"Меддатчик говорит, всё — чистейшая правда", — сержант добросовестно отправил показания индикатора в чат. — "Вот логи, я специально проверил. Тут была остановка витальных функций, а вот их возобновление. Даже если он и врёт, то это делает синхронно с нашим сканером, 🤣".

"Не врёт", — покачал головой высокий. — "Терпила реально умирал, затем реально ожил. Мой датчик тоже подтверждает. Молчу уже, что не родился ещё такой инкубаторский, который обманул бы и нас, и технику".

— Зашивать? — прокурорская что-то прикинула про себя.

— Да. — Барласов посмотрел снизу, как на ребёнка. — Физраствор держите ровно! Кстати, господа, а вы со скорой помочь не можете? Я всё оплачу, но вы бы не могли вызвать по своим каналам?

— Бестолку, — честно ответил более высокий патрульный. — У него страховки нет плюс мы уже отправили в систему результаты личного осмотра: наличных тоже нет. Отзывать — час по процедуре. Быстрее будет так отвезти.

— Скорая видит в системе, что ему нечем платить, — подключился сержант. — На слово не поверят никому, нам тоже.

— Если предположить, что произошла ошибка? Деньги обнаружились после осмотра, к примеру, в сумке, лежавшей отдельно?

— Логично, вы не первый ругаетесь, — кивнул сержант. — Норма новая и дурацкая, собираются отменять. Но пока так.

Тип открыл рот, собираясь брякнуть что-то нехорошее. Затем предусмотрительно захлопнулся, погрузился в себя на секунду и поднял странный взгляд на Федорцеву:

— Вы бы не могли оказать мне услугу? — окончания слов вновь стали рублеными.

— Что именно? — нейтрально уточнила Виктория, удерживая бутылку.

— Первое, хирургический комплекс, — тип назвал второсортную клинику недалеко отсюда. — Едем туда. Машина моя, но мне нужна помощь при транспортировке, это два. Либо сядьте за руль?

— Вика, мы пошли? — сержант удачно поймал момент и, стремительно получив от искусственного интеллекта все возможные индульгенции по сетке, поторопился вовремя откланяться.

С точки зрения надзирающего робота, патрульным полицейским здесь делать больше было нечего.

— Как вы себе это видите? — лицо менталистки осталось спокойным.

Оно понятно, на четвёртом ранге настоящих эмоций не видит никто, если ты этого сам не захочешь.

— Погнали, — скомандовал сержант напарнику.

Отходя в сторону служебной машины, они услышали ответ инкубаторского:

— Вот ключи, идите, я сам с ним побуду.

Не утерпев, полицейские обернулись.

Барласов забрал бутылку с проводами из рук Федорцевой, оставаясь на асфальте:

— Машина за тем поворотом, чёрный кабриолет с откидным верхом.

А дальше патрульные хлопнули дверями и аккуратно уехали с перекрёстка, на котором их присутствие уже не требовалось.

О титановой палке, оставшейся с бомжом, они вспомнили только через несколько минут, но махнули рукой: во-первых, невелика ценность, во-вторых, контакт прокурорской сохранился в чате.

Можно будет её набрать позже: и тёлка классная, и повод хороший — пусть прихватит дубинку вечером на свидание (попутно, а вдруг там ещё и подруга с такими же сиськами есть).

До прочего патрулю дела не было.

Глава 35

— Машина за поворотом, чёрный кабриолет с откидным верхом. — Второсортный абсолютно искренне ожидал её согласия.

Если судить по мимике, даже не предполагаешь отказа — прикольный ты тип, шаман Барласов.

Логика его была понятной и для ментов убедительной: один пострадавшего он не довезёт технически, а просить патрульных, находящихся при исполнении — даже не утопия, а бред.

В отличие от полицейских, она действительно более свободна. Теоретически. Уж её за четверть часа отсутствия никто дрюкать в принципе не станет, в отличие от того же сержантишки с подручным на маршруте.

Интересно, он настолько быстро соображает или незатейлив и прост — что на уме, то и на языке?

