— Заходи, — распахнула дверь бабушка.

Разуваюсь и прохожу на кухню. А тут Ария.

— А ты здесь чего? — спросил я.

— Живёт она здесь, — не успела курдянка раскрыть рот, как за неё ответила бабушка. — Хорошая девчушка, хозяйственная, помогает мне. А то старая я...

Ага-ага, конечно. Старая.

За прошедший месяц она «скинула» лет тридцать, ходит по дому так, будто на дворе 1982 год. Пятна старческие окончательно исчезли, кожа подтянулась — старая она, как же.

Не знаю, к добру ли это, но что-то мне подсказывает, что мы, суперы, будем жить очень долго, если не прибьют ненароком.

— Привет! — помахала мне поварёшкой Ария.

— Привет, — кивнул я ей.

— Садись, — указала бабушка на стул. — Чай будешь?

— А давай, — махнул я рукой.

Дело это быстрое, поэтому, спустя полторы минуты, я уже закидывал в пиалу две ложки малинового варенья.

— О чём договариваться пришёл? — спросила бабушка.

— Приволок я, почти только что, миномёт автоматический, — произнёс я, размешивая варенье в чае. — Но кассет к нему нет, а также мин. Миномёт именуется 2Б9М «Василёк», хорошая штука. В пределах четырёх с лишним километров достанет любого.

— Подтверждаю, — произнесла Ария.

— А ты-то откуда знаешь? — посмотрела на неё бабушка.

— Знаю, — пожала плечами девушка.

Вот смотрю на неё, когда она в домашнем, видно, что талия есть, фигурой не обделена... И как личность она приятная... Эх, проклятый апокалипсис.

— Она, кстати, в твоей комнате живёт, — уведомила меня бабушка. — С сегодняшнего дня. Помоги с переездом, если нетрудно.

— Хорошо, — кивнул я безразлично. — Итак, мне нужны мины и кассеты. Кассеты сделать могут мастера, размеры есть в интернете. Мины нужны 82-миллиметровые, конкретно под «Василёк» и «Поднос». Ещё нужна МТ-ЛБ, чтобы самопально установить на неё этот миномёт и превратить его в нечто совершенно иное.

— Так, — произнесла бабушка. — А что взамен готов дать?

— Найду сферы, — пожал я плечами. — Редкую постараюсь родить, если нет, то пять необычных или десять обычных.

— Родить?! Ха-ха-ха! — рассмеялась Ария.

— Достать, имею в виду, — ответил я, слегка удивлённый тем, что её так рассмешил мой жаргон.

— Две редкие, — сделала контрпредложение Агата Петровна.

— Побойся бога! — воскликнул я. — Их не просто так называют редкими! К тому же, «Василёк» он и вам выгоден, потому что нужен он мне будет не каждый день!

— Не верую, увы, — покачала головой бабушка. — Поэтому не боюсь.

— А зря, — вздохнул я. — Я получил прямое подтверждение, от целых двух сверхсущностей, что он есть. И что его надо бояться. Они, во всяком случае, боятся.

— Что ты такое говоришь? — недоуменно спросила бабушка.

— Забей, — махнул я рукой. — Одна редкая сфера или соответствующее число ниже качеством — или укачу со своим миномётом в дальние дали.

— Хорошо, — вздохнула Агата Петровна.

— Как сделаем всё, эксклюзивные права на «Василёк» сохраняются за мной, — произнёс я. — И расчёт будете выделять по востребованию, а в остальное время пользуйтесь на здоровье.

— Вы точно родственники? — с усмешкой спросила Ария.

— Договорились же, — развёл я руками. — Не будь мы родственниками, бабушка бы с меня три шкуры содрала, а четвёртую под бешеный процент в залог оставила. Не позволяй себе обмануться, если речь о материальных ценностях, Агата Петровна отпетого буржуя с потрохами сожрёт и платочком белым рот вытрет.

— Он льстит мне, — едва улыбнулась бабушка.

— Это не комплимент, — серьёзно ответил я. — Я тебя очень хорошо знаю.

Скорее всего, мины у них уже есть, а кассеты сделают. А если нет мин, то они будут их интенсивно искать, потому что вопрос выживания.

— Ах, да, мне ещё нужны услуги ваших мастерских, — сказал я. — И бронежилетные пластины, желательно из титана. Что взамен?

