Из этого основного нашего взгляда на детский коллектив проистекают и все наши методы. Мы даем детскому или юношескому коллективу р а б ф а к , з а в о д #9, и н ж е н е р о в , п р о м ф и н п л а н , з а р п л а т у , о б я з а н н о с т и , р а б о т у и п р а в о о т в е т с т в е н н о с т и . А э т о з н а ч и т - д а е м д и с ц и п л и н у .
Пожимающие плечами "олимпийцы" могут много говорить о необходимости дисциплины, могут с радостью наблюдать уже готовую дисциплину и даже умиляться по поводу ее красот, но с о в е р ш е н н о н е в с о с т о я н и и б е з и с т о ш н о г о к р и к а н а б л ю д а т ь п р о ц е с с д и с ц и п л и н и р о в а н и я . Дзержинцы же ничего особенного в самой дисциплине не видят, по их мнению, это естественное и необходимое состояние каждого коллектива. В самом факте дисциплины нет для них никакой проблемы. Они видят т о л ь к о п р о ц е с с д и с ц и п л и н и р о в а н и я и считают, что проблема именно в этом процессе.
Если коммунар не убрал станок и он покрылся ржавчиной, коммунарское собрание, пожалуй, даже не подумает о том, что виновника нужно дисциплинировать, но все будут говорить и кричать:
- Ты испортил станок, понимаешь? Ты знаешь, сколько станок этот стоит? А что завтра будем делать, если из-за тебя не хватит детали пятнадцатой? На тебя будем смотреть - какой красивый, да?
И вовсе не решая проблемы наказания, а только оберегая заводское оборудование как общий коллективный интерес, такого коммунара снимут со станка и поставят на простую работу.
Это, может быть, и жестоко, но это жестокость необходимая. И т о л ь к о п о т о м у , ч т о к о л л е к т и в о т н е е н е о т к а з ы в а е т с я , н а м п о ч т и н е п р и х о д и т с я е е п р и м е н я т ь .
Точно так же в коммуне почти не бывает воровства, потому что всем хорошо известен закон коммуны: украсть нельзя, за кражу можно в полчаса очутиться за бортом коммуны. Для коммуны это вовсе не проблема воспитания личности, это проблема жизни каждого коллектива, и иначе жить коллектив не может.
Педагогические теории, доказывающие, что хулигана нельзя выгнать в коридор, а вора выгнать из коммуны ("вы должны его исправлять, а не выгонять"), - это разглагольствования буржуазного индивидуализма, привыкшего к драмам и "переживаниям" личности и н е в и д я щ е г о , к а к и з - з а э т о г о г и б н у т с о т н и к о л л е к т и в о в, как будто эти коллективы не состоят из тех же личностей!#10
Коммуна им. Дзержинского запрещает воровство совершенно категорически, и каждая личность это хорошо знает и не станет рисковать ни интересами коллектива, ни своими собственными. Поэтому в коммуне почти не бывает воровства, во всяком случае, з а в о р о в с т в о у н а с у ж е н е н а к а з ы в а ю т . Если случай воровства происходит с новичком, еще не способным ощущать интересы коллектива как свои собственные, новенькому скажут: "Смотри, чтобы это было в последний раз". А если воровство случится еще раз, коллектив обязательно поставит вопрос об увольнении. Эта суровость есть самая большая гуманность, которую можно предьявить к человеку. Эта проблема решается с арифметической точностью. Оставить вора в коллективе - это значит обязательно развить воровство, это значит во много раз увеличить случаи краж, увеличить бесконечные конфликты, связанные с подозрениями на невинных товарищей, это значит заставить всех членов коллектива запирать свои вещи и подозрительно посматривать на соседа, это значит уничтожить свободу в коллективе, не говоря уже о том, что это означает еще и растаскивание материальных ценностей.
