— Ох, сука... — вижу я пролетевший над нами дрон. — Кто-нибудь, подстрелите его!

Берсон аккуратно поставил статую Венеры, снял с плеча винтовку и начал целиться.

Оператор дрона тоже был не дурак, поэтому дрон резко вильнул и скрылся за крышей семиэтажки слева от нас.

— Ладно, ускоряемся, — решил я. — Обычно дроны предвещают мне какие-то проблемы...

Но только мы пересекли Наличный мост, как я увидел группу живых, идущих к нам навстречу.

— Статуи оттащить к тротуару, — приказал я, опуская алтарь на асфальт и сдвигая его в сторону. — Занять оборону за укрытиями. Похоже, меня снова пасли...

Вот плохо, когда ты значишь настолько мало, что у тебя только пара человек в отряде. Будь я лидером серьёзной организованной группировки, не перемещался бы по городу числом меньше пятидесяти, чтобы никто не рисковал со мной связываться.

— Так-так-так! — заговорил лидер неизвестного отряда. — Неужто мне посчастливилось встретить самого Дмитрия Верещагина?!

Этот парень одет в красную латную броню, что очень хорошо выделяет его на фоне вообще всего, что можно встретить в городе, на голове бургиньот с открытым забралом, а на спине, по-понтовому, висят ножны от двуручного меча.

— С кем говорю? — поинтересовался я, оглядывая всех присутствующих.

Всего восемь, если считать с этим ухарем, видно, что суперы, иногда даже не пренебрегающие индивидуальной бронёй. Морды самодовольные, какие пристало иметь истинным хозяевам жизни, а не группе ушлёпков, косплеящих «Властелин колец».

Одна из них точно под эльфийку косит: брони никакой, на голове диадема, в руках лук, за спиной кожаный колчан, а из одежды какой-то зелёный плащ и прикид то ли средневекового охотника, то ли хрен пойми кого. Волосы — эталонный блонд, заплетены в косички у висков и перевязаны на затылке. На мордашку симпатичная, конечно, но это не помешает мне вспороть ей живот в ходе грядущего боестолкновения. Раньше бы три раза подумал, воспитание-с, а теперь даже секунды размышлять не буду.

Ещё один точно пытается походить на какого-то смутно узнаваемого мною персонажа, судя по прикиду и длинному мечу. На голове его круглый шлем с толстым наносником, на теле кираса с наплечниками, а на руках нет вообще ничего, даже перчаток. Штаны из чёрной кожи, щита нет, а броня формирует этакую безрукавку, благодаря которой его легко можно превратить в воющее и истекающее кровью недоразумение на асфальте. Ладно я так бы ходил, и ходил успешно, но у меня оружие подходящее, а не неуклюжий кусок металла, пародирующий фэнтезийный двуручный меч.

Трое являлись дистанционщиками, потому что оружия ближнего боя у них нет или оно представлено в виде несерьёзных кинжалов, а ещё двое одеты в современную экипировку и вооружены карабинами М4А1 — вот надо было озаботиться обретением Калашей для своих подчинённых. Коли выживем, эти карабины достанутся им.

— Если Людка тебе не сообщила обо мне, то честь имею — Барин, — представился лидер Бригады.

На вид ему лет сорок, из-под стального горжета выглядывает чёрная борода, взгляд хитрый, будто он мне уже успешно продал ржавую Ниву. Усы его закручены, почти как у Дали, что должно как-то его характеризовать, но хоть убей, не догоняю, что он хотел этим сказать. Типа, метросексуал?

— Какие-то проблемы со мной? — спросил я.

Похоже, что у Бригады есть серьёзный военный дрон, следящий за городом. Меня срисовали практически сразу, а затем отправили дроны попроще, чтобы отследить каждый мой шаг. Пока мы возились в антикварном магазине, эти ухари стремительно неслись сюда, чтобы перехватить как можно дальше от Коммуны. Никакой неприкосновенности личной жизни, сука твою мать...

— Ещё какие! — резко ответил супер. — Верни мне Людку и возмести ущерб. Твоей головы будет достаточно, чтобы я не так сильно скорбел по погибшим соратникам.

Подхожу поближе, якобы для того, чтобы было удобнее беседовать.

— Слушай, у меня нет времени на ваши скотоложеские игрища, — начал я дерзить. — Если тебе надоело жить, то так и быть, давай устроим поединок, победитель берёт всё. Тебя устраивает такой расклад?

