Aurora Venturini

Las Primas

© 2020 2007, Liliana Viola, Heir of Aurora Venturini Translation rights arranged by Agencia Literara CBQ

Перевод с испанского Екатерины Гадаевой

© Гадаева И., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Было холодно, или так мне подсказывает моя ненадежная память. Я читала в кровати, на ночном столике стояла чашка кофе, а весь пол квартиры был завален свернутыми в трубочку рукописями, присланными на конкурс премии «Новый роман», организованный газетой Pа´gina/12. Я входила в состав жюри предварительного тура 2007 года. Рукопись «Кузин» заметно отличалась от остальных. Она была напечатана на машинке – тогда это уже было редкостью, – и опечатки автор исправлял «штрихом», который в некоторых местах перекрывал и правильные слова, впрочем, мне это не мешало. Встреча с рассказчицей «Кузин» произвела на меня большое впечатление. Радикальный синтаксис, в котором почти отсутствовали знаки препинания, потому что они ее «утомляли», жестокость, с которой описывались несчастья персонажей, непривычное отсутствие жалости в изображении семьи. «Мы были не совсем обычными, если не сказать – ненормальными», – говорит Юна, рассказчица, девушка с когнитивными нарушениями (Аврора никогда бы не использовала такой корректный термин, она сказала бы, что Юна «отсталая»), чья сестра Бетина – в инвалидном кресле, немая, с тяжелой физической и умственной инвалидностью, нуждается в помощи врачей из специализированного учреждения. В такую лечебницу, как объясняет Юна, направляют безнадежных больных. Именно сцена в лечебнице поразила меня настолько, что я почти вслух воскликнула: «Что это, кто написал эту книгу, что они описывают!» Вот эта сцена: «В ожидании конца уроков Бетины я ходила по коридорам этого вертепа. Однажды я увидела, что пришел священник со служкой. Кто-то отдал Богу простыню, то есть душу. Священник кропил водой и говорил если имеешь душу, да примет тебя Господь во Царствии своем. Чему или кому он это говорил? Я подошла и увидела мужа с женой – не последних людей в городе Адроге. На столе, на шелковом платке лежал какой-то мясной рулетик. Только это был не рулетик, а что-то вышедшее из человеческой матки, иначе священник не стал бы это крестить. Я расспросила медсестер, и одна рассказала мне, что они каждый год приносят крестить такой рулетик. Что доктор им советовал больше не рожать потому что тут уж ничего не поделаешь. А они сказали, что они добрые католики и должны плодиться и размножаться. Я хоть и дурочка, но поняла, что это отвратительно. Тем вечером я не смогла есть, так мне было противно».

Я дочитала роман и, кажется, уже на следующий день позвонила Лилиане Виоле, другому члену жюри, и рассказала ей о моем удивлении, моем смущении, моем восхищении. Роман гениален? Дело в рискованности текста, в эксцентричности, в ощущении, что ничего подобного не печаталось, что этот голос идет из незнакомого места? Кто мог быть автором? Лилиана тоже прочитала «Кузин» и была в таком же состоянии, где-то между зачарованностью и растерянностью. Думаю, мы обе знали, что, если жюри поймет, насколько текст и история радикальны, роман может получить премию. И он ее получил.

Авроре Вентурини было 85 лет, когда она получила премию «Новый роман» от газеты Pа´gina/12. На церемонии она держалась как панк. Худая, необычное лицо, полунасмешливое-полунаивное выражение скрывалось в уголках маленьких, темных, пристальных глаз, – и она сказала: «Наконец-то честное жюри». У нее были десятки опубликованных книг. Она была журналисткой, подругой Эвиты[1], находилась в изгнании в Париже после переворота 1955 года, во Франции подружилась с Виолеттой Ледюк и познакомилась с экзистенциалистами. О ней ходят легенды, их много, и она сама способствует их распространению: с детства Аврора видела призраков; дружила с Викторией Окампо и Борхесом в Буэнос-Айресе (в возрасте шестнадцати лет); большую часть жизни прожила в Ла-Плате; она была графоманкой; держала пауков в качестве домашних питомцев; когда она упала с кровати и лежала в больнице, вся переломанная, она посетила Ад и с тех пор дружит со священником-экзорцистом. Что из этого правда, а что – ложь, не имело ни малейшего значения, в том числе потому, что в этом была достоверность ее книг, в большинстве своем напечатанных в независимых издательствах или получивших муниципальные премии; все они были необычными и концентрировались на одной теме: теме семьи.

