Никакой помощи во вред самой себе. Так они решили.

Сэм достала шоколадный батончик и открыла путеводитель по Лиону. Пёстрые картинки сменялись мудрёным описанием и цитатами великих людей. Пальцы Сэм быстро перелистывали страницы, задерживаясь взглядом за важную информацию.

«Третий по численности город Франции, самый комфортный и привлекательный. Граничит с Альпами. Обставлен виноградниками и садами».

Сэм хорошо знала историю Франции, но её знания обычно крутились вокруг Парижа. Забегать за пределы столицы не было смысла. Поэтому Сэм впитывала информацию, но всё равно читала некоторые факты с долей лени.

– Почему ты не спишь? – недовольно замычала Элисон, поворачиваясь к Сэм.

– Не хочу.

– Никогда не поверю в это.

Сэм проигнорировала замечание.

– Ты всегда была той ещё соней. – Элисон выпрямилась и выхватила у Сэм батончик. – Ты любишь спать так же сильно, как есть.

– Многое нужно сделать, – ответила Сэм, провожая глазами действия Элисон. Когда подруга доела батончик, Сэм поджала губы. – Да, я люблю есть. И ты только что лишила меня такой возможности.

– Что тебе нужно сделать? Прочитать несколько томов про Лион? Неужели это важнее, чем собственные потребности?

– Неужели? В таком случае, я не стану рассказывать тебе про королей и друидов, которые основали этот город согласно легенде. И пропущу мимо историю о стае ворон, налетевших на город.

Элисон сощурилась и подвинулась к Сэм. Приняв удобное положение, вытянув ноги под сидение спереди и откинув голову на спинку кресла, она кивнула.

– Я внимательно слушаю тебя.

– А я уже всё рассказала.

– Сэм.

– Ладно. – Сэм отложила путеводитель и начала воспроизводить прочитанное своими словами. – Существует особый трактат, в котором говорится о друиде и короле. Однажды к ним пришёл оракул и сказал построить город на холме. Когда появились первые здания, на холм налетела стая ворон. В трактате говорилось, что их было так много, что небо стало чёрным, а земля дрожала от их криков. Город назвали Лугдун.

– Что означает это название?

– Кто-то считает, что оно пошло от божества в кельтской мифологии – бога Луга. Ещё лугдун означает «холм ворона» или «воронья гора».

– Интересно, почему на город налетели вороны?

Элисон рисовала узоры на запотевшем окне, чертила линии и писала имена. Сэм внимательно следила за аккуратным почерком, пока не увидела последнее имя. Рука Элисон замерла, а потом быстро протерла всё окно, не оставляя ничего.

– Я чувствую так много злости внутри, – призналась Элисон.

– Злишься на Брайана или на себя?

– Не понимаю. Её так много, что я просто не могу проследить за тем, откуда она берётся. – Элисон закрыла глаза. – Меня раздражает каждая мелочь. Поведение людей. Даже эта духота выводит меня из себя.

– Вокруг напряжённая ситуация. Это нормально.

– Нет.

– Ты всегда была немного вспыльчивой.

– Но я не злилась так. – Элисон ударила себя по коленям. – Эта злость... она будто и не моя вовсе.

В такие моменты Сэм не могла помочь подруге. Мыслительные процессы Элисон иногда уводили её так далеко в подсознание, что только сама Элмерз могла выбраться оттуда. Сэм просто положила свою руку поверх руки Элисон и немного сжала её.

– Мы должны прекратить это.

Они подумали об одном и том же, и всё равно каждая добавила в эти слова свой собственный смысл.

***

К двенадцати часам поезд прибыл на вокзал Пар-Дью в Лионе. Небольшие походные рюкзаки Элисон и Сэм смотрелись смешно на фоне массивных чемоданов туристов и жителей, которые возвращались домой из путешествий. Компании велосипедистов погружались в вагоны до Парижа.

Элисон заметила, как Сэм дёрнула головой по направлению к выходу.

– Слышишь что-то?

– Нет. – Сэм пропустила Элисон вперёд на ступеньках. – Просто голоса людей.

– В них что-то не так?

– Они все спокойны, – ответила Сэм.