Насколько падает и разлагается коллектив при узаконенном и допущенном воровстве, настолько он крепнет в другом случае, крепнет только от одного общего переживания силы коллектива и его права. Тот мальчик, который хоть один раз голосовал за изгнание товарища за воровство, с большим трудом сам идет на воровство. Обращаем внимание и еще на одно обстоятельство: те, кого коллектив выбросил из своих рядов, испытывают чрезвычайно могучую моральную встряску. Обыкновенно коллектив не выгоняет в буквальном смысле на улицу, а отправляет в коллектор. И мы знаем очень много случаев, когда такой "изгой" приходил к положительным установкам в вопросах социональной нормы поведения. Бывали случаи, когда он вторично присылался в коммуну и уже навсегда забывал о своем воровском опыте.
Категорическое требование коллектива применяется не только по отношению к воровству. В коммуне им. Дзержинского такое же категорическое требование предьявляется и к выпивке, и к картежной игре. За выпивку - безусловное изгнание. И именно поэтому, несмотря на то, что в коммуне есть много ребят 18 и 19 лет, что большинство из них имеет довольно большие карманные деньги, коммунары никогда не пьют и чрезвычайно нетерпимо относятся к пьянству взрослых.
Такая дисциплина вытекает как о с о з н а н н а я н е о б х о д и м о с т ь , из условий всей жизни коллектива, из того основного принципа, что к о л л е к т и в д е т е й н е г о т о в и т с я к б у д у щ е й ж и з н и , а у ж е ж и в е т #11. В каждом отдельном случае нарушения дисциплины коллектив только защищает свои интересы. Эта логика совершенно недоступна пониманию "олимпийцев" и вызывает с их стороны наибольший протест. А между тем эта логика больше направлена в защиту интересов личности, чем всякая другая.
Защищая коллектив во всех точках его соприкосновения с эгоизмом личности, к о л л е к т и в тем самым з а щ и щ а е т и к а ж д у ю л и ч н о с т ь и о б е с п е ч и в а е т для н е е н а и б о л е е б л а г о п р и я т н ы е у с л о в и я р а з в и т и я . Требования коллектива являются воспитывающими главным образом по отношению к тем, к т о у ч а с т в у е т в т р е б о в а н и и . Здесь личность выступает в новой позиции воспитания - она не обьект воспитательного влияния, а его носитель - с у б ь е к т , но субьектом она становится, т о л ь к о в ы р а ж а я и н т е р е с ы в с е г о к о л л е к т и в а .
Это замечательно выгодная педагогическая коньюкьтура. Защищая каждого члена коллектива, общее требование в то же время от каждого члена ожидает посильного участия в общей коллективной борьбе и тем самым воспитывает в нем волю, закаленность, гордость. Уже без всякой специальной педагогической инструментовки в коллективе развивается понятие о ц е н н о с т и к о л л е к т и в а , о е г о д о с т о и н с т в е . Именно в этом пункте лежит начало политического воспитания. Коллектив дзержинцев осознает себя как часть великого классового пролетарского коллектива, связанную с ним в каждом своем движении. Это и есть политическое воспитание, отличное от политического образования.
В этом же ощущении ценности коллектива заключается и начало понятий ч е с т и и д о л г а - категорий, которые "олимпийцами" назывались соответсвенно "офицерской" и "буржуазной привилегией".
Наше воспитание дает стране квалифицированного культурного рабочего, способного быть к о м а н д и р о м в любой отрасли нашей работы, но способного и п о д ч и н и т ь с я т о в а р и щ у . Еще не так давно "олимпийцы" описывали ужасы, проистекающие от нашего командира (отряда, группы), который, по их мнению, обязательно душит инициативу, обязательно насильничает. А наш командир только в ы б о р н ы й е д и н о н а ч а л ь н и к , правда обладающий большой властью и влиянием, но связанный по рукам и ногам во всех тех случаях, когда он начинает представлять узколичное начало. Отряд командиров - это тоже коллектив, и командир есть только его уполномоченный.
Насчет инициативы коммунары никогда не станут слушать пустую болтовню, какой бы она ни казалась заманчивой, но без лишних слов примут всякое предложение, которое дает путь к решению поставленной общей задачи.
Мы также протестуем против воспитания деятельностью, построенной только на "интересности". Любопытно послушать прения в совете командиров, когда разбирается какого-нибудь новичка:
- Мне в этом цехе работать не интересно, переводите меня в механический.
