***
Зажав под мышкой папку с чертежами, Алина уверенным шагом направлялась в сторону Малого парка и выглядела при этом такой напряжённой, что и не передать. И причина её плохого настроения в этот раз оказалась боле чем серьёзной.
Ещё с утра, изучая смету расходов, Алина вдруг обнаружила, что на участие в предстоящем фестивале подали заявки сорок пять человек, и двадцать из них указали, что для своих работ им необходимы площадки-подиумы. Каждый просил свой размер и расцветку. Так же нужно было оформить подходы к экспонатам и их ночную подсветку. А в бюджете на это уже почти не осталось средств.
Сделав необходимые расчёты, девушка внесла изменения в документ и обратилась к Наташе. Но руководительница лишь отмахнулась, сообщив, что не имеет права самостоятельно решать такие вопросы, и перенаправила её Виталию Семёновичу.
Когда Аля представила ему новый план, управляющий внимательно изучил всю представленную документацию, делая какие-то пометки у себя в блокноте, и только потом снова посмотрел на Алину.
– Вы уверены, что это окончательный вариант и в нём учтено всё? – спросил он, сосредоточено глядя ей в глаза.
– Да, я проверила несколько раз. Здесь учтены все необходимые затраты согласно плана фестиваля, – уверенным тоном проговорила Аля. – Я так же включила сюда расходы на проведение церемонии открытия и рекламу на местном радио.
– Ну, коль вы так считаете… – с милой усмешкой отозвался Виталий и, поставив свою подпись, тут же вызвал секретаря и попросил срочно передать всё в бухгалтерию.
Но когда они с его новым менеджером снова остались вдвоём, он откинулся на спинку своего массивного кожаного кресла и одарил довольную девушку насмешливым взглядом.
– Знаете, Алина Андреевна, а ведь в этом вашем фолианте есть как минимум одна ошибка, которую я предпочёл не заметить, потому что считаю, что каждый имеет право ошибаться. Ведь исправляя свои ошибки, мы лучше всего запоминаем урок, каким бы он ни был.
– Что вы имеете в виду? – поспешила уточнить девушка, мгновенно напрягаясь.
– Я скажу, но документ уже подписан, и корректироваться больше не будет, – на его губах снова расцвела лукавая улыбка. – Выкручиваться вам придётся самой.
– Так в чём же ошибка? – нервы Али напрягались всё сильнее, а этот изверг, будто специально, медлил с ответом.
– Не волнуйтесь, если бы она была слишком существенной, я бы не отправил документ дальше. А так, уверен, вам удастся найти выход.
– И всё же…
– Вы абсолютно правильно указали материалы для площадок, но совершенно не учли, что устанавливать их, монтировать и красить тоже кто-то должен, а все наши ребята заняты парком. К тому же, насколько я осведомлён, каждая из площадок должна иметь свой рисунок, а у нас в штате нет художников.
– Но… что же теперь делать? – тихо протянула Аля, опуская глаза.
– Как думаете, что я вам отвечу? – спокойно поинтересовался управляющий, наблюдая за её растерянностью.
– Что это мои проблемы…
– Именно, – подтвердил Виталий. – И сейчас самое время начать их решать, ведь до открытия фестиваля осталось одиннадцать дней, а первые участники явятся уже через неделю.
На этом их разговор был закончен. И вот теперь, просидев над своим планом несколько часов и отправив необходимые заявки, Алина направилась, наконец, в Малый парк, выпрашивать себе помощников. Ведь самой ей уж точно со всем этим не справиться.
В бригаде строителей её даже слушать не стали. В ответ на просьбу выделить для помощи хотя бы несколько человек, их бригадир истерически разорался, и на повышенных тонах объяснял ей, что у них самих работы тьма, а рабочих катастрофически не хватает. В итоге они всё ж пришли к согласию, он извинился за свой срыв, и ещё полчаса жаловался, что руководство требует от него невозможного, причём в самые кратчайшие сроки.
После такой эмоциональной и содержательной беседы к озеленителям Аля шла уже без былой уверенности. И если изначально намеревалась, во что бы то ни стало стребовать себе минимум десять человек, то уже бы с радостью согласилась и на пятерых.
– Здравствуйте, Алексей Александрович, есть минутка? – начала она, подходя к сидящему на лавочке мужчине. Он внимательно изучал какие-то схематические рисунки, которые при ближайшем рассмотрении оказались чертежами ландшафтных дизайнеров, согласно которым должна была работать его бригада.
