– Она возбуждает, порождая порочные мысли, – не замечая моё состояние на грани ясного сознания, продолжал Бертран хвастаться своим шедевральным битом.

Камерность диджейского уголка, которую он создал, приглушив освещение, добавляло опасных ноток происходящему. У меня кружилась голова, и всё тело охватывало пламенем. Узел внизу живота наливался всё больше. Я чувствовала пульсирующую влажность между бедер и злилась на Тоху, который подчинял моё тело играючи.

Чёртов Бертран может отыметь кого угодно, не снимая штанов. Как он ещё не обрюхатил полсотни своих девиц, с таким потенциалом.

– Этот звук заставляет тебя желать запретного. Ты словно стоишь на краю опасной границы, которую так хочешь перешагнуть… – проведя ладонями по моим бёдрам, Тоха опустил руки ниже, но как только коснулся кончиками пальцев моих открытых ног, сразу одернул руки.

Я судорожно пыталась найти хотя бы одну годную извилину в своей голове, но тщетно. Порочный бит уже настолько переполнил меня, что я вот-вот взорвусь сияющими лучами, как раскрывшийся ящик Пандоры. И точно так же, как его магическая сила, разлечусь по залу, накрыв своим сиянием гостей.

Бертран же, как только закончилась презентация нового ритма бита, выпустил меня из круга соблазна и занялся своим любимым винилом.

– Ты хоть когда-нибудь думаешь о чём-то ещё кроме музыки и секса? – пытаюсь избавиться я от раскаленного во мне добела нервного напряжения.

Тоха, непринужденно продолжающий двигать рычажки своего пульта, весело ответил мне:

– Эй, вообще-то это обидно слышать. Ты оскорбила мои чувства, Санечка.

– У тебя нет чувств, – усмехнулась я, заглянув в ящик под столом.

Если я не выпью прямо сейчас литр чего-нибудь холодного – воспламенюсь изнутри, как птица Феникс.

Присев на корточки, я принялась раздвигать маленькие стеклянные бутылки с колой и минеральной водой, рассчитывая найти что-то покрепче.

К моему удивлению в личном мини баре диджея Токсика, не оказалось ни одной бутылки спиртного. Зато было целое ведёрко с уже подтаявшим льдом.

– Грубо, Санечка, грубо. Чувствами я буквально переполнен, – слышу рядом насмешливый голос Бертрана.

Взяв один кубик и зажав между губ, я повернулась к Тохе, намереваясь встать с ним рядом за пульт. Мой взгляд упёрся в ширинку его брюк.

Сунув руки в карманы, из которых торчали только большие пальцы, Тоха возвышался надо мной, уставившись на кубик льда, всё ещё торчащий у меня между губ.

От неожиданности я едва не выплюнула лёд прямиком в пах титулованному перцу. Остановила меня от этого действия будоражащая кровь картина. Грудь Антуана начала взлетать и опадать так быстро, будто он только что добежал по длинному уклону вверх. Опустив ресницы и чуть приоткрыв свои чувственные губы, он пялился то на ложбинку моей груди в открытом участке декольте, то на торчащий из моего рта лёд.

Неожиданно выкинув руку вперед, Тоха схватил меня за подбородок и потащил вверх.

Несмотря на наши довольно длительные дружеские отношения и вопиющую вседозволенность, в которой рос Бертран, такого по отношению ко мне он себе ранее не позволял. Но, отчего-то это грубое и пугающее поведение Тохи, лишь сильнее распаляли во мне желание испытать силу его необузданной страсти.

Заставив меня приподняться на цыпочках и наклонившись к моему лицу, Тоха вглядывался в мои глаза. И снова слишком близко. Его лицо было в сантиметре от моего и, могло показаться, что уже нет необходимости озвучивать ему свой подарок, если бы не сверкающие адским гневом глаза.

– Ты расстраиваешь меня, Санечка, – сдвинув брови, вдруг заявил Бертран, и я всё же выплюнула лёд.

Ему в лицо. То ли из-за того, что судорожно дышать с этим кляпом от БДСМ Санты, было сложно, то ли от того, что мне показалось, что он хотел меня поцеловать.

Получив кусочком льда по губам, Тоха со вздохом закатил глаза и выпустил моё лицо из захвата. О моей неуклюжести ходят легенды, и у всех давным-давно иссякло желание как-либо на это повлиять.

