Они были по всему периметру и в самой больнице. Меня привели в чувства. Я очень испугалась. От каждого шороха вздрагивала. Дверь в мою новую палату открылась, и в нее вошел Денис Евгеньевич. Своей властной походкой, подошел ко мне. Взял стул и сел возле меня. Я приподнялась, чтобы мне было удобнее.
– Ну, здравствуйте, Алина Александровна. И снова, мы с вами встретились. Правда, теперь картина стала более ясной. Охотились именно за вами. Ничего, рассказать вы мне не хотите? – спрашивал он, строгим тоном, словно я сама себя сейчас подушкой душила.
– Денис Евгеньевич, если бы я знала, кто хочет меня убить. Разве я вам в первый раз не сообщила бы.
Мне сейчас было не до разговоров, я дважды чуть не погибла. Но больше всего меня гложет то, что я не знаю, кому выгодна моя смерть.
– Алина Александровна, успокойтесь. И просто подумайте.
– Если вы не заметили, я сейчас очень спокойная. В меня влили столько успокоительного, что даже слон не сделает резких движений. Я не знаю, кому нужна моя смерть. А сейчас извините, я хочу спать, – возмущенно произнесла я, последние слова перед тем, как я провалилась в сон.
Я и сама не ожидала, что так быстро усну. Денису Евгеньевичу, ничего не оставалось делать, как выйти из палаты и оставить меня пока в покое. У моей палаты была поставлена охрана. Так приказал капитан полиции. На камерах они тоже ничего подозрительного не обнаружили. Парень и вправду был в черной маске.
Единственные приметы были – это высокий рост, среднее телосложение, на руке с внешней стороны ладони была татуировка. Разглядеть было сложно, так как он был далеко, но по предположениям, это могло напоминать голову льва, совы и росомахи. Проспала я достаточно долго, а когда проснулась, увидела возле себя, маму, папу. И, конечно же, бабушку и дедушку. Их наконец-то впустили в палату.
– Мама, пап, – тихо спросонья зашептала я.
– Дочка, боже, ты очнулась. Ты как себя чувствуешь? Что-нибудь болит? – мама сразу в слезы, задавая мне вопросы.
– Мам, не плачь. Я пока жива и здорова. Врач, оставил меня на неделю. Он боится, что удушение подушкой может спровоцировать давление в моей черепной коробке. Хотя мне кажется, это все вранье, – старалась я шутить, чтобы родители перестали волноваться.
– Дочка, это не шутки, – строго ответил отец, взяв меня за руку.
– Папуля, ты же врач. Что у вас черного юмора не бывает на работе.
– Дочка, у нас бывает. Но, сейчас речь идет о твоем здоровье. И мы все переживаем за тебя. И да, бабушка и дедушка любезно, согласились забрать тебя в Воронеж. Там погостишь, пока все не уляжется.
– Папа, я не хочу подвергать опасности бабушку и дедушку. Правда, я не знаю, кому дорогу могла перейти. Ведь, я неизвестная личность, – взбрыкнула я на слова отца.
– Алина, за нас не переживай, как только выпишут сразу билет покупаешь и к нам в гости. Дом у нас большой. Сама знаешь, не один год была там, – заговорил строгим голосом деда.
– Договорились, деда.
Я сдалась, спорить с этой четверкой бесполезно. Они еще часа три просидели у меня в палате. И только потом отправились домой, оставив меня одну в палате. Ко мне пару раз заглянула медсестра и врач. После этого я опять провалилась в сон.
Ночь, полная тишина в палате. И только дверь предательница, скрипя, отворилась. Парень, вошел в мою палату, стараясь быть незамеченным. Охрану он усыпил, чтобы последний раз увидеться со мной. Со своей верной подругой. Он встал на колени, склонив голову и взяв мою маленькую руку. Поцеловал ее, моля о прощении.
– Алинка, прости своего никудышного друга. Это я во всем виноват. Надо было раньше, тебе все рассказать. Но я боялся, что ты меня осудишь. После армии я хотел пойти работать в одну компанию телохранителем. Защищать босса, за хорошие деньги. Но, его убили при мне, оставив меня живым лишь потому, что я химик. Бандиты привели меня к главному, московскому авторитету. Он приказал мне делать для него наркотики. И я согласился, лучше бы сдох, чем ему служить. Мне удалось с ним, договориться, чтобы я мог хотя бы тебе звонить, ведь он убил моих родных. И даже бабулю мою не пожалел. Он опасный тип, не дай бог, ты с ним столкнешься. Я сам себе не прощу этого. Соловушка, ты моя дорогая, прости меня, что втянул в эту историю. Прощай, подружка. Я больше не вернусь.
