– Так я клал его вам, лейтенант!– виновато изрёк сержант, невысокий, молодой парнишка.– Не знаю, может, вы не заметили? Оно лежало между папок, на полке.
– Да?– удивился Купер.– Странно. Наверное, я его не заметил. Ладно… что у тебя там ещё? По лицу вижу, что что-то хочешь сказать.
Алрой Пэрри прикусил задумчиво губу и отрапортовал:
– Десять минут назад позвонили Манхэттена. Там, под мостом, нашли труп…мужчины. Его опознали. Фамилия Тодд Сименс.
– Тодд Сименс?– воскликнул Купер, взглянув на заявление, лежавшее перед ним. Стой. Это случайно не муж…
– Да. Я про это и собирался сказать!– проговорил сержант. Я лично принимал от Сименса заявление. И судя по приметам, о которых мне сообщили по телефону, ошибки быть не может. Это он!
– Вот чёрт!– воскликнул Купер, вскакивая со своего места.– Живо поехали!
Лейтенант схватил висевший на стуле пиджак, но вспомнив, что на улице стоит ужасная жара, бросил его обратно и опрометью бросился к выходу.
ГЛАВА 1
Солнце было в самом зените. Нью-Йорк весь переливался бликами, которые отражали окна небосрёбов, словно грибы, за последние десятилетия выросшие повсюду. Было скорее даже не жарко, а душно в этот обыкновенный, июльский день. В аду, наверное было не такое пекло.На работу идти не хотелось. Что там делать? Кто притащится в такую погоду к ним в офис? Все знали, что в это время года люди ездят отдыхать. Город пустеет. Недвижимость стоит. Цены за счёт этого конечно, иногда падают. И всё же, не смотря на это, покупатели не идут. Потому что знают, как работает схема. Сначала риелторы накинут двадцать процентов, а потом как бы скинут немного, из-за кризиса. Всё ясно и понятно.
Джейсон Мур, молодой человек, двадцати шести лет, вышел из своего дома, расположенного на западной улице верхнего Манхеттена, и нехотя, как обычно он делал это каждый день, на протяжении двух последних лет, двинулся по тротуару к себе на работу. Идти предстояло тридцать минут, он это давно уже выверил по часам. Это, если идти средним темпом. А зачем идти быстрее? На работу он успеет. Шеф приезжал всегда на десять минут позже. И занудством не отличался. Конечно, он не любил, что бы его сотрудники опаздывали больше, чем на десять минут, как он сам. Иначе, приходилось ругаться и орать на своих подчинённых. А он этого не любил.
Джейсон был обыкновенным молодым человеком, каких было полным полно в Нью-Йорке; он вряд ли мог чем-то отличаться от других, таких же, как он молодых людей. Он был чуть выше среднего роста, среднего сложения. Имел хоть и приятные черты лица, но не любил в полной мере пользоваться этим, если говорить о девушках, хотя был довольно таки наглым порой в отношении их. Но, всё было, как сам говорил он, в рамках приличия. Связывать себя постоянством Джейсон не хотел. Ему пока это не надо было. Хотя с последней из своих девушек, Бетти Фостер, он уже встречался больше месяца. Она ему нравилась; не давила на него, и не требовала слишком многого. Это было для него самым важным. Джейсон больше предпочтения отдавал занятию теннисом, не меньше двух раз в неделю. И это уж точно, была его страсть. Он не считал себя таким уж одаренным спортсменом, но как не без основания считал, был очень даже способным. Играл они со своим другом, Палмером Уильямсом, с которым вместе работали в агентстве недвижимости. Палмер устроился на работу на год позже Джейсона. Они как-то сразу нашли общий язык, и сдружились. Дальше оказалось, что у них есть общие интересы. Это теннис и девушки. Правда Палмер был слишком худым и долговязым парнем, но привлекательность свою имел, и больше того, у него очень сильно был подвешен язык. Уговорить мог кого угодно. Он был очень начитан и естественно умён. Хоть и был на два года младше Джейсона.
Родители Джейсона жили в часе езды от квартиры, которую он снимал. Он, конечно, мог бы жить и у них. Но зачем ему, молодому парню, жить в его годы с родителями. С ними и так живёт его младшая сестра, Джуди. Ей всего четырнадцать. Она и без него, доставляет родителям хлопот. А ему нужна свобода. Он уже взрослый. Хватает и того, что он им звонит каждую неделю и коротко рассказывает, как обстоят его дела.