«Кузины» – это история о семье и о женщинах. Это, по словам Авроры, автобиографический роман. «Я не очень-то семейный человек, никогда такой не была, но я всегда пишу о моей семье, о семьях», – объясняла она. «Все мои персонажи – чудовищные. Моя семья была довольно чудовищной. Это то, что я знаю. Я не совсем обычный человек. Я странное существо, которому хочется только писать. Я не очень общительна. Единственный день, когда я с кем-то встречаюсь, – это 24 декабря». «Кузины» – монолог дурочки, но не яростный, а скорее тревожный и, главное, вызывающий отвращение. Мужчин в семье нет; мужчины, которые появляются, оказываются насильниками, разрывающими тела этих уязвимых женщин с равнодушием мелких злодеев. История разворачивается в 1940-х: мать работает учительницей, «человек с указкой» – престижная роль для женщины, но и одна из немногих доступных. Юне удается покинуть дом, по крайней мере в мыслях, потому что она художница, у нее есть талант, и ей помогает один из учителей, который убеждает ее изучать живопись в институте и выставлять свои работы. И все же она навсегда связана со страдающими телами женщин своей семьи, ее тети Нене, двоюродных сестер Карины и Петры, спокойной Руфины, с темнотой этого дома на окраине, где царит грусть и Бетина, ее сестра, ездит в своем кресле-румрум по двору и пускает слюни. «Я изобразила тени не смогла удержаться потому что внутри у меня столько теней что когда они довлеют (там же) надо мной я выталкиваю их в свои картины». Это «там же» означает, что слово (в данном случае «довлеют») попало в текст после поиска в словаре, потому что Юне не хватает словарного запаса, и она пишет вопреки языку, вопреки условностям письменного языка, с тем, что ей остается от скудной устной речи. С этой скудностью описана инициация не только Юны, но и других девушек, которых презирают и используют. Первой насилию подвергается Карина, одна из двоюродных сестер: она беременеет от соседа (продавца овощей), и тетя Нене решает, что нужно сделать аборт. В аргентинской литературе немного описаний абортов, а здесь в точности передано все отчаяние подпольной операции: «Пришла доктор которая выглядела как самая обычная женщина. Она спросила которая из нас пациент и какой срок, на что тетя Нене ответила мол три с копейками, и я подумала что это потому что говорят что у кого детки у того и ягодки, но тетя Нене, которая часто недоедала по безденежью, даже за копейки которые принес бы ребенок не пожалела его. Проходите сказала доктор и дрожа Карина прошла, тетя спросила можно ли ей тоже и доктор сказала что нет и закрыла дверь которая нас связывала. Металлический звон инструментов стал громче». История с абортом Карины закончилась плохо, но не будем распространяться об этом здесь. Только добавим, что Петра, сестра Карины, карлица, которая занимается проституцией с подросткового возраста, отомстит за нее. Двоюродные сестры Юна и Петра оказываются союзницами и вместе пытаются прервать насилие, от которого и они пострадают, но все мало этому пессимистичному и жестокому роману, роману без ясных персонажей, роману о невероятных, больных, одержимых, третируемых женщинах. Аврору Вентурини завораживал черный юмор, жестокость, монструозность: она считала себя ненормальной и верила в бесформенную, но в то же время игровую литературу, потому что «Кузины» – это роман, читая который смеешься в голос над провокациями и неожиданными поворотами сюжета. Тела напряжены до предела, письмо клокочет, словно захлебываясь кровью. С «Кузинами» Аврора Вентурини добилась известности, которой искала всю жизнь, и насладилась ею так, как умела, демонстрируя свои шрамы женщины-монстра, которая вырастила себя сама, с насмешливой ясностью.