Я, собственно, тоже не особо маялся ожиданием: Ли к этому моменту уже благополучно влез в местную сетку и доламывал пусковые коды ракетных шахт, параллельно транслируя мне в «нейр» картинку из грузового трюма «Ласточки», по которому шастала досмотровая группа в сопровождении Дюсака и Офигенного Ленни. Мне, кстати, даже шифроваться не пришлось — инспектор Кейгель то и дело интересовался назначением и функционалом очередной гексовской приблуды, и мне поневоле приходилось выходить на связь и пояснять спорные моменты. Дошло до того, что я даже перестал связь вырубать, так и торчал в их «конференции», правда, поглядывая лишь вполглаза.
И один лишь Николя невозмутимо торчал в дальнем углу переговорной, прислонившись спиной к стене. Я даже не сразу догадался, что позиция эта выбрана неслучайно — там ближе всего к вентиляционному отверстию, забранному частой решёткой. Практически прямо над головой Воскобойникова, и от неё, головы то есть, к воздуховоду уже протянулась тоненькая, едва различимая даже при активированных оптических фильтрах «дорожка» «гнуса». План «А» в действии, вернее, его подготовительная стадия. Конечно, здесь не «четвёрка», и сотне человек экипажа трудно тягаться с добрым десятком тысяч разумных особей, да ещё и порядочно скученных, а потому представляющих собой роскошнейшую «кормовую базу», но и задача перед «роем» стоит куда как более скромная — в случае чего «санировать» всего лишь чуток «раздутую» ракетную платформу. И осознание этого факта хоть как-то примиряло меня с жестокой реальностью. Ведь что такое сто рыл экипажа? Так, мелкий инцидент. По Протекторату Человечества, почитай, ежедневно жертвы тысячами исчисляются. Ерунда, короче. Пустяк, дело житейское. Разве что самому обидно будет попасть в «переработку» к «гнусу».
Хотя что тут ещё скажешь? Сами виноваты. Если бы раздувшийся от самомнения и сознания собственной значимости инспектор Майский соизволил принять нас сразу же, то у нас и времени на подготовку вообще не оказалось, и ему самому не пришлось бы пережить несколько крайне неловких моментов.
Каких именно? Ну, например, ему пришлось деликатно кашлянуть при появлении, поскольку на шорох дверных створок мы не обратили ни малейшего внимания. Равно как и на шаги аж двух пар ног: инспектора и его сопровождающего, практически клона напарника Кейгеля. Ну а когда Майскому удалось-таки заявить о собственном присутствии, на нём скрестились сразу два насмешливых взгляда — мой и Кирюши Дубова. Воскобойникову же и здесь удалось сохранить невозмутимость. Инспектор мгновенно зарделся, хотя сам наверняка думал, что покраснел от гнева, и тем лишь усугубил ситуацию: мы с Дубовым переглянулись и одновременно иронично хмыкнули. Не возьмусь утверждать наверняка, но очень вероятно, что Кирюша подумал то же самое, что и я. А именно: не место тебе здесь, Костик! Именно Костик. Не инспектор Майский, и даже не Константин Константинович. Ну не тянул этот напыщенный юнец ни на то, ни на другое! Да-да, юнец. Пусть ему и полных двадцать пять лет, если верить досье, то есть вполне подходящий возраст для инспекторского звания, но вот внешне… мажор мажором. И наверняка сатрап и самодур на службе. Ну, в смысле, всё делает строго по инструкциям и уставам. Просто потому, что пока не обладает необходимым опытом, а следовательно, и не может себе позволить отступить от прописанных норм ни на йоту. Подчинённые же таких не любят, по собственному опыту знаю. Когда-то давно (аж пару лет назад, хе-хе!) я на этом погорел в первой своей самостоятельной миссии. Но зато шишек набил и больше подобных ошибок уже не допускал… чёрт! А ведь это ключевой момент! Реально ведь Костика подставили! Впрочем, я и раньше это подозревал, а теперь точно уверен. С бывшим-то командиром поста я бы в два счёта договорился, даже до досмотровой партии дело бы не дошло, не то что до моего личного визита на таможенный пост! Ну а с этим всё понятно, у этого пока что от страха и неуверенности в себе только инструкция на уме. Ну и прочие нормативные документы. И спорить с таким типом попросту бесполезно. Нет нашего груза в перечне разрешённых к провозу? Нет. Давай, до свиданья. И плевать, что и во втором — запрещающем — списке он тоже не упомянут. Тут срабатывает императив «не пущать, а то как бы чего не вышло». Карьера, опять же. А ну как этот инцидент на ней отразится? В такой ситуации реально проще спрятаться за официальной бумажкой.
