Заседание длилось вечность. Это никого не волновало, ведь заседающие бессмертны. Но даже им, обладающим бесконечностью времени, знакома скука. Богам надоело обсуждать, чья концепция сотворения мира круче. Хотелось уже, наконец, сотворить хоть что-то!

– Предлагаю для начала объединить идеи по общему признаку, а потом перейти к голосованию, – бархатным баритоном разорвал затянувшееся молчание статный красавец Род.

– По какому такому признаку? – прошипела Радужная змея. – Только Брахма, ты и Паньгу предлагаете вылупиться из яйца, у остальных амбиции покруче.

– Яйцо? Яйцо? Не смешите меня! Я что, похож на курицу? Кстати, что это – курица? Почему мне в голову пришла какая-то курица? – запричитал маленький, суетный и не на шутку узкоглазый Идзанаги. – Только великий Хаос может претендовать на создание мира. Ничего простого! Путь должен быть длинный и сложный! И желательно, очень страшный.

– Вот и я предлагаю, – пробасил огромный, потный толстяк Ймир, – давайте жути нагоним. Отцеубийства всякие, расчленёнка, предательства…

– Фу, какая низкопробная поделка получится. Предлагаю вернуться к яйцу. Уважаемая Радужная змея забыла обо мне, – похожий на деревянное изваяние Амма отвесил вежливый, но слегка ироничный поклон. – Я тоже приверженец концепции яйца, но без всей этой самодеятельности: разделился, поделился… Только точный расчёт и инженерное мышление…

– А где это наш озабоченный Атум-Ра? – прервал Амма Род.

Собравшиеся нервно переглядывались и вспоминали, когда и кто в последний раз видел представителя так называемой Египетской секции. Нервничать было из-за чего: Атум-Ра предлагал такой способ, о котором даже думать было стыдно. После короткого, но бурного совещания решили послать на поиски представителей отдела мудрецов – зороастрийцев. Но не успели посланцы покинуть чертоги, как в дверь ввалился довольный Атум-Ра, вытирающий прозрачный шар о края шендита.

– Предлагаю сказать, что мир я создал силой мысли, – изрёк египетский проказник и облизнул губы. – Вам осталось только всё испортить. Кого вы там хотели ещё создать? Человечков? Только давайте без паники, а то у вас лица такие, как будто я уничтожил что-то. Я – создал. Понятно? Создатель я. И вы тоже. Сейчас давайте на скорую руку кого-нибудь слепим и пойдём смотреть, что получилось. А не понравится – бах! Большой взрыв. Первый раз, что ли? Ну, соберитесь уже, чья очередь героя делать? Только давайте сразу двух, а то в прошлый раз скучновато получилось…

Поднялся Род, взял из рук Атум-Ра сферу и приступил к таинству создания первого человека. Так как игру эту боги запускали множество раз и никому, кроме водящего, интересно не было, сидящие за столом начали шушукаться и за процессом не следили. А зря. В этот раз Род решил сотворить людей, за которыми наблюдать было бы интересно. И новый мир создавать в очередной раз не пришлось бы, а то с каждым разом получается всё хуже и хуже.

– Готово, – коротко выдохнул Род и сел на место. – Давайте уже быстренько поставим ставки и приступим к созерцанию.

Боги выставили пеньки монет перед собой, начертили рядом цифру и уставили глаза на сферу, в которой копошились новые люди…

Пока боги упивались нектаром и строили догадки о продолжительности очередной игры, в сфере жизнь била ключом. Мужчина самоутверждался, женщина взбрыкивала, грозила уйти. И не уходила. Потому как идти ей было некуда. Образования никакого, из навыков только бытовые, да и вообще страшно… День за днём творилась эта скукота, и за верховным столом начал созревать заговор.

– Нет, ну куда это годится! – возмущался Паньгу, стуча по сфере длиннющим жёлтым ногтем. – Вы смеялись над моими паразитами, а они хотя бы живыми выглядели. А эти… Мужик целыми днями пашет, баба ноет, не переставая. Ты, Род, или шевели их, или к китайской матери…

– Идея! – Амма достал из рукава пергамент и начал раскатывать его по столу под дружное закатывание глаз остальных заседателей. – Мы подкинем им карту неба и намекнём на скрытое там сокровище.

