Анна рассмеялась. Власов почувствовал себя неловко.

– Хорошая попытка, – она надменно ухмыльнулась. – Только вот мои мотыльки в мире и согласии ждут, когда солнце одарит их своим светом. Так что, Миша, ты уж меня извини….

Михаил понял что изменения, которые произошли с Анной в Москве, были настолько необратимыми, что вызвали новую стадию мутации её личности. Это все-таки уже была не та комплектующая по поводу своего социального происхождения симпатичная девушка из Питера.

– Я скорее спущусь в ад, чем опущусь до отношений с этой сукой, – подумал он.

Власов не стал дожидаться, пока она договорит. Он встал из-за стола и покинул заведение. Уже была ночь, Михаил стоял на остановке в надежде дождаться автобуса. Рядом с ним шаталась пухлая престарелая дама с полиэтиленовым пакетом. Она не могла присесть на лавочку, потому что там разлегся пьяный подросток. Она что-то кричала ему, трясла его и шлепала, но он продолжал валяться. Власов почувствовал запах остро пахнущей спиртом рвоты под лавкой, на которой спал молодой человек. Власов захотел в последний раз попытаться упросить Владислава не включать его в план спасения того существа. Когда Власов полез в карман за мобильным, он увидел, что чья-то рука протягивает ему старый Нокиа.

– Тебя к телефону, парень, – сказал мужчина.

Михаил поднял глаза. Высокий и тощий бомжеватого вида мужик с бородой протягивал ему телефон. Михаил испугался, но когда заглянул в блеклые глаза мужчины, ему стало как-то спокойно. Он взял мобильный и ответил.

– Алло, – сказал он.

– Где тебя там носит? Я тебя весь день вызваниваю, – Владислав был немного зол.

– Да я, – Власов был растерян. Он вообще не понимал, как Владислав смог его вычислить. – Я тут стою на остановке у магазина “24 часа”.

– Неважно, – перебил Владислав. – Перейди дорогу. Я тебя сейчас подберу.

Когда Власов перешел на другую сторону улицы, к нему подъехала экстравагантного вида пятерка. Машина была выкрашена так, словно это был гоночный болид. Но Власова больше привлекла завышенная подвеска и огромные колёса. Из машины вышел Владислав. На нем была футболка с широко улыбающимся чеширским котом из фильма Бёртона, коричневые фланелевые штаны, кирзовые сапоги, черный драный ватник и оранжевый шерстяной шарф. Он носил круглые очки с синими линзами. Владислав подравнял свою бородку, отчего казался Власову похожим на Троцкого, если бы не явный стилистический намек на чеширскоко котика.

– Какой прикид, – начал Власов.

– А? – Владислав улыбнулся. – Я только что со сьемок.

Михаилу нужно было в кратчайшие сроки придумать самую важную в своей жизни отговорку.

– Я туда не полезу, – начал Власов. – Я тебе ничего не должен и вообще, если твои бомжи продолжат дальше меня терроризировать, мои ребята из ЧОПа вывезут тебя загород, пристрелят и похоронят в вырытую тобой же могилу.

– Вау, – Владислав растерялся. – Как-то жестко.

– Стоп! Если подойдешь ближе, я начну орать.

– Так ведь это. Я же тебе хотел сказать, что ты не нужен. Мы послали тебе десятки сообщений на все средства связи, которые у тебя были. Куда ты пропал? Честно говоря, я думал, что ты со страху покончил с собой.

Михаил чувствовал глубокое облегчение.

– Не важно.

– Ладно. Давай я тебя подвезу хоть.

Они молча ехали. Салон машины был обставлен в лучших традициях позднего застоя. Особенно радовали деревянные массажные чехлы, которые в детстве Власов принимал за разновидность счет. Михаил удивлялся ходовым качествам пятерки. Он думал, что это специальная каскадерская машина. Владислав крутанул ручку магнитолы, но музыки не было. Машина выехала на Тверскую.

– Пропустил поворот! – резко произнес Власов.

– Да? Сейчас объедем.

– Кстати, а почему вы там отказались от идейки затащить меня в ад?

– Нам это уже не нужно, – сухо ответил Владислав.

– Почему?

– Потому что, – Владислав повернулся к нему лицом и насмешливо улыбнулся. – Ты уже там.

