Обошлось без переломов, и на том спасибо, но кости знатно так потрескались, и был ушиб внутренних органов. В больничке меня подлечили, а сюда направили на реабилитацию. И вот тут началось!..

– Не знаю, не знаю, – отозвалась девица, по-прежнему не открывая глаза. – Мне на ваш счет никаких особых указаний не поступало.

– Да? А как же обязательный в здешних кругах рассказ о том, что мне нужно поберечь себя и ни в коем случае больше не становиться на сноуборд?

Вот теперь она посмотрела на меня, и в ее ясных глазах без труда читалось удивление.

– А что с вами не так?

Пожалуй, в каждых отношениях есть переломный момент, когда ты понимаешь, что вот этот человек – твой. Что это не на чуть-чуть и не потому, что других нет. Это – то самое, что нужно и хочется оставить.

Я об этом раньше не задумывался, да и в тот момент не особо озадачился. Но позже, уже когда мы с Рэдж прожили несколько лет, я начал искать тот переломный миг, когда стало ясно, что она не такая, как все, и мне хочется остаться с ней. К своему удивлению, этот миг я нашел в дне нашей встречи, когда я его благополучно упустил.

Дело было не в том, что она сказала, а в том – как. Я за свою жизнь встречал немало людей, с пеной у рта доказывающих мне, что я нормальный. Да чуть ли не каждый второй за время нашего знакомства занимается этим. Ты классный парень, Ник, у тебя все получится! Ты не переживай, жизнь непредсказуема, порой она дает больше тем, кто этого не ожидает! Ты намного лучше обычных людей! Такая вот фигня, за натужностью которой четко прослеживается черта между мной и якобы нормальными людьми.

Хотя кто вообще нормален в этом мире?

Но для девушки, стоявшей передо мной, черты не было. Она задала мне вопрос не потому, что это прилично, и не потому, что собиралась полить меня сиропом политкорректных фраз. Она действительно не понимала, о чем речь! При этом мой очевидный недостаток она видела, даже если раньше не знала о нем, – я ж в майке на крышу выперся.

Для нее это просто не было недостатком. Вот такой она человек, с этим можно только родиться. Говорят же, что красота в глазах смотрящего, так? Ну вот, в глазах этой девушки я отражался как человек, для которого нет особых условий. Не знаю, правильно это или нет, я сам во всех этих мульках с политкорректностью не шибко разбираюсь. Но я был в восторге, потому что именно такого отношения я ждал всю жизнь.

– Они думают, что вот из-за этого я на сноуборде обязательно убьюсь, – я помахал ей правой рукой.

– Глупости какие! – закатила глаза девушка. – Я, кстати, тоже обожаю сноуборд и тоже регулярно слышу, что женщинам это вредно и что я убьюсь. Видите? Если смириться с тем, что сноуборд есть смерть, вас уже никакое мнение не удивит. Кстати, можем покататься вместе, когда вы выйдете отсюда. Я вам даже в честь выписки первый день оплачу.

– Лучшей оплатой сочту вашу компанию, – усмехнулся я, разглядывая ее с растущим интересом. – Сейчас прозвучит вообще не в тему, но я должен спросить… А вы вообще кто?

– А, виновата, забыла! – Она шлепнула себя по лбу ладошкой и рассмеялась. – Всегда в начале забываю про начало! Но мне говорили, что у меня все странное… Короче, я – ваш новый врач, курировать вашу реабилитацию буду. Меня зовут Регина… Ну, то есть у меня такое имя, но так меня зовут только на работе, если по правде.

А вот это, думаю, был переломный миг для нее – когда ей захотелось сказать мне, как зовут ее близкие люди. И, получается, включить в этот круг меня. Тут я не мог не спросить:

– Как же зовут вас все остальные?

– …Эй, мужик, приехали!

Это было очень и очень неприятное завершение сна. Хотя поделом мне: нечего спать в такси. Сам не знаю, как так получилось, я не собирался… Впрочем, стоит ли удивляться? С тех пор, как все это завертелось, у меня со здоровым сном туго. А тут машина часами ползла по заснеженной дороге, меня несколько укачало, разморило в тепле, и вот результат. Следовало догадаться, что мне приснится Рэдж… Пожалуй, я должен быть благодарен за то, что она приснилась мне живой и молодой.

