– А ты иди, попробуй теперь отними ее у своей матери – со смехом сказала Лена. Она не могла злиться на свекровь, так как была очень благодарна той за ее помощь и поддержку особенно в первые месяцы – Сань, ну нам же никто не запрещает идти всем вместе, давай садись завтракать, пока твоя мама Юльку переодевает и пойдем потом все вместе гулять.

Саня допивал кофе, когда на столе снова завибрировал мобильник Лены, на экране высветилось «сестренка»

– Лен, Татка звонит – сказал Саня жене, которая в этот момент мыла посуду. Лена тут же вытерла руки, и ответила на звонок.

– Привет, Тата. Заедете? За Кузей? Неужели Денис согласился? Ясно. Ну хорошо, жду тогда— Лена положила телефон на стол и посмотрела на Саню, который сидел и улыбался самой счастливой улыбкой – Татка сказала, что главное, что папа согласен, а Денису просто придется смириться. Через полчаса они с Максом заедут и заберут Кузю. Ты если хочешь, иди с матерью вместе, погуляй с Юлькой, а я пошла собирать Кузьму в дорогу и объясняться с Кешей и Пусей.

– Да коты только счастливы будут, если Тата наконец-то его заберет – сказал Саня и вышел в коридор, где увидел мать, которая уже укладывала ребенка в коляску – наверно я в следующий раз схожу погулять, сегодня боюсь мне за ними уже не угнаться. Людмила обернулась, посмотрела на сына, довольно улыбнулась и открыла входную дверь.

***

Пожилая женщина сидела в кресле перед камином и куталась в теплый плед. У ее ног лежали два ротвейлера, которые охраняли свою хозяйку, только вот в их взглядах не было любви и преданности, а был только страх и затаенная злоба. Леся замечала мелькавшую в их глазах лютую ненависть и понимала, что ее влияние на псов слабеет и уже скоро она вообще не сможет их контролировать.

Сил с каждым днем оставалось все меньше, и она знала, что если в ближайшее время ее внучку не найдут, то ее конец близок. Только вот надежда на то, что муж и его люди смогут обнаружить девку до того, как та вытянет из нее все силы, таяла с каждым днем.

Она сама неоднократно пыталась прочувствовать и нащупать ту тонкую нить, которая их соединяет, чтобы понять, где находится эта девчонка, но у нее ничего не получалось. Внучка была очень сильна и ее защитный барьер было не преодолеть. И это было не удивительно, ведь девка уже на протяжении семи месяцев, с тех пор как ей исполнилось 18, тянула из нее все силы.

Собаки подняли головы, повернулись ко входу и оскалившись, глухо зарычали. В комнату зашел приятный мужчина лет пятидесяти и с беспокойством посмотрел на жену:

– Леся, дорогая, как ты? – с тревогой в голосе спросил он.

Женщина повернула голову, подняла руку и собаки тут же затихли и снова опустили головы на мощные лапы.

– Есть новости? – резко спросила она, игнорируя его вопрос – тебе удалось узнать хоть что-то о ее местонахождении?

– Она никак себя не проявляет. В деревне, где она выросла, ни она, ни ее отец так ни разу и не появились за последние месяцы. У меня нет по ней никакой информации, и я знаю лишь то, что ее зовут Татьяна и она живет с отцом. Как я должен ее искать, обладая только этой информацией? – раздраженно сказал мужчина, глядя на высохшую старуху в кресле, больше похожую на мумию, чем на живого человека.

Он почувствовал, что-то очень похожее на отвращение, но тут же попал в плен серебристых глаз. Он замер и зачарованно смотрел на мерцающее жидкое серебро в глазах жены, и в эту секунду он вновь осознал, насколько он любит эту женщину и понял, что ради нее он готов на все.

– Любимая, я все для тебя сделаю, я найду ее, чего бы мне это ни стоило, обещаю. – Он подошел, к ней, встал на колени, взял ее сухонькую сморщенную руку и поднес к губам.

Леся откинулась на спинку кресла, чувствуя, как много сил отняло у нее это внушение, и закрыла глаза:

– Все, иди, мне нужно отдохнуть. Ты должен найти эту девку. Задействуй все свои связи, заплати любые деньги, но найди ее. Иначе очень скоро меня не станет.

