Решив послушать ее совета, я сбросил скорость со 130 до 80 и все же, на душе скреблись кошки. Весь остаток пути я ехал в слезах, и рукавом утирал слезы. За это время мне позвонил Виктор несколько раз, потом Мия, а после и все остальные друзья. В голове была одна мысль – «Они все знают…»

Подъезжая к пункту назначения, я шумно вдохнул воздуха в грудь и выехал из поворота, откуда уже был виден аэропорт и место катастрофы. Перед моими глазами открылась картина – загороженный лентой участок, куча обломков, горящая машина, и столпившиеся люди возле этого места, куча полицейских, и так же брошенные машины… Только от этого места и его вида, по моему телу прокатилась волна мурашек, но переборов страх, я остановился посреди дороги, бросил машину и едва на ватных ногах шел к «месту, которое переломало мою жизнь» …

Пока я шел по дороге, я понял, что тот самый сон – и был предупреждением, но увы, его не приняли так серьезно родители, и в итоге – они погибли… Вскоре я приблизился к толпе людей, которые стояли возле нее и смотря на весь ужас этой катастрофы, но кое-как через нее протиснувшись, я оказался у ленты и как только начал через нее перелазить, как меня тут же остановили.

– Кто вы? Сюда нельзя! Это место пре… – и он не успел договорить, как подошел к нам молодой мужчина, тоже в форме.

– Ты Эдриан Браун, да? Я Пол Уокер, это я вам звонил сегодня вечером… Примите мои соболезнования… – и он лишь легонько похлопал по моему плечу.

Что на тот момент я мог сделать – а ровным счетом ни-че-го, потому что теперь, слезы пошли уже неконтролируемым потоком, который просто невозможно было остановить… Глядя на меня, он понимал, что я сейчас испытываю, и какой ураган эмоций в моей душе сейчас… Он подошел ближе и просто обнял, понимая, что как-никак сейчас нужна поддержка… Придя спустя время в себя, я тихо ему сказал «спасибо» и еле-еле улыбнулся. Он же кивнул головой и сказал:

– Пойдём… Нам туда. – и указал пальцем в ту сторону.

Обойдя пару машин, несколько машин полиции, снующих туда-сюда полицейских, и я увидел то, чего я боялся… Перевернутая машина отца, вещи, которые были разбросаны из-за взрыва, горящий огонь, и останки от машины, которые лежали по всему участку дороги, но самое больное – 4 родных человека, которые лежали на асфальте, накрытые белой простынью…

Я шел, не глядя ни на кого, смотрел только на них и все, но в тот момент мир на мгновение замер, словно чувствуя, что сейчас важен только он и его родители…

Заметил, как вокруг все остановилось – люди замерли на месте, машины не ездили, ветер не дул, лишнего шороха даже не было слышно, но для меня все это было не так важно – как родные, которые лежали и просто не имели признаков жизни… Подойдя ближе к ним, я сел на корточки и открыл простынь. Я увидел на их лицах шрамы, порезы, ссадины, синяки и, положив голову на безжизненные тела, стал рыдать как никогда раньше, при этом приговаривая…

– Нет, это невозможно…

– Еще как возможно. – раздался голос позади меня.

Собрав силы и вытерев слезы рукавом, повернул голову. Я увидел отца, который смотрел на меня с долью грусти, а рядом были мои две сестрички и мама… Все они стояли с печальными лицами, но спокойно смотрели на меня.

– Мама? Папа? Что это значит? Почему вы бросили меня??

– Мы не бросали тебя, милый сынок… То, что было предписано судьбой – это и случилось… В этом нет твоей вины, мы тебя не послушали – и в итоге расплатой стала наши жизни.

– Что мне теперь делать? Как жить? – говорил я сквозь слезы.

