- Это... чего неведомо, то неведомо! - прижал Сенчук руку к груди. - Но одно знаю точно: если берется он, значит, проехало! С гарантией!
- И о вашей взаимной ответственности вы ему тоже в состоянии объяснить?
- Стук многого не стоит, - сказал Сенчук, подпустив в тон умеренной развязности. - Но может, однако, выйти и накладной величиной при заранее взятых на себя обязательствах... Потому их бессмысленно брать, если речь идет о каких-нибудь изотопах или о зелье... С собачками и с аппаратурой не договоришься. Им денежки ни к чему. - Он с удовольствием принялся за жаркое.
- Никаких наркотиков и тяжелых металлов, я даю абсолютно твердую гарантию, - уверил Игорь. - Если бы речь шла об этом, то и разговор бы велся по-иному, и схема бы выстраивалась не так... Все! Детали обсудите с Володей Крохиным. Расчеты - тоже через него.
- Он ваш друг? - как бы мельком осведомился Сенчук.
- Он мне человек близкий, но, к сожалению, недалекий, - последовал загадочный ответ. - Такая характеристика, думаю, вам пригодится. Извините... Игорь посмотрел на часы. - Вынужден вас покинуть, дела. До связи, как говорится военными людьми... Обед оплачен, наслаждайтесь.
- Испытал огромное наслаждение от знакомства! - пожал руку криминального босса Сенчук. - Глубокой вам водички под килем и никаких рогатых мин...
- Угу, - неопределенно отозвался бандит. Затем, устремив на Сенчука пронзительный взгляд, произнес задумчиво: - Вернетесь из рейса, увидимся. Кажется, я найду вам достойную работенку...
- Этим вы мне здорово подняли настроение, - поблагодарил Сенчук.
Аккуратно доев оставленные на столе деликатесы и попивая французский коньячок с кофе, он призадумался.
Предложение урка сделал грамотно: сообщи Сенчук о контрабанде - не сносить головы, да и экспедиция пойдет прахом... С Колькой Севастьяновым он все обсудит, не впервой... Риск, конечно, существует, но какие могут быть к ним претензии со стороны властей в случае раскрытия криминала? К нему, Сенчуку, вообще нулевые, он за научное оборудование не в ответе и проверять его не обязан. К Севастьянову - тоже. Ну, прохлопал, допустим, старый таможенный пес "контрабас". Он же не ясновидящий, в конце концов...
Единственный вопрос: что в контейнере? Цветные металлы - сказочка на ночь для притомившихся придурков. Хотя золото - тоже цветной металл. Техническое, скажем.
В любом случае содержимое контейнера - не его, Сенчука, забота. И как ящик переправится на чужой берег - тоже. Странно лишь то, что переправлять его, судя по всему, доверено этому Володе Крохину - типу явно никудышному. Урка Игорь - смел и хитер, этому судьбой такие дела предназначены, а помощничек восточного научного хмыря - кисель, без стержня человек, перекати-поле. Но вот же, с другой стороны, связан с крутыми ребятками, хотя кто по сути крутые эти? Бывшая шваль, шпана из подворотен...
Из далекой юности такое знакомство могло тянуться, вот в чем, наверное, и весь секрет.
Он допил коньяк, покалякал о том о сем с бывшим начальником Арменом и, с удовольствием приняв услугу сменщика-гардеробщика, уважительно вынесшего ему плащ, оделся, пробормотав бывшему коллеге, что бог, дескать, подаст.
- С какой поры ты бога-то поминать начал? - недовольным голосом вопросил коллега, отставной ветеран ГАИ, орденоносец.
- А я уже давно усек, что что-то там... - Сенчук завел взор к потолку, есть! У нас, - продолжил доверительно, - был четвертый отдел - религиозный бывшего пятого управления, идеологического... Так вот... Обойди всю Лубянку снизу доверху, спроси от прапора до генерала: есть ли бог? - все руками бы замахали: нет, конечно, что за вопрос, коммунист Сенчук?! А в четвертый отдел зайди - там бы тебе ответили... - Он выдержал многозначительную паузу. - Не знаем... Вот так-то, брат!
КАМЕНЦЕВ
На аэродром ехали в огромном и свирепом черном джипе с затемненными стеклами.