– Квест? А что, может выгореть, – одобрительно заколыхал толстым пузом Ймир. – Только надо карту позаковыристей, у тебя всё очень просто. Так он завтра к нам придёт и начнёт требовать… Кстати, что он начнёт требовать? У него и так всё, что надо есть, а чего не надо – нет.

– Бессмертие, – прошипела Радужная Змея. – Мы посулим ему жить вечно.

– Ну, не знаю… С такой вредной бабёнкой я бы и сам на себя руки наложил, – неодобрительно сощурил и без того узкие глаза Идзанаги. – Но давайте пробовать, однако, а то скука бессмертная.

Боги склонились над картой, и каждый внёс в неё свою лепту. Ймир, как обычно, накапал пота, Паньгу поскоблил в нескольких местах ногтем, Атум-Ра окропил… Короче, каждый добавил свой штрих. Амма повздыхал над своим испорченным творением и передал свиток Роду. Тот выдернул из белой бороды длинный волос, прошептал что-то, чем немало насмешил собратьев, обвязал им карту и силой мысли переместил свёрток в сферу.

***

– Вань, а Вань! Ну, Вань! – безуспешно пыталась привлечь к себе внимание задумавшегося мужика красивая, но какая-то слегка помятая молодая женщина. – Вань, ну давай куда-нибудь сходим! Сил больше моих нет смотреть на один и тот же лес, одну и ту же реку… Вот помрём, а ничего не видели. Скучно, Вань…

– А чего это мы помрём? – встрепенулся мужик. – Чего придумала, Марья?

– Ну так это… Таво… Коза вот померла, пёс в прошлом году сдох, конь твой скопытился, и мы, чую, скоро… – Марья тихонечко заскулила, закусив концы платка.

– Не-не-не! Где конь, а где я? – возражения Ивана выглядели неубедительно. – А ты это… ну таво… гадала? Не прячь глаза, бить не буду. Отвечай, гадала?

– Нет, Вань, как ты запретил, я и всё, – Марья вздохнула. – Бросила.

– Так давай погадаем! Тащи чай свой!

Марью два раза просить не надо было. Мигом подхватила юбку и понеслась: кипяток поставила, трав в тазик накидала, красным платочком накрыла. Заварила, пошептала… Пар над чаем поднимается, в причудливые узоры складывается. Жутко, но ничего не понятно. Только Иван захотел рассердиться и по тазику пнуть, как что-то с неба шмякнулось прямо в кипяток.

– Чего таращишься? Вытаскивай! – Иван зло зыркнул на бабу: не самому же в кипяток лезть! Марья не растерялась, схватила платком за край небесный подарок и выудила карту. То, что это карта, они поняли чуть позже, когда высушили расползающийся пергамент.

– Звёзды, стрелочки… Чего это, Вань? Карта?

– Карта… Откуда слова такие знаешь? Чем дома занимаешься, пока я на работе? Читаешь небось целыми днями? Тогда вот тут прочти, а то за очками идти неохота.

– Давай, прочту, – Марья перевернула пергамент текстом к себе и начала читать. – «На этой карте неба указано место, где можешь обрести бессмертие». Подслушивают нас, что ли?

– Подслушивают… Да кому ты нужна, кроме меня? Заговор, ещё скажи, мировой против нас замышляют. Кто? Никого нет! Только мы с тобой.

– Ага, мы с тобой! А ты был ещё где? Может, везде народ разный живёт. Эх, с тобой каши не сваришь. Ты прости меня, Вань, только жить с тобой я больше не могу. Давно хотела уйти – да куда? А теперь смысл появился. И карта.

Марья решительно поднялась, зашла в дом, и пока Иван ртом мух ловил, собрала узелок в дорогу.

– Прощай, Иван. Не поминай лихом! Если вернусь, то на коне, а не вернусь… А не вернусь, считай меня… Не знаю, придумай что-нибудь сам, ты же мужик.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.