Это даже не манипуляция. Скорее, эдакий эмоциональный вариант кошки, которая одним своим видом вызывает желание покормить или почесать.

Если твои руки сами подхватывают кота с пола, это происходит не потому, что кот тобой управляет, заключила Вика про себя. Это твоё собственное желание и есть, ну или внутренняя потребность.

Котяра — просто инструмент, подвернувшийся под руку, один из возможных. Инструмент для потребностей собственной психики, пожалуй.

Федорцева решительно свернула с волны философских рассуждений в более прагматичное русло:

— Вы не слишком ли перегибаете палку? — она проконтролировала мимику, чтоб не выказать даже намёка на реальный эмоциональный фон.

Понять бы ещё самой, каков он, ха. Похоже на смесь любопытства с чем-то.

— Нахожусь в безвыходном положении. У него, — Барласов указал вниз, — без меня шансы получить помощь равны нулю.

— Да, но это исключительно его проблемы. Не мои и не ваши.

Как будто с луны свалился и не в курсе, что происходит, когда у тебя вторая категория гражданства и нет медстраховки. А сам ты из другого муниципалитета, ещё и с сомнительным послужным списком.

С другой стороны, у самого Барласова деньги есть, несмотря на статус. Если он не из бедной семьи, о "мелочах" типа страховки реально может не заморачиваться.

И держится ровно: не лебезит, не пытается заглянуть внутрь жилета, чтоб потаращиться на сиськи, как те же менты. Искренне и откровенно просит помощи.

Игнорируя социальную разницу, правда.

В следующую секунду Федорцева фыркнула в собственный адрес и, не обращая внимания на поднявшиеся брови собеседника, хлопнула себя по лбу: какая у него семья, мать?! Вторая категория — по определению инкубаторский!

Будь в наличии родители, Барласов имел бы отчество, которого нет.

Он по-своему истолковал её реакцию:

— Как только доберёмся до больницы, дальше я с ним там останусь сам, — тип с нетерпением посмотрел на сотрудницу прокуратуры. — Поможете?

Сейчас он не то чтобы сказал неправду, скорее, не говорил всей правды — было заметно.

Можно, конечно, уведомить его в лоб и за четверть секунды поймать волну. Потом почитать у него из сознания — отказать не должен.

А с другой стороны, не слишком ли много телодвижений на ровном месте? Ради чего?

У Федорцевой была одна особенность: она ненавидела копаться в чужих мозгах. Да и практиковала больше по другой части: удалить или добавить эмоций в нужный момент, изменить общий настрой человека, вызвать на откровенность — рядовые будни сотрудника прокуратуры.

Но когда за рамками профессии, пф-ф-ф-ф-ф! Наверное, именно так профессиональные проститутки из второсортных ненавидят секс в личной жизни.

От пришедшей в голову аналогии она чуть не заржала вслух.

— Ждите тут. — Вика приняла решение и взяла ключи из чужих рук.

Федорцева стремительно скрылась за углом: живи, бомжара. Неизвестно, как этот обладатель тряпок от Ирфе будет за тебя в больнице платить из своего кармана, но если сказал а, говори и б.

Раз уж начала помогать, чёрт с тобой. Ехать, говоря цинично, три минуты, а обратно можно вообще пешком пройти через парк.

Ну и само приключение получится досмотреть, чего уж. Именно из таких случаев и складывается книга приколов каждого сотрудника ближе к пенсии.

*****

Правоохранители по врождённой ограниченности продолжают фонтанировать сверху любопытством и не стесняются задавать вопросы в затылок.

Вынужденно отвечаю, поскольку даже самая обычная внутривенная инфузия у "представительницы надзорного органа" вызывает форменную истерику.

И ведь не скажешь ей, "Девочка, это меня сейчас нужно успокаивать, а не тебя".

_______

Менты в итоге благополучно свинтили, минус один геморрой.

Виктория пошла за машиной, Тимоха дышит, физраствор капает. Передохнуть бы.

Железочка, можешь что-нибудь сделать с этой клиникой? Нужно чтобы они сразу в оборот взяли пациента, как доедем. А я с оплатой пойду в кассу всё решать.