Втиснутый на заднее сиденье между двумя атлетами грубой внешности, хотя и нежного, лет двадцати, возраста, Каменцев усиленно раздумывал, как ему выбраться из новой ловушки, подстроенной каверзной судьбой. План - еще неотчетливый, зыбкий, однако дающий надежду на спасение - потихонечку вырисовывался...
Он попросил водителя срочно соединить его с боссом.
- Зачем? Тебе же все объяснили... - развязным баском отозвался шофер.
- Я понял, как вернуть долг...
- А, тогда держи... - И водитель, набрав номер телефона руководителя, передал трубку Каменцеву.
Услышав голос главного гангстера, Сергей вежливо произнес:
- Прошу прощения за беспокойство, но мне пришла в голову одна идея... По-моему, я смогу занять денег...
- Всю сумму?
- Надеюсь, что так.
- И где же?
- У меня есть знакомая, подруга покойной матери...
- Ну так и позвоните ей.
- Тут необходим очный разговор. Просить по телефону этакую сумму...
- Очный так очный. - Собеседник призадумался. - Хорошо... - произнес с неохотой. - Четырнадцать штук отработаешь, а вернешься - будем говорить... Ну-ка, дай трубку пацанам...
Каменцев передал телефон сидевшему по левую сторону парню.
- Так-так, - выслушав указания шефа, проговорил тот. - Понял... Скосился на Каменцева: - Вес сделаем... Это уж точно... - И, рассмеявшись подобострастно, надавил кнопку, отключающую связь.
Лицо его тут же приобрело прежнюю стылую непроницаемость, и на вопрос партнера-пленника: что, дескать, было начальником сказано-приказано? - он с подчеркнутым высокомерием ответить не соблаговолил.
Военно-транспортный самолет доставил их на небольшой аэродромчик, затерянный в глуши тайги - неожиданно чахленькой, низкорослой, с выжженными проплешинами поляне, с кривенькими березками и больными пожелтевшими елями.
Далее был заляпанный грязью "уазик", управляемый подвыпившим майором в форменном плаще, покрытом жирными пищевыми пятнами; разбитая узкая бетонка, упершаяся в железные ворота части, барак военного городка, алюминиевая миска с картофельным варевом - и желтый дымящийся кипяток, в котором плавали разваренные смородиновые листы.
В бараке, стоящем впритык к двухэтажной солдатской казарме, им отвели две комнаты, предназначенные, видимо, для дежурных офицеров. Одну из них узкую и темную, где находились солдатская кровать, тумбочка и табурет, - отвели Каменцеву. В другой, меблированной помимо спальных мест шкафами и обеденным столом, разместились бандиты.
Каменцев поужинал в компании будущих подельников и отправился в свою комнатенку.
Уселся на кровать, и тут в дверь постучали.
Вошел, перекошенно ступая под тяжестью эмалированного ведра с водой, молоденький обритый солдатик, явно из свежего призыва, в форме, еще не обмявшейся по плечу.
Поставив ведро на табурет, промямлил смущенно:
- Свеженькая, прямо из колодца... Хорошая тут вода, пейте... О! спохватился, вытащив из кармана гимнастерки граненый стакан.
- Ну что, служивый, как дела-то? - полюбопытствовал Каменцев, ополаскивая стакан.
- Да какие тут дела... - опасливо покосился на голое без занавески окно солдатик.
За окном звучал чей-то свирепый ор:
- Где Спиридонов, с-сука?! Ну-каты, салабон, быстро искать!
- Меня... - произнес солдатик слабым голосом.
- Значит, вся жизнь - в мечтах о дембеле? - спросил Каменцев.
- Лично я мечтаю о дисциплине, - признался служивый, убрав голову в плечи, будто перепугался такого своего признания.
- Спиридонов, с-сучара! - взвизгнули за окном с истеричной яростью.
- Сержант? - участливо спросил Каменцев.
- "Старик"... - вздохнул солдатик, ретируясь за дверь. Каменцев зачерпнул из ведра воды. После мертвой городской колодезная показалась ему живительным нектаром. Затем погасил свет, улегшись в одежде поверх одеяла. Спал он беспокойно: всю ночь на плаце перед бараком грохотали какие-то грузовики, бряцали металлом подков сапоги и донимали невесть откуда взявшиеся комары.
