– Дак ить… – Силантий развел руками, – видать оттуда.
С этими словами он поднял заскорузлый палец, посмотрел на небо и покачал головой.
– Эй, товарищ, вы оттуда? – председатель лихо прогарцевал вокруг лейтенанта Пауэрса. – Вы кто такой?
Лейтенант Пауэрс подумал, что этот селянин посообразительнее и обращается к нему. По тому, как почтительно смотрели на него остальные, он понял, что это какой-то начальник.
– No understand1.
Стараясь не делать резких движений, Пауэрс полез в один из карманов, достал оттуда пакет с записками, выбрал конверт с надписью “Russian”и протянул верховому.
– Ишь ты, не по-нашему говорит! – удивился Силантий.
– Немец, что ли? – насторожился председатель.
– Не, не похоже. Немец шпрехает по-другому, я в войну слыхал.
– Письмо-то возьми, вишь, человек тебе дает!
– А! Ну да, – председатель наклонился с коня.
– Читай! Не тяни!
«Я – американец и не говорю по-русски» – начал читать председатель.
– Ишь ты! Мериканец! – всплеснула руками Матрена.
– Надо его того, в город! – сообразил председатель.
– А вдруг он вооружен?
– Дальше читай, не томи.
– А, ну да! – продолжил председатель, – «Я американец и не говорю по-русски. Мне нужна пища, убежище и помощь. Я не сделаю вам вреда. У меня нет злых намерений против вашего народа. Если вы мне поможете, то вас наградят за это».
– Во, вишь, не сделает нам вреда, – заметила Матрена.
–Да ты думай, что говоришь! – усмехнулся Силантий, – Он нам вреда не сделает. Да кто он такой? Нас много, а он один. И земля эта наша. Плюнуть и растереть этого американца, одно слово. Тьфу, и нет его. А он «вреда нам не сделает»! Он просить нас должен, чтобы мы ему вреда не сделали, комар заморский!
Силантий выразительно потряс огромным волосатым кулачищем.
– Но-но! – грозно сдвинул брови председатель, – не распускать руки!
– Конечно, – оживилась Матрена, – может, нас наградят!
– Да кто тебя наградит! – не унимался Силантий, – мериканцы, что ли? За хлыща этого? Если уж и наградят, то наши пограничники за поимку особо опасного шпиона. А с этого задохлика – какая награда может быть? Один парашют на подштанники, и ничего больше.
Неожиданно послышался гул мотора, и по дороге из леса, с трудом продираясь по грязи, выехали два зеленых грузовика. Из кузовов посыпали солдаты. На ходу они сдергивали оружие.
– Ах ты, смотри, за мериканцем приехали! – удивилась Матрена.
Солдаты молча окружили всю группу. Пауэрс, как положено в инструкции, заложил руки за голову и стоял, показывая, что он безоружен. Увязая в пашне, к ним подошел офицер с синими погонами госбезопасности.
– Этот прилетел? – офицер ткнул пальцем в Пауэрса.
– Этот, – подтвердил председатель, слезая с лошади. Вот письмо дал. Грозился. И награду обещал.
– Так, – офицер взял письмо. – А вы кто?
– Председатель колхоза «Светлый путь».
– Увести, – офицер кивнул в сторону Пауэрса. – И вы все тоже – в машину.
– А конь? – удивился председатель.
– А награда? – спросила Матрена.
– Отдайте ей коня, – офицер показал на Матрену, – пусть отведет. А остальные в машину, поедете со мной.
***
Из репродукторов гремела праздничная музыка. Яркое солнце сияло над Красной площадью, расцвеченной флагами и транспарантами. Колонны трудящихся шли и шли по площади. Люди радовались. Люди кричали «ура» и размахивали флагами.
Люди шли и шли. Некоторые катили транспаранты в виде фанерных снопов или огромных портретов Ленина. Некоторые транспаранты представляли собой галерею портретов членов политбюро. Между каждых четырех рядов демонстрантов стоял ряд солдат в синих погонах, которые добродушно улыбались людям и зорко следили, чтобы не было никаких несанкционированных выкриков.