Он поцеловал меня в губы, которые ему так и не ответили взаимностью. Я даже не слышала этих слов, так крепко спала из-за успокоительных препаратов. Знала бы я, что во всем виноват мой Ильюшка. Наверное, начала бы на него кричать, бить кулаками, но, увы, этого я теперь не узнаю.
***
Утро. Я проснулась оттого, что меня словно током ударило. Открыв глаза, я не сразу увидела белую розу. Это мой любимый цветок и об этом знал только Илья. Как оказалось, это был единственный шип на стебле моего цветка. От него то я и проснулась.
Я взяла розу в руку, и улыбнулась грустной улыбкой. «Он был тут, я чувствую, его аромат парфюма», – подумала я, прижав розу к груди. Когда я хотела вкусить аромат цветка, то заметила в нем сюрприз.
Красивое кольцо с бриллиантом, я знала, что такие кольца стоят достаточно дорого. И не думала, что у Ильи столько денег. Я надела его на указательный палец, он даже с размером моим угадал. Только Илья знал меня как облупленную. Он хоть и был моим другом, но всегда дарил подарки на любой праздник. Пока я вдохновлялась этим милым подарком, ко мне в палату вошел мой лечащий врач. Брюнет с красивыми голубыми глазами. За таким мужчиной как он девушки в очередь выстраиваются.
– Доброе утро, Алиночка. Как вы себя чувствуете? Жалобы есть? – интересовался Артем Викторович, улыбаясь широкой улыбкой.
– Доброе. Спасибо, Артем Викторович, со здоровьем у меня все хорошо. И не вижу смысла держать меня здесь, – буркнула я, положив розу на тумбочку, стоящую с левой стороны.
Он проверил пульс, давление, зрение. Все было в норме. Осталось забраться в мою голову, чтобы окончательно убедиться, что я здорова. Но, мой врач, не спешил этого делать. Артем Викторович боялся, что из-за сильного сотрясения и плюс удушение подушкой, могло вызвать кровоизлияние в мозг, хоть и не значительное.
– Артем Викторович, вы же знаете, что со мной все хорошо. Тогда поч…, – не успела я договорить, как раздался его грубый тон.
– Алина Александровна, я все понимаю. Вы хотите домой, но я обещал вашему отцу, вас тщательно проверить. И сейчас вас отведут на реоэнцефалография сосудов головного мозга.
– Как скажете, Артем Викторович.
Больше мы и слова друг другу не сказали, он ушел. А я осталась ждать медсестру и конвой, который теперь следует всюду за мной. После этой процедуры, которая прошла безболезненно, я вернулась в палату. И только я легла, ко мне пришел помощник Дениса Евгеньевича. Мужчина среднего роста, смотрел своими карими глазами на меня, словно забыв, зачем пришел.
– Здравствуйте, меня зовут Дмитриев Алексей Иванович. Я лейтенант полиции и напарник капитана Романова. Мне нужно, задать вам пару вопросов. Так как тут возникла пара не решенных обстоятельств, – говорил он, присев на стул.
– Я вас внимательно слушаю.
– Вчера ночью, наша вся охрана спала. Но, медсестра случайно обмолвилась, что к вам в палату приходил молодой человек. И судя по цветку, лежащему на тумбочке, она не солгала, – удостоверился в словах медсестры лейтенант.
– Да, ночью у меня был гость. Это мой друг детства Илья Ежов. Только вот я спала, когда он тут был, – подтвердила я, смотря на розу.
– Почему днем к вам не пришел? Зачем вот так в ночи красться к вам, – продолжал делать свою работу лейтенант.
– Возможно, он узнал о трагедии в другом городе. И прибыл, когда смог. Что в этом плохого, тем более, ваш конвой, сидящий за дверью. Его бы не впустил. Вот он так и поступил. Все оказалось легко и просто, Алексей Иванович, – ухмылялась я, поставив розу в вазу, которую мне принесла медсестра, когда привела меня в палату.
– Спасибо, Алина Александровна. Если у нас будут вопросы, а они по любому будут, я к вам еще загляну. Или же сам Денис Евгеньевич.