Услышав вежливое и какое-то смущённое обращение девушки, он нехотя оторвался от своего занятия и посмотрел в её сторону.
– Алиночка, добрый день, – при виде вчерашней знакомой он расплылся в добродушной улыбке. – Мне как раз нужно было обсудить с тобой пару вопросов по схемам. И зови меня Санычем. Нечего нам с тобой тут официоз разводить. Давай на «ты».
– Конечно… если так будет удобнее, – отозвалась она, немного смутившись, но тут же вспомнила зачем пришла и, собрав в кучу все свои расшалившиеся нервы, продолжила: – Я тоже по делу. В общем… мне нужно несколько помощников для установки площадок под арт-объекты фестиваля. И очень желательно, чтобы среди них был художник… или, как минимум, пара хороших маляров.
– Прости, но ты просишь о невозможном, – ответил Саныч с усмешкой. – Художников, как и маляров у нас никогда не водилось, да и не место им в садовой бригаде. Максимум чем могу помочь – это выделить тебе двоих лоботрясов. Тех, от кого тут пользы меньше чем проблем. Но если нужно чтобы они работали, тебе всегда придётся находиться рядом. А то с ними так – не успеешь отвернуться, а их и след простыл.
– Неужели никак нельзя выделить мне пятерых нормальных ребят? – возмутилась Алина, да только в её возмущении явно прослеживалось отчаяние, и её собеседник это прекрасно видел.
– Увы, нет, – сказал он с доброй улыбкой. – А этих, хоть сейчас забирай. Вон они в тенёчке под сосной прохлаждаются.
Проследив за взглядом Саныча, она на самом деле увидела двоих рослых парней в форменных комбинезонах, вальяжно развалившихся на травке у дерева. По виду – самые обыкновенные мужланы, которые будут работать, только если стоять за их спинами с кнутом и периодически щёлкать им по воздуху. Так сказать, для стимулирования рабочего духа. И она уже собиралась отказаться от такого предложения, но в этот момент её собеседник вдруг свистнул и махнул этим двоим рукой. Они тут же приняли рабочий вид, и поспешили к своему начальнику.
– Всё, олухи. Я временно отдал вас в рабство этой очаровательной даме, – торжественно сообщил он, указывая на Алину. – Теперь вы подчиняетесь ей и, если она будет вами недовольна, и я об этом узнаю, работа в моей бригаде будет для вас закончена. Это понятно?
Они синхронно кивнули, рассматривая девушку с каким-то хищным блеском в глазах. Глядя на это, Алина судорожно сглотнула. Она вообще всегда побаивалась подобных личностей. По её мнению, они категорически не понимали слов. И с ними нужно было говорить на их диалекте – языке грубости и физической силы.
Наверное, Саныч всё же заметил отголоски паники в её глазах, потому что как-то странно усмехнулся и подозвал к себе молодого паренька, работающего на соседней клумбе. Затем снова обратился к девушке.
– Так уж и быть, Алиночка, дам тебе ещё одного. Вот знакомься, это Миша, – они синхронно повернулись к подошедшему парню, который никак не мог понять, что тут происходит.
На фоне своих рослых коллег он выглядел довольно щуплым, хотя на самом деле таковым не являлся. Он был на голову выше самой Алины, довольно плотного телосложения, и в его простом лице имелось что-то притягательное. Возможно, причиной тому являлся сосредоточенный глубокий взгляд, а может дело в открытой улыбке, но при его появлении девушка сразу вздохнула с облегчением. Было в этом Мише что-то такое, вселяющее уверенность в успехе любого дела, за которое он вдруг решит взяться.
– Но знай, я его очень ценю, и отдаю тебе только до фестиваля. С ним у вас точно всё получится, – добавил Саныч, и тут его взгляд зацепился за рыжую шевелюру Фёдора, который вручную, по травиночке, уже третий час вырывал сорняки в клумбе с розами. Это зрелище вызвало на лице бригадира непроизвольную шальную улыбку. Всё ж он ещё никогда не видел более безнадёжного озеленителя. Если бы не личная просьба Виталия, он бы с радостью выгнал этого странного парня ещё после инцидента с лопатой. – И Федю забирайте с собой, – сказал он, наконец. – Тут он, всё равно, только мешает. И ежу понятно, что этот человек и растения – несовместимы. А вам, может хоть какая-то польза от него будет.
