Я сделал несколько медленных шагов вглубь квартиры, и ко мне тут же обернулась парочка, занимавшаяся Олькой. В этот раз обошлось без стрельбы. Пока.

— Охренеть! Ты зачем его сюда привёл, Чёрт? Грохнул бы на пороге и всё! — высказался один из этой парочки.

— Ты идиот? — отозвался голос за моей спиной. — Это же идеальный вариант. Оформим всё как самоубийство в порыве раскаяния. Сначала завалил свою подружку, потом на себя руки наложил.

— Вы кто такие, парни?— не стал отмалчиваться я.

— Заткнись! — ещё один болезненный удар в затылок заставил меня пожалеть о моей болтливости. — Никто не давал тебе разрешения говорить. — пояснил незнакомец.

Быстрый обыск — похлопывание по бёдрам, по карманам и под мышками, и короткое фырканье, похожее на смех:

— Идиот. Кто же на перестрелку с ножом идёт?

Незнакомец обошёл меня спереди, посмотрел в мои глаза и молча приставил дуло пистолета к моему лбу, склонив голову чуточку набок. Я взглянул в его равнодушное лицо, осторожно поднял руку, взял дуло пистолета двумя пальцами и опустил ниже, уперев прямо в своё сердце.

— Не хочу здесь всё мозгами забрызгать. — пояснил я. — Только недавно ремонт сделали, домовладелец будет ругаться.

— Хорохоришься, дебил?! Думаешь, я не выстрелю? — лёгкая победная полуулыбка, тихий щелчок и боль в сердце.

Да нет. Как раз надеялся, что выстрелишь. Просто сердце у меня немного покрепче и жизнеспособнее головы.

Сука! А больно ведь! Такое чувство, что перекрыли разом весь кислород и закинули меня в вакуумную комнату. Да ещё и на месте дыры в сердце жгло не по-детски!

Я упал на пол. Сердце из моей груди выдавливало большими порциями горячую кровь, а Узор Регенерации наверняка пылал сейчас во всю свою мощь чёрным мрачным светом.

Незнакомец склонился надо мной, вложил в руку пистолет и довольно отошёл в сторону, любуясь со стороны своим творением. Эстет! Мать его!

Два тихих щелчка, оружие в моей руке легонько ткнуло в ладонь отдачей, и один из тройки повалился на пол, держась за простреленное горло. Еще два щелчка. И ещё один труп с простреленной грудью и переносицей.

С такого положения стрелять было сложно, но руки словно сами помнили, как это делать. Да и в Академии нас последнее время учили стрелять чуть ли не с закрытыми глазами из любого положения. Вот и пригодились навыки. Не думал, что когда-то понадобятся.

Третий, который стрелял в меня, Чёрт, кажется, засуетился, словно загнанная крыса, беспомощно зыркнул по сторонам, автоматически сунул руку подмышку, ища спасительный пистолет, который сам сунул мне в руку пятнадцать секунд назад, и растерянно замер, глядя на меня. Ещё два щелчка. Один в «молоко», второй точно в ляжку. И тихий вскрик боли, как бальзам на душу. Тварь!

— Сука! Ты что делаешь?! — упал он на пол, зажимая дыру в ноге, впопыхах снимая ремень и мастеря примитивный жгут. — Ты же всё равно сдохнешь!

— Серьёзно? — Усмехнулся я, сплёвывая сгустки крови. — И это повод не стрелять в тебя?

— Ты! Почему ты жив до сих пор?

Кажется, до него начало доходить, что с такими ранениями не отстреливаются и уж точно не живут.

— Болевой порог повышен. — хмыкнул я, с трудом оттолкнувшись руками от пола и усевшись на нём поудобнее.

Грудь всё ещё болела, но кровь уже перестала течь ручьём. Значит, жить буду. Не зря понадеялся на регенерацию.

Я медленно поднялся на ноги, взял кресло, стоявшее в углу, подтащил его к своему новому другу, приложив того рукояткой пистолета в висок, чтобы немного успокоить, схватил за грудки и усадил мужчину в кресло перед собой. Ещё разок дал рукояткой в другой висок, для равновесия, и отошёл на шаг назад.

— Поговорим?

— Рану перетяни! — потребовал он. — Истеку кровью, и ты ничего не узнаешь.

— Узнаю, не переживай. Достану тебя с того света и буду узнавать по слову, снова и снова.

— Ты сумасшедший! — он нахмурился и принялся перетягивать ногу сам.

Выстрел. Его колено разлетелось в клочья, а я едва успел подскочить к нему, чтобы закрыть зашедшийся в крике рот.

— Ну-ну, тише, тише… Потерпи, сейчас полегчает… — пытался я его успокоить. — Вот видишь — всё хорошо!

