Царь принял депутацию, выразил снова свои укоризны боярству и в заключение сказал, что «для отца своего митрополита Афанасия и для своих богомольцев архиепископов и епископов» соглашается принять власть над государством, но с условием, чтобы духовенство не претило и не стужало ему своими ходатайствами, когда он будет казнить изменников.
Условие было принято, и Иван Васильевич тут же объявил об учреждении нового правительственного органа – опричнины. В древнерусском юридическом языке «опричниной» называли удел, который завещался княжеской вдове, «опричь» (кроме) остальных земель, наследуемых сыновьями князя. В данном случае опричнина означала личный удел царя, который он выделил для себя в отличие от остальной части государства, именуемой «земщиной», и управлявшейся земской Боярской думой. Этот царский удел, начиная с города Москвы, чересполосно прорезывал всю государственную территорию в главнейших направлениях. В опричнину были взяты в основном территории, где господствовало княжеско-боярское землевладение. В дальнейшем происходило выселение с этих территорий крупных землевладельцев на земли земщины, что подрывало их экономическую базу и ослабляло позиции в политической борьбе. Раздел страны на две части – «опричнину» и «земщину», – произведенный в 1565 году, сопровождался разделением государственного аппарата, и значительным изменением его функций. Политическим и административным центром опричнины становится особый опричный двор со своей Боярской думой и приказами, частично переведенными из земщины. Создание отдельного опричного войска (фактически – гвардии царя), стало фактором передела земельных владений и ряда других важных изменений в политической системе Московского царства.
«Опричнина была первым открытым выступлением дворянства в политической роли; оно выступило полицейским учреждением, направленным против земщины, прежде всего против боярства» [Ключевский В.О.: Том 4, С. 88. История России, С. 22508].
В.О. Ключевский говорит, что одним из ведущих побудительных мотивов политической деятельности Ивана IV Васильевича Грозного, и предпринятой им социальной революции в форме учреждения опричнины была мысль о смене боярства дворянством: «Но такой выход не устранял самого затруднения. Оно заключалось в неудобном для государя политическом положении боярства как правительственного класса, его стеснявшего. Выйти из затруднения можно было двумя путями: надобно было или устранить боярство как правительственный класс и заменить его другими, более гибкими и послушными орудиями управления, или разъединить его, привлечь к престолу наиболее надежных людей из боярства и с ними править, как и правил, Иван в начале своего царствования. Первого он не мог сделать скоро, второго не сумел или не захотел сделать. В беседах с приближенными иноземцами царь неосторожно признавался в намерении изменить все управление страной и даже истребить вельмож. Но мысль преобразовать управление ограничилась разделением государства на земщину и опричнину, а поголовное истребление боярства осталось нелепой мечтой возбужденного воображения: мудрено было выделить из общества и истребить целый класс, переплетавшийся разнообразными бытовыми нитями со слоями, под ним лежавшими. Точно так же царь не мог скоро создать другой правительственный класс взамен боярства. Такие перемены требуют времени, навыка: надобно, чтобы правящий класс привык к власти и чтобы общество привыкло к правящему классу» [Ключевский В.О.: Том 2, С. 242–243. История России, С. 21635–21636].
Этот замысел Ивана IV о преобразовании правящего класса, не в столь радикальном виде, был в определенной мере реализован в период правления Петра I. Эпоха после Петра I, как известно, характеризуется чрезвычайным возрастанием политического влияния дворянства. По словам В.О. Ключевского в древней Руси дворянство не правило, а только служило, и служило как в центре, так и в провинции. В первой половине XVIII века оно устанавливало центральные правительства, продолжало служить в центре и едва начинало править провинцией. Во второй половине XVIII века, в последний раз сделав правительство, дворянство перестало обязательно служить в центре и окончательно стало править в провинции.
Опричнина явилась учреждением, которое должно было ограждать личную безопасность царя. Перед ней была поставлена политическая цель, для которой не было особого учреждения в московском государственном устройстве. Цель эта состояла в том, чтобы истребить крамолу, гнездившуюся в Русской земле, преимущественно в боярской среде. Опричнина получила назначение высшей полиции по делам государственной измены, дозорщиков внутренней крамолы.
Для управления «опричными» землями царь избрал сначала отряд в 1 000 человек, а потом увеличил его до 6 000 служилых людей и роздал им в поместья главным образом те земли, которые составляли подлинную «отчину и дедину» титулованного боярства, унаследованную от удельных князей. Сажая своих худородных опричников на родовых княжеских землях, Иван Васильевич «испомещал» бояр-княжат в новых далеких и чуждых областях, отрывая их тем самым от родных насиженных мест, питавших в них честолюбивые политические притязания. Таким путем опричнина произвела в государстве громадную перетасовку земельных владений, хитроумно и в своем роде целесообразно устроенную, в результате которой все казавшиеся Ивану Васильевичу подозрительными княжеские фамилии путем переселений были превращены в служилых людей. Ряды удельной аристократии сильно поредели, и вскоре над ними возобладали простые боярские семьи вроде Захарьиных и Годуновых.
Но, пожалуй, наиболее известна опричнина своей политикой террора (репрессии против ближайшего окружения, поход на Новгород и пр.). По сути дела, опричнина может рассматриваться как своего рода объявление чрезвычайного положения. А поскольку всякое чрезвычайное положение – явление временное, то и официальная опричнина просуществовала сравнительно недолго, в 1572 году она была отменена. Но этот короткий период оказался крайне важен для понимания тех политических процессов, которые происходили в Российском государстве в XVI веке. Не удивительно, что его оценки среди историков оказались весьма противоречивы. Существует несколько основных подходов к характеристике опричнины: одни видят в ней лишь результат психического расстройства Ивана IV, другие – находят стремление центральной власти окончательно подавить следы былого раздробления страны, третьи – борьбу боярства и дворянства между собой, четвертые – классовую борьбу вотчинников против крестьян, и т.д.
Оценивая роль опричнины, В.О. Ключевский отмечал: «Опричники ставились не на место бояр, а против бояр, они могли быть по самому назначению своему не правителями, а только палачами земли. В этом состояла политическая бесцельность опричнины; вызванная столкновением, причиной которого был порядок, а не лица, она была направлена против лиц, а не против порядка. В этом смысле и можно сказать, что опричнина не отвечала на вопрос, стоявший на очереди. Она могла быть внушена царю только неверным пониманием положения боярства, как и своего собственного положения» [Ключевский В.О.: Том 2, С. 245. История России, С. 21638].
Раскол страны, вызванный учреждением опричнины, ослабил обороноспособность Московского государства. В мае 1571 года крымский хан Девлет-Гирей прорывается к Москве и сжигает город. В 1572 году для отражения нового набега крымцев выступает уже объединенная земско-опричная армия под командованием князя-воеводы М.И. Воротынского, которая в многодневной битве у села Молоди разгромила войска Девлет-Гирея.
Осенью 1572 года Иван IV опричнину «оставил», запретив упоминать само ее название. Однако казни «заговорщиков» не прекратились. В 1573 году от пыток умер победитель татар в Молодинской битве князь М.И. Воротынский. В 1575 году Иван IV попытался вернуться к опричным порядкам. Он вновь закрепил за собой «удел», предоставив формально управлять страной крещеному татарскому хану Симеону Бекбулатовичу, титуловавшемуся «великим князем всея Руси». Княжение Симеона продолжалось менее года, затем Иван IV вновь вернулся на трон. Массовый террор прекратился. Однако «переборы людишек» продолжались до самой смерти Ивана Грозного в 1584 году.