Но пятиминутка отдыха закончилась бесцеремонными усилиями водителя. Он-то, в отличие от меня, не спал, он следил, чтобы мы птичкой не полетели в какую-нибудь неприглядную пропасть. У него это получилось, но ценой немалых усилий, и он ныне был злой как черт и требовал справедливой оплаты. А тут я дрыхну! Понятно, что будил он меня не с материнской нежностью. Оно и правильно: за материнскую нежность он и в челюсть схлопотать мог.

Чтобы подлечить ему нервы, я не поскупился на чаевые. Это несложно: с деньгами у меня давно уже не было проблем. А теперь я и вовсе слабо представлял, на что их тратить… От моего продуманного и одобренного сценария будущего мало что осталось.

Итак, я оказался на том самом месте, где должен был сопровождать Рэдж… В точке ее исчезновения. Вопреки моим ожиданиям, никакого дурного предчувствия у меня не появилось. Место было красивое – искрящийся белый снег, уютные пятна зелени от елок и пихт, аккуратные деревянные коттеджи по обе стороны единственной дороги. Место, где одинаково хорошо молодым парам и семьям с детьми. А еще – место, где ничто не могло заинтересовать старого куркуля вроде Арсения Батрака.

Я уже в дороге начал задумываться: зачем вообще он сюда приперся? Ответа не было даже в проекте. Ради катания на горных лыжах? Не смешите мое термобелье! А больше тут делать нечего, вся деревушка – это курорт, тут даже магазины в основном сувенирные. Причем курорт построили лет пять назад, так что здесь нет и быть не может всяких там древностей, милых его сердцу… Или что там у таких людей вместо сердца?

И все равно он приехал. По информации, которую частный детектив передал Рэдж, Батрак был один, ни с кем не встречался. Зачем ему это понадобилось?

Просто воздухом подышать дед мог и подешевле – курорт-то дорогой! Точнее, был очень дорогой, когда мы арендовали тут домик для Рэдж. Да нам лишь чудом удалось проскочить без предварительной брони!

Но к тому моменту, как сюда засобирался я, ситуация внезапно изменилась. И мест было полно, и цены приятно упали. У меня не было времени и желания искать причину, своих проблем хватало. А тут я вспомнил об этом, когда оказался среди коттеджей. На единственном фото, которое успела скинуть мне Рэдж, людей хватало. Теперь же их на улице было значительно меньше – минимум вдвое. И это в самый разгар сезона!

Касалось меня это или нет, а знать правду я хотел, поэтому при регистрации тут же пристал с расспросами к администратору.

– Да это все несчастный случай, – досадливо поморщилась она. – Даже полиция уже десять раз заявила, что у нас безопасно, нет никаких оснований ожидать, что ситуация повторится! А люди все равно не едут… Такие слухи распространяются быстро и обрастают враньем!

– Какой еще несчастный случай? – заинтересовался я.

Это меня сразу насторожило. Неужели на репутацию курорта так повлиял случай с Рэдж? Но здесь вообще не должны были знать о нем! Насколько мне известно, хватает подтверждений, что до своего исчезновения она успела выехать с курорта, это место официальное следствие не связывает с ее участью.

– Мне нежелательно говорить об этом, – вздохнула администратор. – Начальство такое сильно не любит!

– Ну и зря. Я ведь все равно узнаю – соседи что-то шепнут, в интернет полезу. Так что лучше: если я услышу правду от вас или начитаюсь вранья и приду скандалить, чтобы мне вернули деньги?

Аргумент с деньгами сработал. Он всегда срабатывает. Администратор пусть и неохотно, но заговорила.

Так я выяснил, что восемь дней назад здесь пропала целая семья – родители и двое детей четырнадцати и двенадцати лет. Они приехали на целый месяц, заняли один из лучших коттеджей, и долгое время все шло хорошо. Они катались вместе с остальными гостями, часто мелькали в ресторане и кафе, да и вообще радовались жизни. Они не выглядели встревоженными и даже не собирались уезжать пораньше.

Потом они вдруг исчезли – за одну ночь, все разом. Машина на месте, вещи на месте, а их нет. В коттедже не было ни намека на борьбу, казалось, что хозяева вот-вот вернутся… А они не вернулись, и найти их не удалось. Да и не то что их, даже указания на то, куда они могли деться.