– Впрочем, – добавил он, – эта перестройка испортила людей и у нас, и сейчас можно встретить в тундре оленевода, закусывающего «сникерсом» или «марсом».

К этому времени Фрэнк уже был в таком состоянии, что охотно согласился с тем, что это действительно ужасно.

Отсутствие закуски имело и положительный эффект: компания перешла на виски и джин, которые можно пить без закуски и разбавлять водой или соком по вкусу.

Наконец Фрэнк почувствовал, что с него хватит, и объявил русскоязычной части компании, что он завтра утром уезжает и поэтому прощается и отправляется отдыхать. Однако ему объяснили, что отъезд, согласно русским обычаям, является прекрасным поводом для того, чтобы его отметить. Что и было сделано. Причем неоднократно.

Засыпал Фрэнк с твердым убеждением, что русские – отличные ребята, а холодную войну придумали всякого рода старые идиоты, которые были не в состоянии собраться вместе за одним столом, выпить и договориться между собой.

Когда на следующее утро он покидал гостиницу, у него было ощущение, что из-за угла вот-вот появятся могучие северные парни и предложат выпить, не важно за что: за дружбу, счастливую дорогу или еще за что-нибудь.

Через полчаса Фрэнк уже сидел в салоне комфортабельного автобуса с мощным кондиционером и ехал по направлению к эмиратско-оманской границе. Фрэнк выбрал наземный транспорт: по времени он почти ничего не проигрывал по сравнению с воздушным. Автобус преодолевал расстояние до столицы Омана – Маската – за пять часов, и примерно столько же времени требовалось на перелет, если ко времени полета прибавить время на регистрацию, всякого рода контроли и ожидание выдачи багажа.

И надо сказать, ему не пришлось пожалеть о принятом решении. Дорога оказалось достаточно интересной и живописной. Сначала по обе стороны шоссе на оманской территории шли мрачные горы, сложенные вулканическими породами. Они несли в себе элемент таинственности, и Фрэнку казалось, что он очутился на другой планете. Затем местность стала равнинной, но по сравнению с Эмиратами здесь было больше растительности. Были и другие отличия: движение было менее оживленным, а дома и мечети более скромными. После величественного Дубая с его огромными комплексами зданий из стекла, стали и бетона Маскат казался небольшим провинциальным городком. Это впечатление усиливалось тем обстоятельством, что Маскат состоял из нескольких частей, отделенных друг от друга горами.

Вместе с тем Фрэнк сразу почувствовал, что он находится в городе, история которого насчитывает не один век. Как специалист по Ближнему Востоку он знал, что Маскат упоминался в рукописях уже раннего средневековья. А теперь он своими глазами видел старинные португальские форты и невольно сравнивал их с тем, что видел в маленьком музее Дубайского муниципалитета: фотографии пятидесятых годов прошлого века, на которых Дубай представал всего лишь маленькой рыбацкой деревушкой.

Благодаря щедрости руководства фонда в Маскате ему заказали номер в шикарном отеле – на сей раз это был «Интерконтиненталь», расположенный в районе Мадинат аль-Кабус, и он снова наслаждался и обстановкой, и отличной едой. А поздним вечером взял такси и проехал по набережной Маската, которая считается одной из самых красивых на Аравийском полуострове. Фрэнк любовался отражением огней рекламы в водах океана и мастерски подсвеченными стенами форта Мутра, стоящего на высоком холме, господствующим над бухтой.

На следующий день Фрэнк обнаружил еще одно отличие Маската от Дубая. Здесь арабский язык звучал гораздо чаще, и когда он нанес визит в порт для того, чтобы договориться о направлении груза в Ирак, практически всеми его собеседниками были чиновники-арабы.

Причина была проста – добыча нефти в Омане началась позднее, чем в Эмиратах, ее было меньше, и поэтому было гораздо меньше гастарбайтеров из Пакистана и Индии.

Фрэнк вволю поговорил на арабском языке и был страшно доволен тем, что его, как правило, понимают и он кое-что понимает, даже когда с ним говорили на местном диалекте.