Одет с утра Джейсон был как всегда строго; в классические, серые брюки и белую, тщательно выглаженную белую рубашку. Стирал и гладил он себе сам. Так, как думал, что если хоть рас позволит кому-то ухаживать за ним каждый день, то это ему сможет понравиться. А жить с кем-то, он пока не собирался. Жизнь, как он думал и так хороша. Он молод, ни от кого не зависит, неплохо зарабатывает, и есть перспективы. У них очень серьёзная фирма, которая на рынке недвижимости работала уже больше десяти лет. Он устроился туда по объявлению, и многое преуспел, благодаря смекалке, и умению чувствовать клиента. Шеф, которого звали Тодд Робинсон, был сорокапятилетним, полноватым, очень серьёзным и хитрым, но в тоже время добрым человеком. Платил он проценты с продаж квартир, домов и нежилых помещений. Когда работа стояла, то иногда платил из своего кармана, так сказать за простой. Тем более, в штате было всего десять человек: шестеро мужчин и четыре женщины.
Джейсон шёл по бульвару, строго чеканя дорогими ботинками шаг. Город шумел машинами, которые неустанно сигналили клаксонами, пробираясь по узким улочкам. Небоскребы улыбались наполированными окнами. Туда-сюда сновал народ, впрочем, как и в любое утро. Лица хмурые и сонные. Каждый наверняка хотел бы в этот момент сидеть под сплит системой, где-нибудь в прохладном помещении, или у себя дома. Джейсон тоже спешил попасть к себе в кабинет, где, он знал, стоял большой, новый кондиционер, который всегда погружал его в приятную, прохладную атмосферу.
Ему оставалось пройти всего один квартал: «Поскорее бы уже,– думал он», вытирая платком лицо и шею. Рубашка вся пропиталась потом: «О господи. Когда же это всё уже закончится?». И вдруг, в голове всё резко помутилось. Перед глазами, словно вдруг погасло солнце, встала чёрная стена. Грудь от нестерпимой боли сжало. Джейсон замер на месте, и выронил из рук кожаный дипломат, подаренный ему на день рождения родителями, лицо стало пунцовым, он пошатнулся и упал…
Когда он открыл глаза, то увидал склонённые над ним незнакомые лица. У самого у него лицо было всё мокрое. Наверное, поливали водой, пытаясь привести в чувство. Вода залилась даже в уши. Сам Джейсон лежал на скамейке. Вокруг него собралось человек двадцать, которые наперебой спрашивали друг друга, что произошло с ним. Отдалённо Джейсон слышал, что мнение всех сводилось к тому, что его просто на просто хватил солнечный удар. Он тогда тоже считал, что так и произошло. В такую жару надо одевать какую-нибудь панамку. Плевать на то, что не красиво и смешно. Зато спасёт от солнечного удара. Но, об этом надо было думать раньше.
– Он открыл глаза!– выкрикнула какая-то женщина.
– Ну, слава Богу!– произнёс склонившийся над ним пожилой мужчина.– Лежите, молодой человек. Скорую помощь уже вызвали. Она едет.
– Что?– приподнял Джейсон голову.– Вы шутите?! Какая скорая помощь? Да у меня всё нормально. Подумаешь, солнечный удар.
Он приподнялся, но тут сильная боль сжала железными тисками его грудь. Джейсон зашипел посиневшими губами, глаза завалились, и он снова упал без сознания на деревянную лавочку, под удивлённые возгласы людей, которые начали кричать, что бы ему на лицо опять брызнули водой. Все почему-то были уверены, что с Джейсоном произошёл солнечный удар. По-другому никто объяснить то, что произошло с ним, не мог.
Периодически он то приходил в себя, то проваливался снова и снова в темноту. Где-то издалека он слышал голоса. Вот вроде бы ему показалось, как подъехала скорая помощь. Он слышал её тревожную сирену. Чьи-то заботливые руки подняли его, перенесли на носилки. Так же, с осторожностью его погрузили в машину. Острая игла воткнулась ему в плечо, и больше он уже ничего не помнил.
Солнечный луч из окна медленно скользнул по подоконнику и остановился на лице Джейсона. Веки его дёрнулись, и через секунду он открыл глаза. Плохо соображая, молодой человек приподнял голову, и огляделся. Он лежал на больничной койке, в палате. Его койка была одна. Другой, учитывая размер небольшой палаты, не предусматривалось. Он приподнял на себе простынь, которой был укрыт. Одежды на нём не было. Он лежал в одних трусах; повернув голову, Джейсон увидал стоявшую возле койки медицинскую аппаратуру, от которой шли провода, с присосками, прикреплённых к его голому телу. В правую руку его, в вену, была воткнута иголка с капельницей; из стеклянного флакона, закреплённого на штативе, медленно капала и текла вниз по трубке жидкость. Джейсон сразу же вспомнил всё, что с ним произошло сегодня…или вчера?! Да. Интересно, сколько он тут находится? Час, три часа, день? Что вообще, с ним такое произошло? Солнечный удар? Ну да, а что же ещё…Хотя, почему тогда, если это был солнечный удар, ему так стало плохо? Так плохо, что в груди появилась ужасная боль. Эту боль он до сих пор он чувствовал, ноющую и неприятную. Странно. Никогда с ним прежде ничего подобного не было.