Н-да… качественно нас подловили. Узнать бы ещё, кто этот затейник. Но это пока дохлый номер. По крайней мере, до тех пор, пока с отцом не переговорю. С глазу на глаз. Потому что по дальней связи, которая вроде как в принципе непрослушиваемая — квантовая телепортация всё же! — он так ничего конкретного и не сказал. Но его можно понять, он хотел, чтобы у меня руки были развязаны. И психологический тормоз не возник от осознания масштаба фигуры, нам противостоящей. Его любимый принцип «меньше знаешь, лучше спишь». А мне теперь расхлёбывай…
Да вот хотя бы текущий момент взять: я, получается, расселся на стуле уважаемого инспектора. Мало того, ещё и нагло локтями на столешницу навалился, подперев голову обеими руками. А Кирюша и вовсе задницей пристроился, что иначе как чудовищным оскорблением и не назовёшь. Вон как Костик побагровел! И да, я не ошибся — именно побагровел. Причём очень быстро. И взгляд угрожающий… ну, он так думал. А меня чуть на смешок не пробило, ладно, сдержался. Впрочем, и Дубов поспешил несколько сгладить неловкость, отлипнув от стола и сместившись в сторону, дескать, прошу, гости дорогие, проходите да садитесь! Вот только садиться некуда — я стул освобождать не собирался. По той простой причине, что статус наш, даже с учётом общей захудалости рода Елагиных, попросту несопоставим — я наследник. А он всего лишь один из претендентов третьей очереди.
И удивительное дело, но Костик таки сумел это сообразить. А сообразив, проглотил готовый сорваться с губ рык и коротким кивком выпроводил помощника из переговорной, чем несколько сбил меня с толку. Это он только что инструкцию нарушил, что ли?! Тот самый пункт, который прямо запрещает вести любые формы переговоров в одиночку — хоть досмотр, хоть допрос, хоть интервью. Хотя… чисто формально два охранника, пусть и с той стороны двери, тоже считаются. Дверь-то не заблокирована, да к тому же ещё и автоматическая, так что прийти на помощь инспектору дело пары секунд. Особенно если не знать, что Ли к этому моменту уже благополучно засел в локалке и только и ждал команды на блокировку. Которой, конечно же, не воспоследует — я же себе не враг! Да и очень скоро выяснилось, что всё у Костика с головой в порядке, у него просто императив более высокой категории сработал. Я аристократ, но он тоже. И поскольку у меня статус повыше, сгонять меня с места вообще не вариант. Зато можно принести второй стул и усесться за столом напротив меня, что молодой да ранний инспектор и проделал, дождавшись помощника. Вернее, помощник и приволок мебель, и установил, где надо. А Костик лишь напустил на себя независимый вид и с гордо поднятой головой прошествовал к своему месту. Мало того, усевшись, он снял фуражку, аккуратно пристроив её на столешнице у левого локтя, и чуть расслабил узел форменного галстука — натуральный закос под бывалого таможенного волчару. Потом не глядя протянул руку, в которую застывший чуть позади инспектора помощник вложил активированный планшет — военный, с максимальной степенью защиты — и пристально уставился мне в глаза.
Я отплатил той же монетой, разве что чуть задрал левую бровь, добавив во взгляд чуток иронии. Ну и поскольку обладал куда большим опытом в подобного рода забавах, поединок в «гляделки» выиграл — Костик смутился, покосился на дисплей планшета и, фигурально выражаясь, спрятался за спасительной инструкцией:
— Приветствую вас, Иван Ильич. Я инспектор Майский, и у меня есть несколько вопросов касательно вашего груза.
— И вам не кашлять, господин инспектор! — хмыкнул я, приняв более подобающую случаю позу, то бишь сел прямо, сложив руки на столешнице перед собой.