В остальном Маскат, да и Оман в целом, не были теми местами, где жизнерадостный молодой человек мог бы с наслаждением проводить время. Как пояснил Фрэнку менеджер гостиницы, их основными клиентами в туристический сезон были пожилые пары, в большинстве своем из Англии. Они приезжали сюда на пару недель просто хорошо отдохнуть от суеты и забот повседневной жизни и зачастую проводили все время на территории гостиничного комплекса. А молодежь, как оманская, так и европейская, предпочитала Дубай с его увеселительными заведениями, торговыми центрами. Если повезет, там можно было познакомиться с какой-нибудь скучающей дамой средних лет и хорошо провести время. Не Италия, конечно, но все-таки. Хотя это требовало известной осторожности, поскольку местная полиция не поощряла слишком вольного поведения гостей, и можно было нарваться на неприятности.

Впрочем, Фрэнка не особенно интересовали обычные развлечения, в конце концов он приехал сюда не из пустыни. Поэтому он использовал те три дня, которые должен был пробыть в Маскате до прибытия парохода с грузом фонда из Дубая, с познавательными целями и даже не стал разыскивать Мухаммеда Рамадани. Пускай себе занимается организацией свадеб, празднеств и всего прочего! Вместо этого он осмотрел несколько старинных фортов в столице, Рустаке и Низве. А вечерами купался на гостиничном пляже, где – вот уж действительно все в руках Аллаха! – познакомился с двумя дамами из Кельна. Дамы приехали на какую-то выставку-продажу изделий из хрусталя и были вынужденными коротать время после наступления темноты на территории гостиничного комплекса, так как ночной Маскат не был тем местом, где женщины в европейском одеянии могут разгуливать сами по себе. Каирский вариант не повторился: дамы были не настолько привлекательными, чтобы появилось желание их соблазнить, но они по крайней мере составили ему компанию в баре.

В один из вечеров к ним присоединилось несколько сотрудников из расположенного неподалеку американского посольства, которые отмечали чей-то день рождения. И когда Фрэнк посетовал на то, что сейчас нет прямого воздушного сообщения с Ираком, и для того, чтобы попасть в Багдад, надо лететь через Амман, ему ответили, что вроде бы из Маската периодически летают самолеты ВВС США в Катар и даже непосредственно в Багдад, и, если Фрэнк сумеет договориться со своими соотечественниками в военной форме, проблема может быть решена. Сначала Фрэнк пропустил это замечание мимо ушей, но утром вспомнил о нем. Он встал, попытался было сделать утреннюю зарядку, но быстро понял, что после вчерашнего вечера это было бы просто глупо. Поэтому ограничился тем, что побрился, постоял больше чем обычно под теплым душем и отправился в гостиничный ресторан.

Легкий завтрак и два больших стакана апельсинового сока освежили Фрэнка. Он вызвал такси и поехал в международный аэропорт Сиб. Там после недолгих блужданий Фрэнк разыскал в дальнем конце здания аэровокзала комнату, на дверях которой висела написанная фломастером на картонке табличка «ВВС США», постучал и, не дождавшись ответа, вошел внутрь.

За единственным письменным столом сидел здоровенный детина в американской военной форме со знаками различия капитана и лениво перелистывал порнографический журнал. Появление Фрэнка явно не доставило ему удовольствия, что он, собственно, и не пытался скрыть. Он просто отложил журнал в сторону и, не говоря ни слова, уставился на посетителя.

Фрэнк представился, сообщил, что находится в Омане по делам благотворительного фонда, и хотел бы выяснить возможность для перелета в Багдад. Чисто случайно в разговоре он упомянул, что он из Хьюстона, штат Техас, и уже в течение двух недель болтается по Ближнему Востоку, но все никак не может добраться до места назначения.

Слово «Техас» оказалось магическим. Капитан сразу же заулыбался, сказал, что он чертовски рад встретить в этой дыре соотечественника – сам он был из Далласа, – и обещал сделать все, что от него зависело, чтобы помочь Фрэнку. Самолеты расквартированной здесь группировки экспедиционного корпуса США иногда перебрасывали срочные грузы в Багдад. Поэтому существовала реальная возможность подбросить туда и Фрэнка. Тем более что он имел все необходимые визы для въезда и выезда, и никаких проблем с местными властями не предвиделось.