Когда девушки вышли на улицу, Элисон поняла, о чём говорила Сэм.

Лион считался современным городом, но большая его часть состояла из старых построек. Время замерло на улицах города, и его размеренный режим переняли жители. Люди спокойно ходили мимо вокзала, встречали приезжих и разгуливали мимо небольших магазинов.

Элисон глубоко вдохнула и ощутила чистый мягкий воздух. Зелёная листва резала глаза, а яркое солнце палило так сильно, что таял асфальт. Аромат цветов уносил Элисон далеко в прошлое, на поля и холмы, по которым она бегала девочкой.

Часть Лиона тоже находилась на возвышенностях. Сверху на город смотрели старинные постройки и густые невысокие деревья. Выложенные коричневым камнем тротуары блестели от солнца. Пушистые облака стремительно неслись по небу, ударяясь и разбегаясь в разные стороны.

Элисон стояла с закинутой назад головой. Ей было жарко, неудобно в новой одежде и снова хотелось в туалет. Но всё это уходило на второй план, когда атмосфера города накрывала её с ног до головы и уносила в другое место.

– Разве Францию не застала одержимость? – спросила она у Сэм.

– Почти половина страны погрязла в одержимости. – Сэм указала на столб с плакатом. – В Лионе она тоже была, но волну удалось остановить.

– Как?

Сэм не ответила и просто кивнула в сторону. Элисон повернулась и почувствовала, как атмосфера безопасности ударяется об толстую стенку и разбивается на части.

Перед вокзалом установили статую ангела с чёрными крыльями. Люди оставляли под ним цветы, игрушки и записки. Спокойствие, которое Элисон почувствовала в начале, оказалось трауром и обречённостью. Люди молча принимали свою боль и держали её в себе.

«Одержимых нельзя вылечить без Создателей. У правительства страны не было другого способа».

Элисон едва смогла остановить себя и не подойти к одному мужчине, чтобы выразить соболезнования.

«Кто я такая, чтобы вмешиваться в их горе?».

– Давай прогуляемся по городу для начала, – предложила Сэм. – Если честно, я понятия не имею, как мы будем искать Мари.

До трёх часов они бродили по улицам Лиона. Идей не было. Мари могла быть где угодно, в любой части города. А могла вообще не быть здесь.

– Кайл ничего не говорил тебе про неё?

– Нет. Они с детства очень дружны, и он стал первым, кто продолжил общаться с ней после отречения от силы.

– Это никак не поможет нам найти Мари.

– Я знаю.

Они остановились возле торгового центра и сели на скамейку. Сэм поставила рюкзак рядом с Элисон.

– Я схожу и куплю что-нибудь перекусить.

– Возьмешь мне йогурт или творог?

– Хорошо.

Сэм перешла через дорогу и скрылась за колоннами. Элисон вытянула ноги вперёд, наплевав на возможные неудобства для прохожих, и прикрыла глаза. Их действия не имели никакой последовательности. Не было никакого плана. Они просто действовали интуитивно, доверяя гардианам и наставлениям Катрины.

Элисон не любила действовать так. Когда результат касался только её, она могла позволить себе хаос и беспечность. Но от их решений будет зависеть судьба целого мира. Шататься по странам без цели становилось труднее. Для неё особенно.

Она не врала, когда говорила про злость. Эмоции переполняли её с каждым днём, затрудняя дыхание. На многие ситуации Элисон реагировала слишком резко. Она не могла объяснить это самой себе и боялась, что Сэм начнёт бить тревогу.

«Она уже делает это. Смотрит на меня с осторожностью, когда мы попадаем в передряги».

Элисон так не хотела.

Она облегчённо вздохнула, когда солнце ушло за облака, и тень накрыла Элисон. Слишком поздно она поняла, что перед ней встал человек и так же быстро исчез. Солнце ослепило Элисон. Она резко открыла глаза и увидела силуэт, быстро отдаляющийся от неё с... рюкзаком в руках.

Рюкзаком Сэм.

Элисон подскочила на ноги и рванула за вором. Через дорогу как раз переходила Сэм. Удивлённый взгляд так и говорил: «Ты сошла с ума?». Элисон указала вперёд, на бегущего человека.