Дальше я притащил выживших к открытой площадке у служебного помещения. А потом произошла сценка жертвоприношения, не оставляющая сомнений в том, что я психопат, кайфующий от причинения людям страданий. Сожжение мулата вообще заставило руку оператора дрогнуть и дрон слегка вильнул.
М-да...
— Зачем ты сжёг его? — спросила Ария весьма озабоченным тоном.
— Совсем не потому, что я получаю от этого удовольствие, — произнёс я. — Эта тварь посмела стрелять по надгробиям. В лица портретов на могильных плитах. Меня это сильно взбесило. Никто не должен позволять себе такое. Не при мне, во всяком случае.
Рассказывать о том, что я принёс жертву — это неуместно. В чём-то это ведь даже хуже, чем просто псих, сжигающий своих врагов. Культистов и сатанистов никто не любит...
Иронично, что я приношу эти жертвы фактически против Сатаны. Ха-ха! Сатана бы не хотел, чтобы я жертвовал этих людей Аиду и Стикс...
— Но в видео ничего этого нет! — возмутилась Ария. — Оно вырвано из контекста!
— Теперь ты меня понимаешь, — усмехнулся я.
— Я бы этого урода... — на лице курдянки проступил гнев.
— Я так и сделал, — вздохнул я. — И мне плевать, что подумают люди. Ещё раз будет такая ситуация — решения не изменю. Моральных уродов не терплю и выходки их просто так спускать не намерен.
— Ты поступил правильно, — заверила меня Ария. — Жестоко, но правильно.
Киваю ей признательно и достаю сигареты. Курдянка смотрит на них неодобрительно.
— Только не говори мне, что они меня погубят, — попросил я. — Мне уже целых две очень уважаемых личности это сказали, поэтому я уже знаю.
— Будешь помогать нам отражать нападение бригадников? — решила сменить тему Ария.
— У меня особо-то и нет выбора, — вздохнул я. — Я что, зря спасал вас?
— Тебе надо будет поговорить с майором Краснодубовым, — сообщила курдянка.
— Его что, понизили? — усмехнулся я.
— Кого? — не поняла Ария.
— Когда я был в ополчении, нами командовал полковник Краснодубов, — ответил я. — Однофамильцы, скорее всего.
— Наверное, — вздохнула Ария. — Поговори с ним, он скажет, где больше всего нуждаются в твоей помощи.
— Думаю, мне нужен небольшой отряд добровольцев, — произнёс я. — Мобильная группа, чтобы бить во фланги или в тыл. Образ Наполеона хорошо помогает с тактикой.
В стратегию он тоже умеет, но пока рано о таком задумываться.
— Где его искать? — поинтересовался я.
— Штаб рядом с плацем, — ответила Ария.
Вроде как, больше говорить не о чем, поэтому повисла пауза.
— Хочешь посмотреть на сферы? — нашёлся я. — У меня их теперь порядочно.
— Есть хорошие? — заинтересовалась курдянка.
— Не могу так сказать, но интересные есть, — ответил я и полез в подсумок. — Смотри.
Ария приняла сферы сверхспособностей и начала вчитываться в их описание.
— Ой, это, наверное, ужасно... — нашла она «Рентгеновское зрение». — Лишить себя нормального зрения ради могущества... Я бы на такое не пошла.
— Вам придётся найти такого человека, — произнёс я.
— Эй, а ведь есть Геннадий Палыч! — озарило вдруг Арию. — Ветеран сирийской войны, лишился зрения из-за разорвавшейся рядом бомбы! Я ему помогаю по хозяйству иногда!
— Ну, думаю, тебе надо обсудить это с Агатой Петровной, — я принял у девушки уже изученные ею сферы. — Сам я не горю желанием с ней что-то обсуждать.
— Понимаю... — вздохнула Ария. — Но это плохо, когда человек в разладе с родными.
— Остальные что? Нашла что-нибудь интересное для себя? — поинтересовался я.
— Эх, нет, я сферу принимать не собираюсь, — замотала головой Ария. — Слишком сложно для простой меня.
— Не буду спорить, — грустно усмехнулся я.
Сам, до сих пор, не сильно-то уверен, что сделал правильный выбор, когда не сдох в театре. С прагматической точки зрения, я поступил максимально правильно, это бесспорно. Но сколько людей уже умерло и будет убито, пока я не напорюсь на что-то выше моих сил и способностей? Я ведь не могу сказать, что все мои жертвы были безусловно плохими... Опять захотелось надеть маску, чтобы эти рефлексивные мысли развеялись и больше не тревожили мой разум. Надо держаться, потому что я не зависим от них, как бы ни казалось на первый взгляд. Я владелец масок, а не наоборот. Хочу верить.