Дети на плечах родителей махали шариками и хлопали в ладоши от радости. Дети постарше шли сами и изо всех сил вытягивали шеи, стараясь увидеть любимых вождей, стоящих на трибуне. На трибуне мавзолея, стояли рядом Хрущев и Малиновский, и махали руками в ответ на приветствия. Хрущев изредка опускал руку и показывал Малиновскому под трибуной кулак. Малиновский отворачивался и кричал «ура!» демонстрантам.
– Товарищ первый секретарь, вас Бирюзов. – офицер связи незаметно подошел сзади.
– Ну, наконец-то! Доложил?
– Так точно. Нарушитель сбит над Свердловском. Первой ракетой. Операция пошла отлично, согласно плану, разработанному в штабе. Первой же ракетой.
– Знаю я ваши планы. Передайте Бирюзову, что я свяжусь с ним чуть позже.
Хрущев улыбнулся. Перед ним шли и шли радостные колонны демонстрантов. Светило яркое солнце. Чистое голубое небо уже ничем не омрачалось. Хрущев еще раз опустил кулак под трибуну и ткнул Малиновского в бок. Малиновский улыбался.
Глава 2. О том, как Хрущев припугнул американцев, и американцы испугались
И запылал огонь войны
И две страны разорены
И поле некому косить
И мертвых некому носить
И только смерть, звеня косой
Бредет пустынной полосой
Ованес Туманян, в пер. С.Я.Маршака
– Господин президент! – первый помощник, как всегда, вошел тихо, с почтительным полупоклоном.
– Да, Коллинз? – президент Эйзенхауэр сидел в глубоком, уютном кресле.
– Из советского посольства. Приватная депеша.
Президенту не хотелось вставать. Ему не хотелось заниматься делами, а уж тем более распечатывать и читать эту злополучную депешу. И уж совсем не хотелось думать о том, как на нее отвечать, потому что президент догадывался, что в этом письме.
– Давайте, – он все же протянул руку, хотя делать этого вовсе не хотелось, разорвал конверт, скомкал, бросил на пол и начал читать. По мере того, как он читал, лицо его все больше и больше темнело.
– Хрущёв предлагает встретиться. Письмо было передано секретно?
– Да, господин президент!
– Предлагает встретиться и приватно обсудить вопросы внешней политики СССР и США. Знаю я эти вопросы! Даллес проведет неудачную акцию, а все его затеи рано или поздно станут известны! Нам нечего обсуждать с Хрущевым.
Коллинз пожал плечами.
– Может СССР предлагает какой-нибудь план?
– Основная миссия Соединенных Штатов – это забота об интересах наших собственных избирателей. А русские медведи обогнали нас по многим пунктам. Спутник раньше нас запустили, ракеты делают. А теперь еще раз показали, как эти ракеты можно применять. Даллес снова в лужу сел. Эти русские со своими ракетами и со своим космосом у меня вот где!
Эйзенхауэр выразительно постучал ладонью по шее.
– Передать русским отказ от встречи?
Эйзенхауэр поморщился.
– Они нам еще и Вьетнам, и Ирак припомнят. Мы же предупреждали, что инцидент с разведывательным самолетом будет иметь самые неприятные последствия. А Ирак? Кто там вмешался, как это называется?
– Спецназ, – подсказал Коллинз.
– Да. Как они наших десантников перехватили? Ирак – это нефть. Это стратегический интерес. Был бы еще один тихий переворот, и все. Так нет, опять этот Даллес со своим ЦРУ сел в лужу. И, похоже, Ирак становится верным другом Советского Союза.
– Оставим все без ответа.
– Пожалуй.
– На словах нас предупредили, что в случае отказа от встречи возможна широкая огласка.
– Да, этого не хотелось бы. Думаешь, они посмеют?
– Хрущёв теперь никого и ничего не боится. Он твердо решил подвинуть в сторону наши интересы и на Ближнем Востоке, и в Азии, в пользу России.
– Да, Хрущев стал силен. Может посметь обнародовать некоторые политические моменты, – Эйзенхауэр кивнул, – Но скорее всего, это случится после заседания.
