладно, ладно. – Он поднял руки в примирительном жесте. – А дальше какие планы? Уже завтра маршрут закончится.

– Отдыхать, – расслабленно отозвалась я, представляя, как вскоре окажусь на морском берегу под ласковыми лучами тропического солнца.

– Красноречиво, – усмехнулся назойливый собеседник. – А где, если и это не секрет?