— Пожертвуй мне сотню сильных воинов, — заговорил он. — Взамен я дарую тебе упорядочивание образа одной из твоих проклятых масок.

— Кстати, ты знаешь что-нибудь о том, почему эти маски называются проклятыми? — спросил я.

— Не думал, что их так назвали за то, что они проклятые? — усмехнулся Аид. — Образы на них искажены, это негативно сказывается как на их способностях, так и на тебе. Когда видишь, что нечто обозначено словом «проклято», даже не прикасайся к этому. Тебе, смертному, вредно.

А я, по-видимому, недостаточно серьёзно относился к проклятым вещам. Кинжал Рагнара нашёл — а чё не попользоваться, да? Что он может вообще? Эх... Действительно, дурачок...

— То есть, чем сильнее потенциал, тем они искажённее, так? — спросил я.

— Не так, — покачал головой Аид. — Я сам, примерно в то же время, что и ты, познакомился с этими сферами, по понятным причинам. Но кое-что о них я уже понял. Дай-ка мне другую маску.

Вытаскиваю из рюкзака маску Наполеона.

— О-о-о, узнаю этого человека, — покивал Аид, после того, как прочитал идеограмму.

— Так что там с искажением? — спросил я.

— Подожди, — ответил Аид, щупающий маску с внутренней стороны.

Минуты две он задумчиво щупал её.

— Да, теперь я окончательно всё понял, — произнёс он, возвращая мне маску. — Ты можешь как бы «усиливать» эту маску, убивая встреченных врагов, зомби, как вы их называете, а также изменённых животных, но не других людей. Но новых масок она уже не даст, потому что дала тебе маску Тесея. А вот маска Тесея, я даже отсюда вижу, способна дать тебе новую маску. Ты, кстати, зря сделал новую маску самостоятельно. Теперь маска Тесея даст лишь одну, а не две — проклятье не обманешь.

— Так в чём их подвох? — спросил я.

— Ни в чём, — пожал плечами Аид. — Они просто прокляты. А вот в чём их проклятье — это ты уже сам узнаешь, я изучил, что смог, но создаётся впечатление, будто маска всеми силами старается казаться миролюбивой и безопасной. И это у неё получается очень хорошо. Не верь маскам, Деметрий.

— Буду иметь в виду, — кивнул я. — Итак...

Достаю ещё одну сигарету и закуриваю.

— Могу я хотя бы увидеть Илью и Ани?

— Ани? Илью? — Аид нахмурил брови. — Не можешь, они попали не ко мне.

— Ты можешь сделать так, чтобы они перешли к тебе? — задал я очень важный вопрос.

— А кто сказал, что им у меня будет лучше? — усмехнулся Аид.

— Это в твоей власти, — пожал я плечами.

В Элизиум, если верно то, что я слышал, можно попасть только по окончательному решению Аида. Праведность и безгрешность — это не абсолютные гарантии. Раньше расположение богов к человеку решало больше, чем его образ жизни, значимые поступки и выдающиеся подвиги, но ирония в том, что живя яркой и прекрасной жизнью, творя историю и оказывая влияние на мир, очень сложно не заручиться расположением богов, которые любили и ценили таких людей.

— Да, в моей, — не стал спорить бог мёртвых. — Забрать их к себе возможно, но только если у меня будет достаточно сил и если я сочту это выгодным. Это мелочь, но всё равно потребует усилий. Поговорим об этом сразу после того, как ты пожертвуешь мне сотню своих врагов.

— Видимо, у меня не остаётся выбора, — вздохнул я обречённо.

— Ты можешь не помогать своим друзьям, — улыбнулся Аид. — Выбор есть всегда. Но что ты теряешь, а что приобретаешь?

— Что теряю, а что приобретаю? — повторил я за ним. — Целых два древних бога обратились ко мне, оба хотят, чтобы я приносил им жертвы — пахнет тухловато, конечно, с точки зрения человеческой этики, но подкупают преференции. Потеряю я только в моральном плане, потому что, как ни посмотри, а человеческие жертвоприношения — это не очень хорошо. С другой стороны, есть щедрые посулы от двух богов. За Стикс, богиней клятв, думаю, не заржавеет, а о тебе, бог мёртвых...

— Ты знаешь мою репутацию, — улыбнулся Аид. — Мы ведь с тобой договорились?

Репутация Аида говорит, что он щедр и гостеприимен. Только это метафора, символизирующая неизбежный конец всякого живого существа.

