Интерьер комнаты был аскетичен: пластиковые стулья, стол, комод, дюралевая полутораспальная кровать — обстановка, принятая в большинстве учреждений, не претендующих на роскошь обслуживания. Также имелась небольшая голографическая панель и терминал, из-за блокады Антиземли временно отключённый от Галонета. Из комнаты вела дверь в санузел, где имелось два режима: водный и ионный. Макс предпочитал первый. Ему нравилось, как вода струится по телу, массируя мышцы, нравилось, что можно изменять её температуру и интенсивность излива.

— К вам посетитель, — сообщил автоматический швейцар по внутренней связи как раз тогда, когда Макс одевался после душа.

— Кто? — спросил он, застёгивая комбинезон.

— Меня просили не говорить.

— Почему? — Макс насторожился.

Взгляд его невольно упал на бластер, висевший в кобуре.

— Сюрприз, сэр.

— И где сейчас мой гость? — поинтересовался Макс, снимая с крючка перевязь и застёгивая на бедрах.

Одновременно он решал, как себя вести, если к нему сейчас вломятся штурмовики и потребуют сдаться.

— За дверью, — ответил автошвейцар. — И проявляет нетерпение.

Макс повернулся лицом к двери и пару раз глубоко вздохнул.

— Ладно, — сказал он, стараясь говорить совершенно спокойно. Не для робота, конечно, а для себя. — Открывай.

— Слушаюсь, сэр.

Дверь с тихим шипением поползла в сторону. Макс подобрался, готовый на всё. Он держал руку рядом с кобурой, прикидывая, сколько понадобится времени, чтобы сделать первый выстрел. Секунда? Две? В последнее время его реакция стала весьма неплохой.

В дверном проёме показалась изящная фигурка в тёмно-сером жакете, чёрной юбке и лакированных туфлях на шпильках.

— Привет! — сказал Макс, слегка растерявшись. — Что ты тут делаешь?

— Ты не рад меня видеть? — переступив порог, Женя вопросительно подняла брови.

— Да нет, почему же. Просто удивлён.

— Понимаю тебя, — девушка подошла к столику и, наполнив два стакана виски, один протянула Максу. — За приятные сюрпризы.

— С удовольствием, — Макс слегка пригубил. — Так как ты тут оказалась? — он внимательно рассматривал девушку, стоявшую напротив него со стаканом в руке.

Она не должна была здесь находиться. И, уж конечно, раз она оказалась в его номере, ей, а вернее Республике, что-то от него нужно. Макс подумал, что сюрприз, безусловно, удался, вот только едва ли его можно назвать приятным.

— Я так же, как и ты, летела на «Пожирателе». Только сидела тихо и не высовывалась.

— Вот как, — Макс поставил стакан. Надо же, какие новости. — А почему не пришла поздороваться раньше?

Женя пожала плечами.

— Не было времени.

— А теперь?

Женя пару секунд помолчала.

— У меня к тебе есть разговор.

— Слушаю.

«Вот оно! — подумал Макс. — Начинается. Что они там ещё придумали? Судя по всему, ничего приятного я не услышу». Ему вдруг пришло в голову, что его могли раскрыть, и Женя явилась, чтобы сообщить ему об этом. Возможно, за дверью дожидаются штурмовики с винтовками и наручниками.

Девушка внимательно осмотрела его с головы до ног, потом села в кресло и достала из сумочки портсигар.

— Похоже, разговор серьёзный! — усмехнулся Макс, садясь в кресло напротив.

Он постарался принять беззаботный вид, чтобы не выдать охватившее его волнение.

— Не то слово, — кивнула Женя, прикуривая. — Дело в том, что вся эта затея с артефактом слишком важна, чтобы мы могли рисковать, — она замолчала, прикуривая.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Макс, дождавшись, пока она уберёт портсигар в сумочку.

— Я хочу сказать, что мы не имеем права полагаться на… изменчивую человеческую натуру, — отозвалась Женя.

— Во-первых, кого ты называешь «мы»? — Макс нахмурился.

— Республику. Не тебя.

— В смысле?