Я осторожно убрал руку от его лица и сделал шаг назад.

— Поговорим?

Он зло взглянул на меня из-под бровей и едва заметно кивнул. А через секунду неожиданно вскочил на одной ноге и попытался вцепиться мне в горло своими руками. Получил болезненный удар в грудь и в нос, пустил кровавую юшку и упал обратно в кресло, отвернув от меня лицо к окну и тяжело дыша.

Вижу промелькнувшее в его глазах отчаяние и страх! Вижу натёкшую возле его ноги лужу крови и едва заметно морщусь. Хоть бы не умер раньше времени. Тварь! Это же он убил Ольгу! Наверняка он! А я за него переживаю! Яростно пинаю его в прострелянную ногу и немного успокаиваюсь.

— Рассказывай… — коротко бросаю ему.

— Что рассказывать? — смотрит на меня обречённым взглядом и морщится от боли в ноге.

— Во сколько вы её убили? — Киваю в сторону тела Ольки, которое всё так же лежит на кровати буквально в пяти метрах от меня.

— В час… или час десять, вроде. — легко отвечает он. — Точно не помню, не смотрел на время.

— Зачем?

— Да я не знаю. — он пожимает плечами и снова морщится. — Получили заказ, собрали группу за двадцать минут и выехали на место.

Резко бью его по больному колену, чтобы немного привести в чувство и растормошить.

— Да не знаю я! — почти орёт он, но я снова прикрываю его рот рукой.

— Кто?

— Что «кто»? — шипит он в мою сторону, ненароком брызжа капельками слюны.

— Ты тупой? Кто заказал?

— Не знаю! Ну не знаю я нихера, хоть убей! — отрицательно машет головой и рефлекторно прикрывает колено от меня. — Система такая. Никто ничего не знает, чтобы в таких вот случаях обезопасить и систему, и заказчика.

— И как вы выполняете тогда заказы?

— Да как… Всё через контору.

— Так вас же кинут. — удивляюсь я. — Могут не заплатить.

— Оплата только вперёд, на неотслеживаемый счёт. Да и работаем мы только с надёжными людьми. У нас наработанная база и постоянные проверенные клиенты. Только люди из самых верхов.

— Где?

— Что «где»? — то ли пытается оттянуть время, то ли правда не понимает моих вопросов. — Да погоди, не бей! — моментально среагировал он на мой замах, прикрыв колено руками. — Нормально спроси. Где наша база? Где мы встречаемся после? Где наш главный? Нормально вопрос задай!

— Где вы убили девчонку?

— Зачем тебе? Там уже ниче… Сука! — завопил он после моего удара, и мне снова пришлось прикрывать его рот рукой.

— Просто отвечай на вопросы, это не сложно.

— Улица Моцарта 72. Доволен?

— Теперь да…

Тихий выстрел. Откинувшаяся голова на спинке кресла и аккуратная дырка во лбу. Теперь я доволен. Самую малость. Только Ольку это не вернёт.

Смотрю на часы. Уже восемь. Мои все на работе. Звоню Ломову и через секунду слышу его сопение в телефоне.

— Да, Макс! Опять что-то случилось у тебя?

— Да, Михал Сергеич. Случилось. Скажите, а Белошеев уже на работе?

— Да, видел его с утра.

— Можете узнать, по какому адресу они ночью проводили операцию?

— А зачем тебе? — с небольшой задержкой, спрашивает капитан.

Молчу. Что я ему скажу?

— Макс? — окликает он меня.

— Да, я здесь.

— Сильно нужно?

— Сильно.

Тяжёлый вздох. Сопение. Скрип его кресла.

— Ладно. Сейчас гляну в базе, повиси на телефоне. — недовольно ворчит Ломов, но не отказывает ведь!

Долгое ожидание, которое, казалось, тянулось бесконечно, и снова голос Ломова в трубке через секунд тридцать:

— Моцарта 72.

— Спасибо, Михал Сергеич.

— Макс. — окликает он меня, не дав сбросить звонок.

— Да?

— Ты будешь сегодня?

— Да, буду через полчаса… Немного задерживаюсь. Дома неприятности…

— Хорошо. Мы ждем…

Моцарта 72… Значит, кто-то слил адрес операции по коррупционеру. Но почему Олька? Что за херня? Или не только она? Я ведь ничего не знаю. Сука! Не спросил у этих дебилов, заказ был только на Ольгу, или ещё на кого-то? Да я как-то и не думал больше ни про кого. Не могла же вся группа исчезнуть. По крайней мере, Белошеев на месте, и он старательно делает вид, что ничего не знает, хотя он в ответе за каждого члена своей группы. Сука! Всё вокруг него крутится! Совпадение? Вряд ли…