— Думаю, что да, — кивнул я.

— Это боги не могут юлить, а люди могут, — покачал головой Аид. — Скажи точно и однозначно. Я сильно огорчусь, если ты потом скажешь, что просто подумал согласиться.

— Да, мы с тобой договорились, — вздохнул я. — Жертвы будут по ситуации, буду стараться, но никаких конкретных сроков и планов, потому что ты, наверное, уже знаешь, что за обстановка на поверхности.

— Вот так меня устраивает, — удовлетворённо кивнул бог мёртвых. — Как мы поняли, это и в твоих интересах тоже.

— Раз с этим решили, — посмотрел я на него. — Теперь же расскажи мне, почему произошло изменение ситуации с религией во времена римлян. Как так получилось, что Древний старше вас всех вместе взятых, но действовать начал только исторически недавно?

— Изменение, как ты это называешь, ситуации с религией произошло по причине того, что Он пришёл, — ответил Аид. — Он был где-то ещё, я даже представить, ДАЖЕ Я, не могу, где он мог быть. Но это случилось и он пришёл. На горизонте нашего плана чувствовалось что-то такое, нечёткая тень его приближения, но мы не придали этому никакого значения. Да и что мы могли бы сделать? Люди, хрупкие, но чувствительные создания, заметили появление Его практически сразу. Когда он был лишь на горизонте, среди них рождались воспринявшие саму его тень люди, они улавливали что-то, выбивали это на глиняных табличках, но не понимали. А вот когда Древний пришёл, наши культы быстро утеряли последователей, а люди, будто так и должно быть, адаптировали некоторые наши атрибуты под Него, под Древнего. Не потому, что Он этого захотел, а потому что они пытались объяснить для себя необъяснимое.

Любопытно...

— Хм... — задумчиво изрёк я.

— Ему ведь даже убивать нас не пришлось, — с грустью вздохнул Аид. — Просто от самого факта Его появления мы стали жалкими, бесполезными... Я до сих пор не знаю, чего Он хочет, не понимаю Его целей, задач, не представляю, что Он может сделать в любой момент.

— А он что-то делал? — спросил я. — Ну, чудеса и прочее...

— С самого момента своего появления Он не делал с миром живых вообще ничего, — покачал головой Аид. — Поставил своих прислужников по ключевым местам и до сих пор бездействует.

— Значит, всё это придумали? — спросил я потерянно. — О чудесах, о божественных откровениях?

— Чувствительные к его духу, насколько я знаю, иногда могут выкидывать некоторые фокусы, — ответил на это Аид. — Иногда среди людей рождаются особи, способные слышать отголоски его мыслей, но понять их они не в состоянии. «Ловят» иногда, а затем их разум рисует непротиворечивую картинку, понятно и просто объясняющую то, что увидел этот человек. Но это понимание даже не песчинка в бескрайней пустыне. Иронично...

— Что именно? — осведомился я.

— Вас сейчас убивает появление так называемых зомби, вы ничего не сможете с этим поделать, — произнёс Аид. — Никогда не восстановите свою численность, никогда не сможете сделать свою жизнь такой, как прежде.

— Я тоже примерно так полагаю, — кивнул я.

— Нас убивало само появление Древнего, мы ничего не смогли с этим поделать, — продолжил Аид. — Никогда нас не будет столько же, сколько и раньше, никогда мы не сможем сделать свою божественную жизнь такой, как прежде.

— Чувствую, что нечто ироничное в этом есть, — произнёс я. — Но как-то всё-таки притянуто за уши.

— В обоих случаях погибель пришла извне этого мира, — Аид встал с клинии. — Пора заканчивать, а тебе идти обратно в свой мир. Скоро Сатана начнёт очередную атаку. Думаю, тебе не захочется в этом участвовать.

— Ты прав, — улыбнулся я. — Ладно, пойду я, пожалуй...

/25 апреля 2022 года, г. Санкт-Петербург, станция «Адмиралтейская»/

Отталкиваюсь от торчащей из ямы рельсы и приземляю свои ноги на бетон рельсового полотна.

В метро тихо и спокойно, почти как в царстве мёртвых. Но чувствую я весомое отличие в атмосфере. Только сейчас понял, что в гостях у Аида, на берегу Стикс и во дворцах богов, я чувствовал тягостное ощущение финала жизни, а тут будто чугунную чушку со спины сняли. Кстати о них...