Это случилось в пятницу. Или в субботу, она точно не помнила, но вероятней всё же в пятницу. На дне рождения коллеги сестры одного знакомого, куда Киру занесло чисто случайно и то лишь потому, что надо было помочь с тортом, который этот знакомый попросил забрать у одного хорошего кондитера по дороге с работы.

Просто потому, что ей тоже вроде как надо было ехать на север, пусть между «Речным вокзалом» и «Медведково» расстояние примерно в полжизни. Всё равно же север.

Да и отказаться было сложно, не умела Кира отказывать хорошим людям, которые так нуждались в её помощи. Даже если вспоминали о её существовании исключительно в такие моменты.

Торт был вкусным, вечеринка шумная, а он жутко болтливым, наверное, потому что перепробовал все хозяйские запасы алкоголя, рассказывая каждый раз интересную историю об этом напитке, или не напитке, но всё равно интересную.

Он был прекрасным рассказчиком, буквально гипнотизировал своим голосом и заставлял глупо кивать всех его слушающих, даже если вещал о том, в каких бочках выдерживается правильный ром, чтобы считаться Доминиканским. Сестре коллеги он рассказывал, как правильно выстраивать стратегию продаж самодельных тортов, на случай если она тоже решит этим заняться.

Кире же в медленном танце где-то после двух часов ночи рассказывал о том, что он мужчина её мечты, просто она ещё не знает об этом. Это звучало так смешно… но, похоже, убедительно, потому что спустя полчаса они обжимались на застеклённой лоджии, надеясь, что хозяйка, её муж и ещё двое спящих на раскладном диване пьяных гостей не услышат их сладостные стоны. Языком он работал хорошо не только в своих рассказах, но и в поцелуях, напрочь стирая из головы все посторонние мысли. Про руки и другие важные для секса части тела вообще не стоило говорить, потому что на членораздельные предложения или хотя бы слова у Киры не оставалось ни сил, ни других физических возможностей.

Он был прекрасен, нежен, страстен и головокружительно умел. Но в один из моментов, когда Кира успела задуматься, а куда же в темноте упали её надорванные в спешке трусы, пока она стоит с голым оттопыренным задом, видным с улицы, он исчез.

Сказал только, что во рту пересохло, и сейчас принесёт им попить. Кира нашла свои трусы, когда начало светлеть, а она устала сидеть и мечтать о продолжении на маленькой балконной тахте.

Наверное, он попил, протрезвел и ужаснулся.

Только это и пришло в голову Кире, спешно натянувшей до колена задранное платье и на цыпочках прокравшейся мимо храпящих хозяев. А обследовав остальные комнаты квартиры, включая уборную, она поняла одно. Её сладко, жарко и громко поимели и тут же бросили.

Домой она ехала на такси, сожалея о том, что пришла.

Или нет.

Она забыла спросить, как его зовут, а без имени найти мужчину своей мечты практически невозможно.

Ну и хрен с ним!

В следующий раз это произошло на корпоративе, чем сначала зародило сомнение, не является ли он тоже коллегой сестры одного знакомого или знакомым брата другого коллеги, который сегодня почему-то не пришёл, а пришёл он. В этот вечер он был нехарактерно задумчив, наверное, потому что напитки были скучными, и про них нечего было рассказать, но очень быстро заметил Киру в темноте танцпола. И всё поменялось.

Нет, она не следила за ним почти целый час с другого конца стола и не отворачивалась, когда он смотрел в её сторону. Она его не знает, знать не хочет и не будет, потому что он сволочь и обманщик, бросил её на балконе без трусов и стакана воды.

Все медленные танцы были их, шумная толпа куда-то «исчезла», а его руки пересчитали все складочки на её платье и наделали новых. Между третьим и четвёртым танцем в туалетной комнате он очень сильно помял её платье, пытаясь снять его с неё через голову. Оно не так снималось, у него была молния сзади, но их обоих это очень мало волновало, поэтому платье осталось на месте и помялось.

Но, по крайней мере, на нём не пропала половина пуговиц, как случилось с его рубашкой. Ничего такого, просто она торопилась снять её с него, потому что под громкую музыку он сказал ей, что по стуку сердца в груди можно определить врёт ли человек.