–Отдыхай и ни о чем не беспокойся. Если от этого зависит твоя жизнь, то я ее даже из-под земли достану. Клянусь тебе – сказал он, держа ее руку в своих и глядя на нее глазами, полными любви.

Старуха вырвала руку и махнула ей по направлению к выходу, мужчина тут же поднялся с колен и вышел из комнаты. Леся посмотрела ему вслед и невесело усмехнулась. Он был ее второй ошибкой. Первой ее ошибкой была дочь, которую она родила. Ей не нужно было рожать эту нагулянную непонятно от кого девку, но она сразу после ее рождения поняла, что та не унаследовала ее способности и родилась совершенно обычной.

Тогда она решила, что та не представляет для нее опасности и пожалев ее, оставила ее в живых. Она отдала ребенка своей матери, и вскоре сбежала из той деревни. Чуть больше 18 лет назад она почувствовала, что ее дочь умерла, и выдохнула с облегчением, считая, что эта ее ошибка исправлена.

Она не почувствовала, что ее дочь перед смертью родила на свет девочку, которая унаследовала способности Леси. Она не чувствовала ее до того момента, пока той не исполнилось 18 и она не начала тянуть из Леси все ее силы, вместе с тем вытягивая и ее жизнь. Так что слишком дорого ей обошлась та, ее первая ошибка.

Не менее дорого теперь обходится и вторая. Второй ее ошибкой был ОН. Она влюбилась в него без памяти, и для нее это стало началом конца. Он был никем. Это она сделала его тем, кем он стал сейчас. Она дала ему деньги, власть, богатство, но она сама была ему не нужна.

Вот только постоянное внушение на протяжении десятков лет истощали ее силы, но в то же время она прекрасно понимала, что если отпустить его и прекратить эти внушения, то он не уйдет просто так. Он как эти собаки, она посмотрела на ротвейлеров, кинется и разорвет ее на части, за все те годы, что она сокрушала его волю, и подчиняла его себе. Поначалу, желая ему отомстить за его нелюбовь, она унижала его и забавлялась, глядя на эти унижения. Теперь она знает, что если его отпустить, то умирать она будет очень долго и мучительно.

***

Вскоре после того, как Людмила ушла, приехали Тата и Максим, и Лена в очередной раз поразилась тому, как Тата расцвела. Они виделись достаточно часто и тем не менее раз от раза перемены были настолько заметными, что сразу бросались в глаза.

Сестра вся как будто светилась изнутри. Она и раньше была красавицей, но сейчас ее красота просто завораживала. Он нее невозможно было отвести взгляд. «Вот что с людьми любовь делает» —хмыкнул недавно Денис, глядя на сестру, но Лена каким-то шестым чувством понимала, что тут дело в чем-то другом.

– Тата, мне кажется нам нужно поговорить – сказала Лена, глядя на ее сияющие серо-голубые глаза, обрамленные длинными, черными, пушистыми ресницами, зеркальный блеск темных, почти черных, волос, алые губы и нежнейшую кожу, которая как будто была подсвечена изнутри. На лице сестры не было ни грамма косметики, но выглядела она просто потрясающе.

– Возможно ты права —задумчиво ответила Тата, о чем -то размышляя – Я действительно хотела тебе кое-что рассказать.

– Нам уйти? – спросил Макс, имея ввиду себя и Саню, но Тата отрицательно покачала головой.

– То, что я расскажу, касается только меня и мне нечего от вас скрывать. Лена, помнишь я рассказывала тебе о том, что мне стали сниться сны, которые я потом не могу вспомнить. Ты тогда еще сказала, что многие люди не помнят своих снов и это нормально.

Я тогда чувствовала, что в этих снах есть какая-то угроза, но не могла понять, что именно меня в них так пугает. Я поняла это только сегодня утром. Сначала я также не могла вспомнить сон, но чуть позже в памяти постепенно начали всплывать воспоминания, и я почувствовала чью-то лютую злобу, потом услышала…даже не голос, а скорее мысли «Где ты? Куда ты делась? Покажи мне, где ты»

Потом я вдруг увидела глаза. Они были стального цвета и в них плескалось и мерцало жидкое расплавленное серебро. Только вот это были не мои глаза. Те глаза, что я увидела, были практически без ресниц, и их окружала бледная, ссохшаяся, испещренная морщинами, кожа.