Ужас охватил Михаила.

Власов открыл дверцу и выпрыгнул из машины. Приземление было болезненным. Власов перекатывался по земле, пока не уперся ладонями в мокрую красноватую брусчатку. Он поднял голову, в лицо ударил порыв влажного воздуха. Михаил вытерся краем рубашки и заорал от ужаса. Небо было ярким и красным. С редкими коричневыми облаками. Тут он почувствовал, что кто-то поднимает его. Владислав затолкал его обратно в машину и захлопнул дверцу.

– Какого хрена?! – недоумевал Власов.

– Я не видел другого выхода, – оправдывался Владислав.

– Я требую, чтобы ты вернул меня обратно! – Власов сильно разозлился.

– Миша, разве ты не хочешь помочь ей? Мы же должны это сделать, – недоговорил Владислав.

– Я никому ничего не должен! – перебил Власов. – Мне глубоко насрать на всё это. Так что отвези меня домой.

– Я не смогу этого сделать. Мы должны эвакуировать объект. Извини. Так что расслабься, смотри в окошко и наслаждайся путешествием.

Обстоятельства были не на стороне Власова, поэтому ему оставалось только молчаливо злиться в тапочки.

– Давай я тебе музычку включу что ли. А ты молодец. Я думал, что ты разревешься от страха, когда увидишь красно-коричневое небо.

Михаил обиженно молчал. Машина продолжила путь.

– Тебе никто никогда не говорил, что ты иногда ведёшь себя как капризная целочка? – съязвил Владислав.

Владислав включил радио.

Здравствуй мордовское солнце,

Уходит в снег зэков отряд.

Чтоб под дубиной ментовской,

Варежки шить в наряд.

Чтобы раз в день баланды покушать,

Чтобы в морды друзей посмотреть,

Я невиновен! О, ужас!

Вот – катастрофа как она есть!

Жизнь свою защищая,

Я чужую зарезал жизнь,

Но ведь где справедливость?

Михаил вытирал лицо рукавом. Вся его одежда была пропитана влагой.

– Ладно. Извини. Так было нужно. Когда мы эвакуируем объект, я исполню любое твое желание.

– И чего такого я могу у тебя попросить? – заинтересовано спросил Власов.

– Да, всё что хочешь, – тихо сказал Владислав. – Всё что хочешь. Только в локальных масштабах. Например, ты не можешь попросить меня дать каждому мужику по белой избе или обеспечить двадцать лет без шараханий и шатаний.

От такого предложения было действительно трудно отказаться. Власов почувствовал себя гораздо лучше. Михаил всматривался в потустороннюю Москву сквозь окно пятёрки. Очертания улиц не изменились. Изменилась архитектура. Большинство зданий были выстроены в стиле сталинского ампира. Иногда попадались монументальные строения с колоннами. На некоторых постройках висели лозунги, но их текст был для Власова нечитаемым. Где-то вдалеке проглядывалось огромное пирамидальное строение из красного мрамора. В некоторых окнах горел свет. Улицы были освещены оранжевым светом готических фонарей. Власов заметил слой черного тумана клубившегося вдоль улиц. Приглядевшись, Михаил понял, что туман на самом деле был огромной толпой людских силуэтов. Люди были совсем обычными. Тут Михаил увидел в толпе странного почерневшего человека в зипуне и ушанке. Михаил стал пристальней всматриваться в толпу. Помимо обычных прохожих в толпе находились совсем непонятные несимметричные тёмные людские силуэты, одетые во всевозможные вариации лохмотьев. И тут Власов увидел что-то страшное. Это был похожий на сгоревшую спичку очень высокий чёрный человеческий силуэт с длинными конечностями. Лицо этого существа было вытянутым морщинистым и выражало неописуемые страдания.

Старший не будь хулиганом,

– Что это за хрень?

И младшую не обижай,

– Грешники. Это же ад, парень, – Владислав ухмыльнулся.

Следите лучше за мамой,

– И спичкочеловек?

Змей её душит хмельной,

– Ты же в буддизме разбираешься? – Владислав задумался. – В ходе своего спуска до момента полного искупления кармы грешник может принимать и такой вид. Ты вроде бы червяком ползал, так что должен знать.