– Как и раньше… не смотря на все испытания, выпавшие на твою долю. Пообещай нам – ты выживешь и сам все поймешь… Мы любим тебя. – сказал отец мне и чуть улыбнулся. Помни, ты мне дал слово на пристани…

– Я помню отец и сдержу его… Обещаю…

– Вот и молодец… А теперь, прощай…

И они пропали… Вскоре время пошло своим чередом – все пришло в движение, я сидел все так же рядом с их телами и моим слезам не было предела. Позже, Пол коснулся меня и сказал, что нужно отойти, но я не хотел, и ему пришлось применить силу – позвав второго полицейского, меня взяли за руки и стали оттаскивать. Я сопротивлялся, но уже отнеся меня на значительное расстояние я успокоился, и наблюдал за тем, как приехала специальная машина и стала укладывать тела в черные мешки и грузить в машину. Не выдерживая этого – я делал попытки вырваться и побежать к ним – но безуспешно… меня держали крепко, и попытки вырваться были равны нулю… Затем их уложили в спецмашину, и она спустя пару минут тронулась и скрылась за поворотом.

Моей душе не было покоя… Я смотрел на тот поворот, в котором скрылась моя душа и любовь, и теперь мое сердце похоронено именно тут, на этом месте, ведь больше нет у меня смысла жизни, и нет тех, ради которых я готов свернуть горы или достать с неба звезду, а теперь есть лишь я и бездонная тьма, которая постепенно поглощает меня и мое тело заживо…

Глава 9. Похороны.

В тот же вечер, я вернулся домой, разбитым, сломленным и потерявшим смысл жизни… Я не имел ни малейшего представления, что делать сейчас, за что взяться и как успокоиться… Я ничего не видел кроме той картины у аэропорта и их тел. Даже потеряв всякий интерес к еде, я пошел в комнату, достал альбом с фотографиями и стал его пересматривать. Перед глазами стали мелькать старые воспоминания – лето, детство, первая поездка с родителями, школа, поход в лес, университет, как первый раз сел за руль машины, и другие счастливые моменты, но с каждой просмотренной фотографии на душе становилось тяжело и невыносимо больно, и не выдержав больше – я отшвырнул альбом, лег на спину и стал смотреть в потолок.

– Боже, почему я, как только приехал к своим родителям, так сразу же их потерял? Почему жизнь мне приносит испытания «на блюдечке»?

Я долгое время смотрел в потолок и размышлял, но не выдержал просто этой гробовой тишины и разревелся… Мне был необходим выброс эмоций – а иначе – просто бы так молчал в этой тишине, обиженный на всех и на всё. Уткнувшись лицом в подушку, я дал волю эмоциям. Я обнимал подушку, крепко обнимал и лил слезы, но спустя долгое время, во мне не осталось слез… Я тихо вздохнул, встал с кровати и направился в ванную. Там же – привел себя в порядок, смыл с себя остатки слез и посмотрел в свое отражение зеркала. Передо мной был мой силуэт, но только во всем черном и с нескрываемым раздражением смотрел на меня.

– Хочешь стать таким же как я? Зачем тебе это? Возьми себя в руки и верь в себя и своих оставшихся в живых близких – а иначе… ты умрёшь… – сказав это, мое отражение поправило пиджак и исчезло.

Я все так же стоял в ванной, удивленный таким поворотом, но тряхнув головой, снова причесался и пошел к себе. По пути я смотрел на пустеющую кухню, не было ни одного звука – была лишь тишина… все это так не привычно для меня сейчас – но привыкать теперь нужно. Поднимаясь по лестнице, я уже был эмоционально пустым, и я даже плакать не хотел… видимо все запасы закончились. Делав пару шагов в свою спальню, я повернулся к комнате сестер, но поразмыслив недолго, дернул за ручку двери и закрыл изнутри на ключ. Вскоре, не раздеваясь, я лег на кровать и заснул…

Следующий день был ужаснее предыдущего… Я проснулся уже днем, с головной болью и тошнотой, воспоминания давали о себе сильными ударами в мозг, что приходилось браться за нее руками и кричать от боли… Через два часа, когда боль понемногу утихла, я одел кофту и пошел на пристань, где пробыл до заката солнца. За это время я начал отходить от этого, смотрел на вещи родителей грустным взглядом сразу положил на место, а вот мир, в котором я стал жить – погрузился в черно-белые краски… Под вечер позвонили все мои друзья и поинтересовались, как я и ничего ли не привезти, на что я ответил – что ничего не нужно, и попрощавшись – положил трубку. Еще посидев на свежем воздухе и посмотрев на закат и метеоритный дождь, пошел в дом, где вновь он встретил меня тишиной и серыми красками. Положив плед в зале, я поднялся в комнату, закрыл дверь, разделся и тут же заснул…