Игорь засмущался, отчего щёки Леночки залились краской пуще прежнего.

– Ой, а Аркадия Аркадиевича нет, он на корабле – лично руководит погрузкой биоидов. Через неделю же старт!

– Надо же, я совсем забыл. Сколько же дел ещё!

Игорь, не попрощавшись, резко вышел из приёмной, а Леночка только печально вздохнула ему в след. Он, было, направился обратно, но оценив расстояние, решил вызвать внутри-институтский флаер-такси. Пока он ждал, из дверей в усадьбу раздался раздосадованный возглас Леночки – опять «мигнуло». Странно, что не спасали даже бесперебойники. Электрики, похоже, действительно не причём – видимо теплотехники опять экспериментируют свои жутко секретные эксперименты. Подлетел флаер, и Игорь резво впрыгнул в него.

– Иишница, – так прозвали их факультет.

________________________________________________________________

Dum spíro, spéro(лат.) – Пока дышу, надеюсь

Флаер взмыл над деревьями и направился по адресу. Старт через три дня, а ИИ начал вдруг отбрасывать коники, и это когда уже закончилась проверка после интеграции в систему корабля, и оставалась формальность – подписать акты приёма-передачи.

В дверях Игоря встретил взволнованный Павел.

– Опять началось! После скачка!

– Я понял уже.

Игорь посмешил к мониторам. На экране в сплошном массиве строк исходного кода проскакивали фрагменты иногда повторяющихся блоков процедуралов. Игорь быстро выделил повреждённый массив, дублировал его и в изолированной «песочнице» стал изучать.

– Не пойму, для чего он использует эти блоки? Они как информационное отражение несвязанных с массивом процессов. За что этот массив отвечает?

Павел резво простучал запрос на своей клавиатуре.

– Это управление распределением кадрового состава колонии по сезонам и временам года.

– Хоть ничего критичного. Где-то ещё сбой возникал?

– Нет. Я уже раз десять проверил.

– Хм.

– Если опять отложат старт…

– То ничего не будет. Четыре раза откладывали, отложат пятый – если нужно. А в целом как?

– ИИ? Всё давно готово, ты же знаешь. По последнему запросу Славы догрузились дополнительные базы данных и всё.

– Я понял. Короче, удаляй этот массив и загрузи из резервной копии по-новой, а я домой спать.

***

Сквозь мутный тяжёлый липкий сон пробился надоедливый зуд. Игорь с трудом открыл глаза, в которые словно насыпали горячего песка.

Он с трудом сфокусировал взгляд на свалившемся со стола телефоне, который настойчиво вибрировал, уперевшись в ножку стула.

– Алё, – еле промямлил Игорь.

– Алё, Игорь, разбудил?

– Ты точно кандидат наук?

– Эти процедуралы опять возникли. Сразу. Мне кажется, он надо мной издевается!!!

Игорь встал с кровати и попытался размять лицо, на котором проступили следы от смятой простыни.

– Сейчас приеду.

Игорь застал Павла с бутылкой пива в руке. Рядом стояла ещё одна пустая.

– Не понял.

– Сейчас поймёшь, это просто фантастика! Извини, мне дало по голове – я, кажется, вчера последний раз ел. Мы создали новую жизнь.

Павел выдержал паузу. Игорь скептически насупил брови. Он начинал злиться.

– Это просто…!, – Павел задыхался от восторга.

– Фантастика, – завершил фразу Игорь, уже не скрывая раздражение, – ближе к теме.

– Только я его перегрузил, опять теплотехники устроили свой тыдыщь, наш ИИ подумал минуту, и взялся за старое. Я сначала психанул и полез сносить всё заново, но обратил внимание, вернее даже не сразу, а… – Павла понесло в сторону, и Игорь испепелял его взглядом, – лан, я продолжу. Так вот, я заметил, что некоторые фоновые процессы он исполняет не так стройно и ровно, как прописано. То есть, он может для этого использовать более простые и очевидные алгоритмы, а он делает это сикось-накось. То есть – результата то он добивается, но как-то это непрактично. Мне это напомнило что-то, и я долго не мог понять, что. У меня пересохло во рту, и я пошёл к холодильнику, но там кроме пива ничего не осталось, и тут меня осенило – он же пьяный.