Потом он сказал, что он мужчина её мечты, а она решила, что эту информацию стоит проверить, услышав стук его сердца. Пуговицы они потом так и не нашли. А на зеркале опечаталась её помада, когда он распластал её на раковине и… и… долго и громко вбивался сзади, постанывая на каждом выдохе и целуя её оголённое плечо. Ох, это было потрясающе!

Опять.

Пока кто-то не постучал и не напомнил, что занимать туалет на сорок минут нехорошо. Плевать, туалетов тут было много, а его губы были сладкими как райская амброзия…

Или торт Тирамису, который был на десерт, прямо перед танцами.

А потом он потерялся в темноте. Корпоратив закончился, а Кира уехала домой на такси, обыскав все залы и заглянув в глаза каждому выходящему. Она не спросила его имя. Только запомнила этот гипнотизирующий голос, блестящие в полумраке карие глаза и волосы, в которых так здорово путались пальцы, когда она вскрикивала, кончая в третий раз, сидя на несчастной раковине и обвивая его торс ногами.

Всё-таки он сволочь.

Она почти его забыла, пока летом не запрыгнула в переполненную в час пик электричку на МЦК, чтобы отправиться наконец-то с работы домой на другой конец Москвы. На одной из станций мужик с велосипедом так сильно толкнул её задним колесом, что она упала…

Упала прямо к нему в объятья. Откуда он там взялся было совершенно непонятно, но он так лучезарно улыбался, поднимая её почти с пола, что она забыла, куда едет. Свободные места появились, но они так и ехали, тесно прижавшись друг к другу где-то возле двери. Он так был рад, так много спрашивал об общих друзьях (она и сама удивилась, что есть общие, а они так и не познакомились раньше), так много рассказывал о своих приключениях и делах, что Кира заслушалась.

Она смотрела в его карие глаза с искрящимися смешинками в них, а сегодня он был светел и весел как никогда, что всё о чём думала примерно на третьем круге кольцевой железной дороги, так это как поцеловать его. Страшно и рискованно.

С одной стороны, если Кира его поцелует, он замолчит и она так и не узнает, чем закончилась та смешная история о постройке бани на даче у брата коллеги знакомой сестры. Но с другой стороны… она вспомнит о том, какие его губы на вкус, доминиканского рома или Тирамису.

Он читал её мысли, потому что поцеловал её первым сразу после станции «Измайлово», что значило, что она опять проехала мимо дома. И теперь у неё целый круг впереди, чтобы сладко посасывать его мягкие губы и забираться руками под его модную футболку.

Между поцелуями он сказал, что так долго её искал, а она куда-то вечно исчезает, чем вызвал желание порвать на его груди футболку и послушать биение сердца, чтобы проверить, врёт ли он. Но тут он внезапно решил помочь женщине вывезти коляску с ребёнком из вагона, и автоматические двери закрылись прямо перед носом. Кира с одной стороны, он с другой.

Она только и успела увидеть, как сквозь стекло он поднимает на неё растерянный взгляд карих глаз. Поезд ушёл, а она вместе с ним.

Так и не спросила, как его зовут. Не пришлось к слову.

Она дура.

А он сволочь, потому что даже телефон не попросил.

Никто из знакомых, коллег знакомых, сестёр коллег и прочих дальних непонятных людей не понимал, о ком она спрашивает и только смутно вспоминали какого-то парня, который… да… вроде бы был… помог с…

С чем-то помог.

Он всем с чем-то помог и исчез, раньше, чем спросили, как его зовут.

Ну и чёрт с ним.

Через три месяца уж точно.

Киру повысили, не сказать, что это было неожиданно, она этого добивалась, стремилась и всячески напрягалась, забивая на личную жизнь. Да и какая тут к чёрту личная жизнь, когда вокруг одни… скучные зануды с совсем не карими глазами и без лучезарных улыбок. И имена их всех она знает, как названия станций МЦК, где целый месяц ездила по три круга подряд в надежде снова встретить его.