Литмир - Электронная Библиотека

— Я не стрелок, однако отработать четыре цели дуплетами быстрее половины секунды — это нереал.

— Как?

— Сдвоенными выстрелами.

— М-м-м, расшифруйте суть. Не уловила.

— Может быть, что есть специальные патроны и оружие именно на чистокровных? А не на всех подряд?

— Спасибо, теперь поняла.

С другой стороны, убитых было пятеро и все именно чистокровные — самого Барласова не обвинишь даже технически. Его натренированный (наверняка на стимуляторах и за большие бабки!) мышечный буст — фокус на раз, как ствол с одним патроном. Разовый трюк, причём недлинный. Работает только первые три сотых секунды, если не меньше, потом самому Барласову труба.

Да, одного чистокровного в этом крайне небольшом кабинете он завалить успевал, если предположить пистолет изначально у него. С натяжкой, пару — это со скрипом, малореально, но не исключено.

Одного или двух в итоге, не всех пятерых — физиологический предел.

Второсортных бы мог, пятерых своих — уже нет. Убитые чистокровные должны были быть или привязаны к стенке, или парализованы и пьяны, чтоб дать ему отработать до конца.

А они наоборот двигались под концентраторами, вон посмертные слепки аур от Святеева.

Получается, Барласов выгораживает кого-то ещё. Или говорит правду — и так и было (хотя и не верится), или был в кабинете кто-то неучтённый? Хотя следов седьмого нет, коллеги за стенкой пока однозначны.

Сука, а на взломщиках — аппаратура из запрещённого списка, которая есть у кое-кого из других коллег, смежников.

До чего же тухлое дело. И угораздило же в него вляпаться. От разборок такого уровня лучше держаться подальше.

С другой стороны, богатый мажор из второсортных. Шпагат между двумя стульями, клуб у него вкусный. Если б уже кто-то крышевал, она бы знала.

— Вас что-то смущает? — дыша чаще обычного, поинтересовался второсортный.

Даже кратковременное усилие сказалось на его внешнем виде.

— Вам не надоело задавать свои идиотские вопросы в надежде на мой эмоциональный ответ? — не отрываясь от размышлений, прозрачно намекнула она.

— Просто у меня есть предложение, — не смутился он. — Давайте определимся, вы в данном деле за справедливость или за личный интерес?

— Какие варианты? — а ведь это оно самое, вау.

— Если второе, личный интерес, то давайте и договариваться соответствующим образом?! — на его лице только что возмущение не проступило. — Мы взрослые люди, зачем друг другу варить мозги? Напрямую вы у меня взять не сможете, я согласен, но дать-то хочу. Скажите фонд сотрудников вашей организации, уволенных в запас? Я чуть-чуть понимаю, как эта схема работает. И легально, и договориться можем.

— Хренасе. Вот так откровенно и под мой жетон? — ей ещё на одно мгновение стало любопытно.

Прямо сладострастное предвкушение. Неужели джек-пот? Угадала? Спокойно, потом порадуемся.

— Я всегда учитываю аппаратную фиксацию беседы, — серьёзно парировал Барласов. — Особенно сейчас. Потому и предлагаю абсолютно законную схему. Вот изменится законодательство, будем что-то новое изобретать.

— Да вы просто монстр, — фыркнула она, примеряя на себя новые варианты.

А ведь можно кричать ура. Делиться наверх придётся, но поток-то через неё. Откорячки для официоза сформировались в голове автоматически.

С денежными типами лучше без необходимости не бодаться. Зачем, даже если он второсортный? Тем более, по сути прав, как ни крути. И на контакт идёт.

Сюда же. Способность представителя второй категории гражданства учинить произошедшее в соседнем помещении над пятерыми чистокровными можно уверенно исключить из списка версий, хотя бы и на уровне физики процесса. Свои поймут.

А с другой стороны, Барласов явно кого-то покрывает, хотя об этом можно промолчать.

Если рассказанная им сказка сказка и есть, то здесь был кто-то ещё. Чистокровный тоже, не ниже седьмого ранга — справился один против целой группы, с учётом уровней трупов. Этот семёрка, похоже, разобрался и с концентраторами (скорее всего государственными, последнее пока держим в голове и никому не говорим).

