Мы общались с Соколовым у танка, пока бойцы суетились вокруг, бегали, делами занимались, могила почти готова, радистка пыталась простреленную рацию реанимировать, восстановить. Рацию я купить не мог пока запрет стоял, доступ к подобным товарам офицерам не ниже капитана, но запчасти к танковым были, купил их и выдал, как и инструмент, вот та и занималась. У меня было несколько немецких раций, в прошлом году добыл, переносные, но пока не выдавал. Пусть эту мучает, не выйдет починить, выдам трофей. Тот описывал, что за зиму было, я выяснял какие новости. Оказалось, геликоптеры, вертолёты, начали появляться в войсках. В основном в санавиации. Но для заброски группы Соколова использовалось две машины, вполне удобно. Мало их, грузоподъёмность пятьсот килограмм, и внешне напоминали «Хьюи», видимо слизали. Но как? Не больше года прошло, они уже серийно выпускаются. Даже два училища открыли, где готовят лётчиков и механиков для них. Оценить перспективу таких машин военные успели быстро. Хотя я могу сам рассказать об этом, изучал историю. Вертолёты делали на Казанском авиастроительном заводе. Он и в две тысяче двадцать третьем работал. В апреле сорок пятого поднялся в воздух первый серийный аппарат, всего за апрель выпустили сорок семь штук, половина ушла в училища, остальное в войска. За май выпустят сто восемь. А в июне уже полторы сотни, и такая численность будет долго держатся. К слову, выпускались они под маркировкой «Ми-1». Тут Миль работал, много что изменил, но аппарат всё равно летает. Ещё кое-что сообщу. Пулемёты, что стояли на «Хьюи» также скопировали, как-то быстро решив с маркой стали для стволов. Их ставили на вертолёты. На самоходнозенитные установки, и на боевые корабли. В основном зенитки из них делали. Выпускаются уже три месяца. Ну и по бронетранспортёру, «БТР-70». Скопировать его смогли до мельчайших деталей, вскоре пустив в серию, но… в войне тот поучаствовать не успел. Первые серийные машины сошли в августе этого года. Сейчас двадцатое мая сорок пятого. Зато «семидесятки» пятьдесят шесть лет стояли на вооружении, даже сейчас на резервных базах хранения есть. Всему миру их продавали, и те брали. Семьдесят шесть тысяч экземпляров было выпущено в разных модификациях. Даже «КШМ» на их базе были. В общем, скопировать смогли, и освоить производство.
Ну это ладно, и так знаю, главное выяснил где я, почему так далеко от своих не понятно, и выяснял подробности. До союзников сорок километров, передовая. Немцы стонут, но держат их давление, наши Берлин уже какую неделю в полную осаду взяли. Кстати, наши союзникам ничуть не помогали, Сталин знал, что от них в будущем ждать. А то чуть встали, оборона у немцев крепкая, то вопят, русские помогите, атакуйте у себя, немцев отвлеките. Матом их конечно не посылали, но объясняли, что не имеют возможностей сейчас атаковать. В общем, союзнические отношении было холодны, поставки по ленд-лизу резко сократились. Те решили на больное место надавить, ничего, терпимо. Вот так и общались, я посвятил Антона в планы продолжить восстановление людей, ставших инвалидами на войне или без неё. Фронтовикам без очереди. Правда, скорость излечения будет меньше, и мне лично работы больше. Но главное будет идти. Война закончится через полтора месяца. Что потом? Я должен умереть чтобы вернутся к демонам? А если не умирать и работать целителем дальше? То-то и оно. Стоит попробовать. Что по группе Соколова, тот к слову капитан, надеется майора получать под конец войны, то у них задание, его нужно выполнять. Каратели вышли на них с помощью местных жителей, что сдавали наших только шум стоял. Тут я прервал рассказ Антона и окликнул одного из его парней:
- Олег, в той стороне, метров четыреста, недалеко от опушки, кто-то из наших топает. Найди и приведи.
Про то что я чую противника за километр, вижу засады, причём могу определить где свой, где противник, а где и нейтрал, Антон уже в курсе, я рассказал. Подарок от демонов, так что боец, придерживая автомат, рванул в ту сторону.
- Может лётчик? - предположил Соколов.
- Не знаю, я не настолько чувствую. Приведёт, увидим.