– И чем же? – поспешила я поинтересоваться, с интересом глазея, как рука Тохи потянулась к верхним пуговицам рубашки.

Ему из-за меня стало жарко? Всё-таки не зря я сегодня в таком платье, что едва прикрывает сиськи?

– Ты общалась с этим придурком, – качнул головой в сторону бара Тоха.

– С каким придурком, – проследив за его взглядом, не поняла я.

– Со Стасом.

– Мы просто танцевали, – начинаю злиться я.

В последние полгода Тоха стал играть роль папочки или старшего брата, которые к слову у меня, слава Богу, и без него имелись.

– Мне не нравится, как он на тебя пялится! И я не хочу, чтобы ты сейчас возвращалась к нему, – как высокомерный заумный ректор академии, наградил меня взглядом Тоха, который говорил: «Я понимаю в этом больше, чем ты»

– Прекрати, грубиян! Он вовсе не придурок! И мы просто танцевали!

Весь мой настрой на сегодняшнюю ночь летел в пропасть. Секундная слабость Тохи всего несколько минут назад уже не казалась хорошим знаком.

– Пойдем со мной, – схватив меня за руку, как воспитатель в детском садике, Тоха рванул мимо столов, не обращая внимания на призывы гостей вернутся к пьянке.

Едва поспевая переставлять ноги, я семенила рядом в полной уверенности, что Тоха пьян. Другого объяснения его внезапному порыву я найти не могла. Орать на весь зал или подпрыгивать до его уха, чтобы он услышал я не стала, но едва за нами закрылась дверь в парадный зал и звуки музыки стали значительно тише, я спросила:

– Куда ты меня тащишь?

– В твою комнату. Тебе нужно найти наряд, который не будет держаться ещё на чём-то, кроме честного слова портного, – с раздражением ответил Тоха.

Резко остановившись, я чуть было не оправдала фразу «как вкопанная». Мои каблуки проскрипели по паркету, едва не прорыв в нём канаву. Хватка на моей руке усилилась, оставляя красный след.

– Ты пьян? Какая тебе разница, что на мне надето? Тем более переодеваться мне не во что! Это единственное платье, что я взяла с собой! – возмутилась я, ещё больше испытывая обиду от того, что ему не понравилось платье. – Блондинку ты тоже потащишь переодеваться?

Объяснения поведению принца я нашла только одно – он привык видеть меня в широких джинсах-трубах и бомберах оверсайз. Но разве стоит из-за этого так на меня рычать? Я ведь всего лишь нарядилась и накрасилась так, как те девушки, которых он предпочитает увозить домой из клубов.

– Блондинку? Ты про моего нового друга из Ниццы? – уточнил Бертран, будто я в курсе в каких городах и странах он находит этих «подружек».

– Друга? – усмехнулась я. – Ты уверен, что «друг» подходящее для неё определение.

Тоха вздохнул, наклоняясь и утыкаясь лбом в мою макушку.

– Ты права, Санечка, эта крошка мне не друг. Сколько я себя помню, только ты всегда была мне настоящим другом.

От его признания мои плечи опустились и в носу защипали слёзы. Я просто непроходимая тупица, поверившая, что он сможет полюбить меня так, как люблю его я. Наивная мечтательница, которая каждый день, лежа в кровати, представляла нас вместе, до тех пор пока эти фантазии не сменялись сном.

– Единственное платье, говоришь… пойдем-ка со мной! – вдруг оживился Тоха и бодрым шагом потащил меня через всю центральную часть замка, в другое крыло.

Прогуливаясь с наследным принцем по широкому коридору его дворца, невольно чувствуешь себя замарашкой, которую фея-крёстная отправила на бал. Количество позолоты, бронзы и хрусталя ослепляет. Не говоря уже о стоимости картин и скульптур, украшающих это пространство.

О том, куда именно привёл меня Антуан, я поняла за несколько шагов до тяжелых дверей, которые он бесцеремонно распахнул.

В роскошной трапезной праздновали получение диплома своего ненаглядного сыночка родители Тохи, их родственники и друзья.

Шмыгнув за дверь, я испепеляла взглядом Тоху. Я не готова предстать перед этой публикой в платье, по виду которого можно заподозрить, что я украла его в ближайшем доме терпимости.