Но седьмой ранг стрелявшего — это также не частный бизнес. Это однозначно всё то же государство, ибо семёрки на вольных хлебах — как правило, владельцы концернов. Минимум, члены советов директоров.

Они по чужим офисам в пять утра не бегают и физкультурой за второсортных не занимаются.

— Ну и говно, — абсолютно спокойно произнесла Светлана вслух, не поясняя, что имеет в виду.

Может, семёрка ему мозги и промыла?

Начальство согласится не копать, спокойствие всем дороже. Хорошо было бы не упоминать концентраторы в протоколах вообще, не было их — и всё. В крайнем случае, дело натянуть на Барласова — всё равно второсортный. Подоить его перед этим, конечно, потом понести по статье.

К сожалению, утопия. У криминалистов своё кино, свои жетоны и за них искин вообще на девять десятых сам пашет. С тем не договоришься.

Ладно. Раз геморроя не избежать, возьмём деньги. Но покрутить его ещё стоит на всякий случай: просто чтобы понимать, где какая сторона.

Группа была с высокой степенью вероятности не с улицы, это криминалисты только что выдали официально. Ствол ожидаемо чистый, но тут никто и не надеялся.

Главное: семёрка-призрак, всех перестрелявший и живущий пока только в её голове — тоже не сирота. И он не против Барласова, раз последний жив и предлагает деньги ей (что многое меняет).

Хоть бы выяснить, за кого играть в случае чего.

— Прошу вас предоставить доступ к записям вашего видеонаблюдения. — Светлана подвесила голограмму над столом.

Глава 5

— Прошу вас предоставить доступ к записям вашего видеонаблюдения. — Фролова явно кое-что для себя решила.

Предварительно, не окончательно, но уже прогресс. И я даже предполагаю, что именно.

Интересно, какую фигню она подвесила над столом? Напоминает конструкт подполковника-криминалиста в соседней комнате, но другие цвета, форма, кое-что ещё отличается.

— Без проблем, но только при условии, — качаю головой.

— Вы же заявляли, что не против сотрудничества со следствием? — она не очень убедительно изображает недоумение. — Как это понимать?

— Я не отказываюсь, просто обозначаю границы своих интересов. Имею вполне официальное предложение: давайте соблюдать ЗАКОН.

— Вы это о чём? — старшая лейтенант наконец дочитала между строк.

— Есть процессуальный кодекс, — я успел просмотреть по диагонали, идеологию уловил. — В нём прописан порядок выемки, в том числе такого плана. Я не вижу у вас сейчас двоих независимых свидетелей, граждан первой категории соответствующей квалификации, это раз. И не наблюдаю подтверждённого и заверенного присутствия вашего искина в процессе, причём его версия должна быть верифицированной минимум на уровень выше, чем у моего. Это два.

— Не похоже на желание сотрудничать, не находите? — работает на жетон.

Значит, и мне надо.

— Светлана, со всем уважением. Вы, кажется, не принимаете меня всерьёз. Досадно. Торговли на эту тему не будет. Вы оценили, что я ни половиной слова не заикнулся о решении суда? Мне упереться рогом? И сказать, что выемка будет не по щучьему велению и хотению органа дознания, а исключительно по решению суда?

Понятно, что оригинальные записи мне не то что показывать нельзя, а даже и вспоминать о них лишний раз не стоит — тут мысли читают.

Попутно вижу, что она всё время в параллель мне общается с коллегами за стеной. Что-то такое они ей недавно сообщили, у неё прям настрой поменялся заметно. В нужную мне сторону, хотя подробностей пока не понимаю, только общий вектор.

— Я вас услышала.

— Я не против сотрудничества со следствием, но мы с вами оба друг другу не доверяем: вы мне по профессиональным причинам, я вам по социаль...

— Вы мне тоже? — а это удивление в её исполнении не наиграно.

— Конечно! — отзеркалить до мельчайшего нюанса на полтона выше.

9
{"b":"824153","o":1}