— Ты в невыгодном положении, — усмехнулся Барин. — Что мне мешает дать приказ моим людям, чтобы раздолбать вас в пух и прах?

— Ну так делай, чего время моё тратишь? — спросил я. — Только побыстрее уже начинай, я тороплюсь.

— Вот как? — поджал губы лидер бригадников.

— Что, ждал, что я буду умолять о пощаде или вроде того? — усмехнулся я криво. — Я убью вас всех, а ваши черепа использую как украшение на капище — ты можешь избежать такой печальной участи если уйдёшь и не дашь мне поводов вспоминать о тебе. Принимай решение сейчас и побыстрее.

— Невменяшка, — констатировал Барин, после чего начал поднимать руку. — Воины, в а...

Выхватываю обрез и даю дуплет куда-то в область физиономии этого хмыря.

Личный оберег принимает все попадания на себя, но вдогонку в Барина прилетают две пули из винтовок Мосина, а затем ещё две.

Рву вперёд, Барин отходит от ошеломления и поднимает левую руку, из которой в меня выстреливает чёрная стрела. Личный оберег надёжно останавливает непонятного истока оружие, а потом Барин решает разорвать дистанцию, по крайней мере до тех пор, пока не вытащит из-за спины свой двуручный меч.

«Идиот».

Только в кино отлично получается извлекать двуручные мечи из-за спины и вообще любые мечи из-за спины. Особенно когда речь идёт о полном латном доспехе.

Выхватываю второй обрез и даю ещё один дуплет, «снимая» с личного оберега Барина ещё парочку зарядов. А вот Козьмин и Берсон действуют иначе: они стреляют в пока бездействующих «магов».

Лучница стреляет по мне, но стрела бессмысленно опадает от действия моего личного оберега.

Врезаюсь в Барина щитом, рассчитывая его опрокинуть. Не получается, потому что тот успевает перенести центр тяжести и шарахает по мне своим красным фламбергом. Ох, какие же дешёвые понты...

Извлекаю из ножен палаш и принимаю на него короткий удар фламберга. Металл заскрипел, бью ублюдка ребром щита в голову. Ошеломлённый Барин размыкает сцепление мечей и поднимает левую руку, чтобы стрельнуть в меня магией. Молниеносный рубящий удар по любезно предоставленной кисти и Барин теперь может рассчитывать на небольшую пенсию по нетрудоспособности. Точнее, мог рассчитывать в благословенном недавнем прошлом...

— А-а-а, шлюха!!! — завизжал он. — Убейте его! Анна!!!

«Магичка» начинает крутить руками какие-то небезопасные пассы, поэтому я вновь иду на сближение с Барином и пробую нанизать его на палаш. Звякнул металл, потому что стык кирасы и горжета оказался слишком прочным, а затем Барин рухнул на спину, скорее всего, умышленно.

Перед глазами у меня появляется магичка, в перед которой бессмысленно повисли две пули 7.62×54 миллиметра, а затем ко мне мчит волна красной субстанции, исходящая из её рук. Вскидываю щит и встаю на одно колено. Щит достаточно большой, чтобы скрыть меня целиком, на то и надеюсь.

Невероятное давление, почти что сумевшее оттолкнуть меня, а затем по кайме щита пошла красная рябь. Щит охренительно экстремально нагрелся, но я терплю жар, прожигающий перчатку, встаю и бегу на очень удивлённую «магичку».

Раскалённым титановым щитом, с которого, скорее всего, слетела вся краска, шарахаю ей прямо в лицо. Отлетает она на пару метров, в бок мне прилетает что-то болезненное, разворачиваюсь к обидчику и вижу стрелка. Но не успел я и шага сделать в его сторону, как лицо стрелка взорвалось кровавыми брызгами. Берсон и Козьмин стреляли синхронно, потому что я увидел, как одна трассирующая пуля повисла на личном обереге покойника.

Стрелки до этого постепенно отступали и палили в сторону укрывшихся на лестнице, ведущей к берегу, красноармейцев, а теперь остался один, который был не очень уверен в исходе боя, судя по нервному лицу. Он бросился бежать, бессмысленно и неприцельно стреляя в мою сторону.

— Стой, сука!!! Убей его, скорее!!! — вопил ползущий по асфальту Барин.