Ну а тот продолжил рассказ. Немцы за эти территории держатся серьёзно, много разведгрупп сгинуло, местные жители сдают. Хотя были случаи, когда наоборот, помогали. Знали те, что сюда придут, видимо старались задобрить. Разные же ситуации были, но сдавали больше. Те карательные батальоны разных национальностей, что сформировали немцы, а потом переформированы в дивизии, были выдавлены сюда, если их не успели уничтожить. Те же украинские дивизии тоже тут. Из некоторых сформировали подразделения охраны тыла, из лучших формировались части егерей. Как раз сегодня с ними столкнулись. Два взвода егерей и взвод стариков-фронтовиков из комендатуры ближайшего городка. Бой с ними начался, парни их изрядно потрепали, нанеся потери, а тут эти егеря навалились, пришлось уходить вглубь леса. Точнее, большой рощи, на лес та не тянула. Если бы была возможность без боя незаметно уйти, Антон так бы и поступил, но их первыми заметили, дозор оплошал, завязалась перестрелка, уйти не удалось. Даже попытка выставить заслон не увенчалась успехом. Раненый товарищ остался задержать их. Это тот, тело которого позже принесли, но вот не получилось уйти, зажали, а там и я подоспел. Вовремя. Как раз бой начался, их окружали и тут мои танки. В ином случае потерь бы было куда больше. Малой кровью отделались. А тут и Олег подошёл, то что тот встретил неизвестного, я по карте видел, и сюда вёл. Антон угадал, летун. Молодой младший лейтенант, похоже недавно воюет. Оказалось, с «пешки» лётчик, командир борта, фамилия Малышев, покидал машину последним, поэтому, где его экипаж, не знает. Мы с Антоном его выслушивали, тот голодный, ещё ночью сбит, а сейчас семь вечера, я выдал котелок с молочной рисовой кашей, сдобренной маслом, два куска хлеба и чай с булочкой, и пока тот наворачивал, и ставил нас в известность по своей судьбе.
- К слову, по экипажу. Снова нужно пробежаться. Одиночка. Не хочу гадать, но думаю это кто-то из экипажа Малышева.
Антон отправил того же Олега, у него лёгкая нога, я описал где примерно неизвестный, шестьсот метров от нас. Двигается в нашу сторону. Даже скорее бежит. Хм, и рубиновые метки за ним появились, отстав метров на сто.
- А наш неизвестный сюда противника ведёт. Бегут за ним. Немного, с десяток. Тут и встретим.
В отличии от Малышева, его штурман, а это был он, оказался ранен. Легко, но началось воспаление. Пришлось в танке лечить, под звуки быстро начавшегося и почти сразу замолкшего боя. Семь - четыре в пользу танкистов. Четыре на ребятах Соколова. Пока те допрашивали подранка, информацию получали, а Антон передавал информацию в свой штаб, починила рацию девушка, я закончил с лечением, и сказал обоим летунам:
- Ночью вас на нашу сторону перекину, дальше сами доберётесь.
- Хорошо, а эти?.. - кивнул Малышев на бойцов.
- Эти тут, у них свои дела.
Планов у меня много, выйти на власти Союза, помочь с исцелением инвалидов, да тяжело пострадавших после войны, побить союзников, закупки делать в игровом магазине, то что в дефиците, особенно по лекарствам. Дать информацию по будущему, главное сообщить как в тысяча девятьсот девяносто девятом погибнет целый пассажирский поезд. Конструкционный недостаток моста, пролёт рухнет, когда по мосту грузовой эшелон шёл. Туда и влетел пассажирский на полном ходу. Ночь была. Чтобы не допустили, не хочу сиротой быть в будущем, как Валентин. А когда стемнело, расстались, разведка убежала ещё засветло, танки взорвались от детонаций, а мой вертолёт, это был «Ми» представительского класса, выпуск две тысячи двадцатого года, уносил нас в сторону осажденного Берлина, там высажу. Задач много, главная бить противника, зарабатывать баллы и кредиты, открывая разные уровни техники, последние тратить на исцеление, раз работает. А пока три дня до получения первого здания, хочу навестить Марину. Она сейчас в Сочи проживает. В отставку ей выйти не дали, она здорова, кто на это пойдёт, но перевели в сочинский госпиталь, та там заняла место политработника. Коммунист она. А вот долететь до места мы с летунами не смогли. Нас сбили почти сразу, вскоре после того как лес покинули. Мне кажется нас выдал огонь из патрубков, на форсаже взлетал, да и скорость набирал, гражданский вертолёт, защиты как у военных нет. Зато комфортности хоть отбавляй. И рассмотрели ведь. Я могу ошибиться, да и не до этого пока, пытался посадить горевшую машину, но вроде два «Мустанга» были. Ну точно они, и тактические знаки разглядел. Пиндосы. Судя по меткам наверху, сопровождают ночные бомбардировщики. Как только нас рассмотрели? И ведь знают скоты, что такие машины только у Советов. Видать специально охотятся. А вот и земля…