Игорь начал искать глазами ещё пустые бутылки.

– Что ты делаешь, – Павел так увлёкся, что не сразу обратил внимание на странное поведение Игоря, – ой, да перестань, я почти трезв!

– Да я слышу.

– Не нуди, а слушай, – Павел тоже начал терять терпение, – так вот. Я позвонил в эксплуатацию и попросил провести переключение, мол, у нас электросеть просела от разбаланса. Они переключились, и ИИ начал чудить ещё больше, а кривые процедуралы так и полезли из него. Прикинь! Ну?

– Что, ну?

– Да он бухой! Скачки на него как стопарик действуют, или больше. Я думаю, а что тогда такое эти процедуралы в свете новой, так сказать, информации? Что у нас делают, когда хорошенько выпьют?

Игорь сел за панель ввода и только покачивал головой. Не дождавшись ответа, Павел закончил, грохнув бутылкой об стол.

– Песни горланят.

Игорь сначала тихо, а затем в полный голос начал хохотать.

– Сейчас посмотрим, как ты посмеёшься.

Павел подошёл к панели ввода и набил во вспомогательном окне кусок кода, похожего на эти невнятные процедуралы. ИИ сразу выдал серию строк, и было явно видно, что в ответ, некоторые из фрагментов повторялись. Игорь заинтересовался.

– Что ты написал?

– Один из его фрагментов повторил.

– Давай ещё.

Павел набил на клавиатуре фрагмент опять, а в ответ всплыли новые фрагменты – уже знакомые, и нет.

– Знаешь, что происходит? – Павел пребывал в экстазе, – я пою, а он подпевает.

– Почему фрагменты разные?

– А вот это и есть самое прекрасное и… Не могу подобрать слов!, – Павел просто пританцовывал, – он сочиняет на ходу! Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь?!

– Нет. Нет, нет, нет!

– Дааа. Это высшая мозговая деятельность! Он живой! Он творит! – Павел ликовал, но как ему это удавалось сделать тихо, Игорь считал чем-то непознаваемым.

– Ты говоришь о сознании, что ли?

– Именно!

– Но тогда он должен бы как-то проявлять себя в познании. А он только песни поёт, когда пьяный.

– Так весь его мир ограничен только этой комнатой и кораблём, он другого не видел. Помнишь, как ещё лет сто назад в отдалённых деревнях люди жили – заняться особо нечем, вот и спивались. А он до конца и себя-то не осознал, ему то не с чем сравнивать.

– Прикинь, не сможет работать, потому что сопьётся? – и добавил пафосно, – Первый комп, ИИ, который спился! Не хотел бы я иметь в резюме такую запись.

– И что ты предлагаешь?

– Давай поговорим с ним. Представь, как он офигеет.

Игорь начал не на шутку загораться идеей.

– Я напишу скрипт-переводчик для него.

Тут он остановился и задумался.

– А какой у него язык? Как он разговаривает?

– Думаю, нужно начать с его песен, – включился Павел, – это хоть что-то, что можно обрабатывать.

– Выгрузи все его песни, а я закачаю наши словари.

Игорь и Павел сидят перед консолью нерешительно смотрят то на экран, то друг на друга.

– Ну, давай.

Павел громко выдохнул и нажал клавишу речевого коммуникатора.

– Привет, – он замялся глядя на экран, – ИИ.

И ничего. Он подождал немного и повторил.

– Привет.

Ничего. По экрану пробежала рябь строк кода, но больше ничего.

– Почему мы решили, что наш, по сути пылесос, скрещённый с тостером, может говорить и думать, напомни? – Игорь почему-то смеялся.

Павел не унимался.

– Но ведь все признаки говорят…

– Я вызываю комиссию и подписываю акт. Иногда тостер – это просто тостер.

Он вышел из лаборатории.

Павел какое-то время сидел и смотрел в экран, о чем-то напряжённо думая. Затем подскочил, словно ужаленный, бросился к клавиатуре и стал быстро набирать.

– Это же, как моллюску в иле Марианской впадины рассказывать про покорение Эвереста или полет в облаках! Разная понятийная база. И если его базу мы не знаем, то со своей познакомить можем.