— Считай это подарком любимому внуку, — произнесла бабушка. — Есть пластины, спроси у Антона Борисовича. Пей чай. Арья, поставь на огонь кастрюлю, она в холодильнике. Кушать будешь?

— Буду, — ответил я.

Задолбала тушёнка, а тут можно поесть нормальной еды.

Сегодняшний день ничего не меняет в наших отношениях с бабушкой, я никогда не забуду, что она сделала, но ничего не мешает хранить вооружённый нейтралитет, как было всю жизнь до этого.

Глава двадцатая. Титановое сердце

/1 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/

— А чего это ты вдруг решила переехать-то? — поинтересовался я у Арии, хватая третью сумку.

— Агата Петровна позвала, — пожала плечами девушка. — Сказала, что по хозяйству не справляется, нужны дополнительные руки.

— Понятно.

Вещей у Арии, по женским меркам, немного: она забрала из своей квартиры личные вещи, одежду, электрогитару, набор музыкальных дисков, а также ноутбук. Если личных вещей было немного, то вот одежда занимала целых пять сумок.

Бывает и хуже, конечно, сильно хуже. Одна моя бывшая девушка, из актёрской тусовки, как-то надумала переезжать и попросила подмоги. Это было очень душное и потное мероприятие, в ходе которого я перевёз около тридцати клетчатых сумок со всяким барахлом, разобрал и собрал два шкафа, демонтировал телевизор, после чего установил его на новом месте — заманался за день и вечер так, что просто уснул прямо на своей бывшей, чем она была очень недовольна. Это было до того, как я стал знаменитым и высокооплачиваемым, а то бы я просто нанял фирму по переездам и совершенно не парился.

— Ты же не в обиде за то, что я заняла твою комнату? — с выражением неловкости на лице спросила Ария, идущая рядом.

— Какие обиды-то? — спросил я. — Квартира бабушкина, что хочет, то и делает. Вообще, я подумываю перебираться куда-нибудь на острова.

— На какие острова? — удивлённо спросила Ария.

— Ну, можно рассмотреть Кронштадт, — пожал я плечами. — Ещё есть остров Мощный, что в ста тридцати километрах от Питера. Зомби дотуда могут добраться только если их течением принесёт, но уж точно не в промышленных количествах. Можно поставить небольшой домик или поселиться в маяке. Только для всего этого нужно хорошее судно.

— Совсем не веришь в Коммуну? — спросила девушка.

— Не знаю, — вздохнул я. — Вообще, это всё моё прожектёрство. Лихорадочный поиск лёгких путей. Думаю, я в любом случае останусь в Питере.

Когда валялся сегодня на диване в гостиной, гуглил информацию об островах в Финском заливе. Ничего путного из этого не выйдет, поэтому военные даже не рассматривали эти острова как возможные места для размещения гражданских. Зимой залив замёрзнет, встанет лёд, а по нему легко могут пойти мертвецы. Малая дорога жизни — это путь, по которому с Мощного снабжали Ленинград, ледовая дорога. То есть транспорт этот лёд держал, а значит мертвецы точно пройдут. Могут и не пойти, конечно же, но если пойдут пять-десять тысяч? В одиночку с ними ничего не поделаю.

Готланд был единственным приемлемым вариантом для военных, которые прекрасно знали, что залив замерзает на зиму, а я не знал.

Вообще, думаю, зима даст нам отличную перспективу избавиться от мертвецов. Даже если они не околеют от мороза, можно, под начало весны, завлекать их на лёд Финского залива, держать там до потепления, а потом пусть куда хотят... Залив способен забрать миллионы мертвецов...

Внутри меня борются две индивидуальности: одна — трусливенький актёришка, который хочет смыться с родных земель на какой-нибудь безопасный остров и прожить там всю жизнь, хоть как, лишь бы выжить, другая — выкованная проклятыми масками персона, которая желает остаться в этом городе, убивать, побеждать и становиться сильнее, во славу имени себя. Наполеон хочет побед и величия, но он был слаб, до недавних пор, Тесей хочет насилия и воинской славы, они в чём-то схожи.

С каждым днём трусливенький актёришка будет становиться слабее, он уже гораздо слабее, чем был в первые дни. Он должен был умереть первого апреля, но Мойры^[20] недоглядели и он выжил.