— Слушай, — Женя подалась вперёд, глядя Максу в глаза. — Мы знаем, что ты не Сеймор. И всегда это знали, с самого начала. Это мы нашли тебя тогда возле Плезанта, едва живого, и дали тебе новое тело. Тело Джона Сеймора, настоящего. И этот человек не имел никакого отношения к повстанцам, потому что на Миранде нет и никогда не было никакой группы мятежников.

Глава 50

Повисла тяжёлая пауза. Макс смотрел на Женю с бесстрастным лицом, чувствуя, как по его спине градом катится пот, а к щекам приливает кровь. Он был растерян, как никогда в жизни. Если это правда (а похоже, что так оно и есть), то он оказался в на редкость пикантной ситуации. Хотя, возможно, это просто ловушка. Такая возможность тоже существовала, и её следовало принять во внимание. Макс постарался улыбнуться.

— Довольно странное заявление, — сказал он, закидывая ногу на ногу. — Чего ты добиваешься? Провоцируешь? Это такая проверка?

Женя отрицательно качнула головой.

— Хочу, чтобы ты понял.

— Что именно?

— Что нам всё известно. Пришло время сыграть в открытую.

— Я так понимаю, что это какой-то тест. Мне не ясен его смысл, могу только сказать, что я Джон Сеймор.

Женя откинулась на спинку кресла и глубоко затянулась сигаретой.

— Думаю, это тебя убедит, — она извлекла из сумочки телефон и быстро набрала номер. — Входи! — бросила она коротко.

Через мгновение дверь в комнату открылась, и порог переступила женщина в красном платье. Макс окинул её недоумённым взглядом, лицо показалось ему знакомым.

— Привет, Макс, — сказала женщина. — Узнаёшь?

Другой цвет волос и новая причёска — вот что сбило с толку Макса.Но, без сомнения, это была она — Мария-Анетта из «Чрезвычайного Отдела»!

* * *

— Узнаёшь? — повторила Мария-Анетта с холодной улыбкой, которой Макс предпочёл бы не видеть. — Как себя чувствуешь? — она подошла к креслу, в котором сидела Женя, и встала, опершись локтём на спинку. — Да, это действительно так: я не имею отношения к Чрезвычайному Отделу. Тебя обманули. Под Плезантом мы испытывали новое оружие. Рабочие завода очень вовремя решили взбунтоваться — нам не пришлось ничего организовывать самим.

— Что за оружие? — сдавленно спросил Макс, вспомнив человеческие силуэты в тумане песчаной бури.

— Трансакторы вроде того, что вам, Всадникам, предстоит запустить. Только поменьше, попроще и побезобиднее. Выжили двое: ты и парень с татуировкой осы, — заговорила Женя, время от времени затягиваясь сигаретой. — Мы отвезли вас в клинику на Фобосе. Ты был так поломан, что тебе пришлось дать новое тело. Вырастить родное мы, естественно, не успевали. Так ты получил отпечатки Джона Сеймора. Позже тебе соврали, что они появились у тебя в результате операции. На самом деле, тогда тебе подправили только лицо. Привести в чувство другого карателя нам так и не удалось — он был в глубокой коме. Поскольку ты выжил, мы поняли, что ты имеешь иммунитет к вырабатываемой трансакторами энергии, и решили использовать тебя на Антиземле. Однако нам требовалась уверенность, что ты согласишься, а для этого пришлось доставить тебя на Плутон. Эта штука, которую ты носишь, — Женя указала на устройство, висевшее на груди Макса, — просто муляж. Он ничего не записывает. Так что можешь его выбросить, — она улыбнулась одними губами. — Когда тебя отправили на Плутон, федералы каким-то образом вышли на нашу клинику и окружили её. Марие-Анетте и другим едва удалось спастись — их вовремя предупредили о прибытии на спутник военных транспортов. Федералы захватили твоего приятеля — того, который так и не вышел из комы, — а клинику взорвали. Об этом говорили по телевизору.

Макс вспомнил, что видел этот сюжет, но не связал с собой. Значит, всё было ложью, и он — всего лишь пешка в чужой большой игре, причём с самого начала. Это было больно, очень больно. Ему хотелось выхватить бластер и положить на месте обеих женщин, но он понимал, что не сделает этого, потому что ещё не все ставки сыграны, и он по-прежнему нужен Республике. Да и не привык он стрелять в безоружных. К тому же, всё-таки, женщины. Но они были очень близко к смерти. Буквально на волосок.