— Слушай, как смотришь на то, чтобы сегодня вечерком посмотреть кино какое-нибудь? — спросил я вдруг.
— К сожалению, ночью заступаю в дежурство, — покачала головой Ария. — Завтра?
— Хорошо, — кивнул я.
— Слышала я, у соседей есть «Бес», — улыбнулась курдянка. — Никогда не видела.
— Не очень много потеряла, — вздохнул я. — Ладно, пойду я, наверное, сначала в медпункт, а потом уже к плацу.
— Я тоже пойду, мне как раз надо в медпункт, — кивнула мне Ария.
Бросаю окурок в урну у подъезда, после чего следую за девушкой.
Симпатичная она, внешность необычная, ну и огонь в глазах — мне такие нравятся. В иной ситуации, в прошлом, наверное, начал бы с дорогих цветов с конфетами, потом ресторан на пароходе на Неве или тот корабль-ресторан, встречи, прогулки, может, что-то бы и получилось...
Хотя, скорее всего, просто не имели бы шансов встретиться и не имели бы тем для завязывания разговора. Нет ведь никаких линий судьбы, предполагающих, что ты с кем-то обязательно встретишься и будешь общаться. Случай. Только случай.
— Здравствуй-здравствуй! — увидел меня курящий у входа в медпункт Роман Хитров. — И ты здравствуй, Ария.
Девушка улыбнулась и кивнула ему.
— И тебе здоровья богатырского, — произнёс я. — Мне бы подлатать рану...
— Проходи, сейчас докурю и посмотрим, — указал целитель на дверь.
Ария прошла в соседнюю от медпункта дверь, ведущую к палатам, а я вошёл в процедурную. Хитрова ждать долго не пришлось, он отворил дверь, выдохнул сигаретный дым и вошёл, на ходу поправляя халат.
— Как получил эту рану? — спросил он, садясь за стол.
— Стреляли, — ответил я, снимая китель. — Оружие высокотехнологичное, бронебойно-осколочное, как я понял. Наконечник пролетел насквозь, а вот хвостовик был снабжён пучком стрелок — разрывная, если одним словом.
— Сейчас посмотрим, — целитель разрезал грязный бинт, посмотрел на рану и зацокал осуждающе. — Кто ж так дезинфицирует? Кто ж так перевязывает?
— Как сумел, — оправдался я.
— Плохо, — недовольно произнёс Хитров. — Ложись на кушетку, посмотрим, что можно сделать...
Покинул процедурную только через час с чем-то. Хитрову пришлось привлекать свою жену, чтобы она ассистировала при операции, потому что девять маленьких стрелок у меня в мясе остались, причём некоторые из них остановились прямо впритык к костям.
Операция по извлечению стрелок прошла успешно, но целитель сомневался, что я смогу полноценно восстановить функциональность руки, хотя запущенная им регенерация должна восстановить всё полноценно, поэтому шансы на благоприятный исход есть. Это только конечности она регенерировать не в состоянии, а просто мясо — есть, всё-таки, надежда. Повезло, что руку не оторвало...
На плаце опять было построение тренируемых бойцов, но ещё присутствовала группа добровольцев у штаба — мужчины и женщины, многих из которых я видел недавно на митинге. Руководила добровольцами бабушка, размахивающая руками и что-то втолковывающая нескольким недоумевающим парням.
Штаб размещался в помещении № 7, где раньше располагалось социально-досуговое отделение граждан пожилого возраста. Это сооружение я никогда не посещал, но знаю, что бабулю там уважали и побаивались. Впрочем, её много где, в радиусе пяти километров вокруг дома, уважали и побаивались.
Вхожу в штаб, где меня, сразу же за подъездной дверью, останавливает вооружённый дневальный по штабу.
— Дневальный по штабу, красноармеец Сергеев! — представился боец. — Назовитесь и обозначьте цель прибытия!
— Дмитрий Ибрагимович Верещагин, — вздохнул я. — Мне к майору Краснодубову.
Красноармеец Сергеев, облачённый в форму РККА, дополненную общевойсковым бронежилетом 6Б23 и неизвестным мне шлемом, взял со стола планшет с листом А4 и начал изучать записи.
