А вот чего не ожидал никто, так это того, какой эротически возбуждающий эффект произведет криминальная слава Пола на сестер Флорентино.
В шестидесятые годы, все шире захватывая окраины, поветрие разводов добралось и до нашего пригорода. Два нижних этажа круковского дома занимали мистер и миссис Флорентино, итальянские иммигранты, которые своим пятерым дочерям дали имена по названиям пяти районов Нью-Йорка. Вскоре после того, как Лев оставил Аду, Звонок Флорентино, получивший свое прозвище из-за того, что надо - не надо жал на клаксон своего велосипеда, бросил жену Беатриче с пятью дочерьми. Его уход потряс девочек. Беатриче же призналась Аде, что ее самое это событие приятно взбудоражило.
Все пять ее дочерей были девушками цветущими. Мальчики Круки сквозь дырку в полу ванной комнаты наблюдали за тем, как они постепенно наливались соками, и зрелище это было ничуть не хуже тех, за которые нью-йоркские мальчишки платили деньги. Бронкс была стройной, гибкой, рыжеволосой, и к четырнадцати годам ее уже приняли в городскую Академию танца. Бруклин, брюнетка, громкоголосая, вечно жующая резинку, увлекалась мальчиками. Школу она бросила, не доучившись, поступила на работу в туристическое агентство и в конце концов вышла замуж за своего шефа. Квинз, тоже брюнетка, обожала читать, дни напролет просиживала в библиотеке. Ай, как сокращенно называли Айленд, имела большой нос и необъятный бюст, который сама называла "дурацкой приманкой", поскольку мужчины реагировали на него безотказно. Она относилась к себе, как, впрочем, и к другим, особенно к младшей сестре Хэтти, с разумным скептицизмом.
Манхэттен же, Хэтти, ровесница Пола, была единственной в этом выводке блондинкой. Ее волосы, впрочем, тоже когда-то были черными, о чем свидетельствовал темный пушок, пробивавшийся на затылке и за ушами. Но в окружении столь благоразумных сестер она быстро сообразила, какое магнетическое воздействие оказывают легкомысленные светлые завитушки и обиженно надутые губки. Она пыталась сдерживать свою склонность к флирту, но безуспешно. Любовь проникает через глаза: механизм обмена взглядами между Хэтти и обращавшими на нее внимание мужчинами действовал с автоматизмом, с каким происходит гормональный обмен между человеческим существом и укусившим его москитом.
Мы все трое одновременно влюбились в Манхэттен, но Пол одержал над нами верх. Скандальная слава создала ему в округе определенный ореол. Люди знали, что он собой представляет, и некоторые его даже побаивались. Но что окончательно покорило Хэтти, так это история с волком.
В тот августовский вечер воздух был насыщен запахами лета: бензина и спелого винограда, пота, пиццы и раннего увядания. Мы сидели на крыльце, когда Хэтти в оранжевом топике, завязывавшемся на шее, взбежала по ступенькам. Пол присвистнул. Хэтти обернулась.
- Хотите взглянуть на моего волка?
Мы не заставили себя ждать.
Она повела нас в спальню, голубые обои которой, облупившиеся, как древесная кора, там и сям были пришпилены кнопками и булавками. На столике красовался портрет Пола Маккартни, покоилась стопка журналов для подростков, стоял проигрыватель для сорокапяток в рыжевато-коричневом парусиновом футляре, а на кровати поверх расстеленного розового покрывала из синельки возлежал волчонок, облизывавший зубы длинным розовым язычком.
Хэтти склонилась над ним, ее густые светлые волосы рассыпались по плечам. Даже неординарное зрелище волчонка не могло затмить для Пола ее лицо с тонкими, скорее ирландскими, чем средиземноморскими чертами, со вздернутым носиком и глазами-оливами. Короткие шорты свободно болтались на загорелых бедрах. Она вся была загорелой, поскольку принимала солнечные ванны на крыше. Алекс, по обыкновению в замшевых перчатках, и я наблюдали за тем, как наблюдает за ней Пол, и улавливали флюиды.
- Где ты его взяла?
- Ни за что не скажу.
- И мама разрешит тебе его держать?
Хэтти улыбнулась, достала блюдечко с кусочками печенки и стала кормить волчонка с руки.
Позднее я узнал, что волчьего детеныша украл из маленького частного зоопарка мальчик, желавший обратить на себя внимание Хэтти, но, насколько я понимаю, мало в этом преуспевший.
Она прогуливала звереныша по окрестным улицам, будоража прохожих. Мясник бросал ему обрезки сырого мяса, а приятель отца из винного погребка очистки от сосисок. Хэтти с волком на розовом поводке придавала окрестностям шикарный вид. Даже на Пьетро это произвело впечатление. Он сорвал с головы шляпу, низко поклонился и произнес: "Для меня большая честь познакомиться с вами, мистер Хьюстон1". Только Виктор Волчок, похоже, побаивался волка возможно, тот напомнил ему о некоем уже забытом сибирском эпизоде.
Вскоре волк исчез, что привлекло внимание телевидения: в течение нескольких дней все имели возможность лицезреть на экране свое предместье, а у Хэтти взял интервью ведущий, на котором было больше грима, чем на Аде. Именно тогда Пол и Хэтти сблизились. Он стал ее вооруженной охраной, часами помогал искать волчонка; они забросили школу, задерживались на улице затемно. Миссис Флорентино даже наведалась к Адриане и пожаловалась, что дети слишком далеко уходят от дома. Дело приобретало все более широкую огласку. Газеты писали о нем взахлеб, телевизионщики из Ньюарка дежурили с камерами на улице, и в конце концов отряд полицейских был снаряжен на поиски волка в парк Вариненко, где офицер Майк и застрелил бедолагу недрогнувшей рукой. Хэтти просила отдать ей волчий труп, но шериф заявил: пусть благодарит его уже за то, что он не арестовал ее по обвинению в хранении краденого.
Она утешилась тем, что пустила Пола к себе в постель. Он стал ее волком, порой диким и жестоким, готовым защищать ее от всего мира. Пол поведал об этом Алексу на второй день после того, как это случилось, а тот тут же передал новость мне. Пол не хвастал и не ерничал, случившееся вообще изменило его, сделало мягче. Его взгляд, обычно колючий и нервный, стал настолько спокойным, что Пол впервые начал видеть и понимать собеседника. Хэтти была его раем. Страсть оказалась для них домиком на колесах, позволившим умчаться от земных тенет и убогих мечтаний. Каждый делал другого свободней, лучше, приятней для окружающих.
