Артур, будучи умным человеком, спокойно ответил на все вопросы родителей, рассказал о своих планах на жизнь и на меня, дал честной слово сохранять платонические отношения, пока мне не исполнится восемнадцать. И, похоже, мой выбор приняли. Я была счастлива!

5. Март

– Привет, конфетка!

Я растянулась в счастливой улыбке.

– Приииивеет, – игриво ответила я.

– Я сегодня очень устал, не хочу никуда идти и вообще ходить пешком. Давай я заеду, и мы просто покатаемся?

– Хорошо. Во сколько приедешь?

– К восьми.

– Ладно. До встречи.

Домашние дела сделаны. В шесть вечера я приступила к тщательным сборам на свидание. Папа наблюдал за моими метаниями с кухонного диванчика и периодически подбадривал очередной шуточкой о моей боевой раскраске.

Красилась я в нашей обеденной-прихожей у зеркала. Сначала думала, какой наряд выбрать, потом мысли сами унесли меня в воспоминания и разные фантазии о будущем. В какой-то миг я увидела дождливый день, двор и гроб, в нем был он.

Я замотала головой, чтоб смахнуть видение. «Чушь какая! Как такое вообще могло прийти в голову!». Я насильно старалась выбросить это из головы, но зная, что такие «картинки» уже случались в моей жизни, меня это напрягло. В восемь вечера заехал Артур, он выглядел уставшим. Я не стала рассказывать ему о своих причудах и портить вечер, да и рядом как-то все плохое забылось сразу.

Ближе к концу месяца мне приснился странный сон.

Мне позвонил Артур и попросил о разговоре наедине. Я пригласила его домой, но комната и мебель в ней были необычно светлые. Сквозь белую тюль я смотрела в окно, там шел монотонный мелкий дождик. Такой обычно затягивает на весь день.

Артур попросил меня сесть напротив. Я раньше не видела его настолько собранным.

–Что-то случилось? – я начала переживать.

– Да. Я хочу попросить у тебя прощения.

– За что?

– Я должен тебя оставить.

– Ты уже уезжаешь работать?

– Нет. Я тебя оставляю навсегда.

Я не понимала, что могло произойти, чтобы он принял такое решение. Обида подступила к горлу и хлынули слёзы.

– Не плачь и прости меня. Помни, я тебя всегда буду любить.

– Если ты меня любишь, почему бросаешь?

– Я не бросаю тебя. У меня нет выбора. Прости.

Проснулась в слезах на мокрой подушке. Дурацкий сон. Сон -редкость для меня, и я их ненавижу. Не успев отойти, я схватила телефон и написала смс, сразу пришёл ответ: «Доброе утро, конфетка) Люблю тебя!»

«Фууух… Выбрось это из головы. Выбрось из головы! Всё нормально».

6. Апрель

– Привет. Как дела?

– Все хорошо. А у тебя?

– Тоже хорошо.

– Сегодня было очень много работы, хочу в ванну и спать. Позвоню завтра, хорошо?

– Хорошо.

– Не обижаешься?

– Нет, – меня каждый раз теплотой в сердце отзывалась его забота о моих чувствах, состоянии и настроении, – Спокойной ночи. Я тебя люблю!

– И я тебя, – он улыбался, – сладких снов.

Закончился первый урок из шести, из всех кабинетов стали выходить школьники. Коридор заметно оживился.

«Странно, что он не позвонил. Наверно, спит еще». Мимо проходили парни из параллельного класса:

– Ты знаешь, что Артур разбился? Ну, который на Ауди ездит!

– Нет, – с комом в горле ответила я. – Он жив?

– Не знаю, – парни пошли на следующий урок.

Этот парень был хорошим другом Артура. Я не стала звонить, поняв, что сейчас буду лишней, а мой звонок неуместным, поэтому написала смс «Привет. Я слышала, что Артур попал в аварию. Прошу тебя, будь осторожен и позвони, как только будет возможность».

До конца урока я не слышала, что говорят учителя, ёрзала на стуле и проверяла телефон.

Кончилось еще пару уроков, в коридоре я нашла Аню.

– У меня денег на телефоне нет, дай позвонить.

Аня протянула мне свою Нокию. Я набрала номер Артура. Ответила женщина.

– Добрый день. Артура могу услышать?

– Артур умер.

Гудки… Такие громкие гудки… Артур не перезвонил мне 4 апреля.

Ватные ноги. Я локтем нащупала стену позади себя и спиной прильнула к ней, стараясь не уронить чужой телефон. Наверно, я очень изменилась в лице, потому что Аня спросила:

– Что?

– Он умер, – я выкрикнула это каким-то нечеловеческим голосом, я стояла в коридоре школы, Аня обнимала меня, мимо шли ученики и косились в нашу строну.

Через пару минут на шум подошла завуч.

– Что происходит?

– У нее парень погиб, – ответила подруга.

Она перевела на меня взгляд.

– Успокаивайся! Может он к девке какой ехал, да разбился! А ты тот сопли развела!

Мне потребовались колоссальные усилия, чтобы не вцепиться этой твари в лицо, не выдавить глаза и не вырвать язык. Я ненавидела ее! Мне было мерзко дышать с ней одним воздухом! И это чувство не отпустило и годами позже.

Мы с Аней вышли из школы и сели недалеко на плитах возле магазина. Я смотрела в пол и переваривала события последних тридцати минут. Спустя какое-то время, я увидела Виталика с другом, идущих в нашу сторону. Я бросилась в его объятия и рыдала уже не сдерживаясь.

Он рассказал мне, что вчера решил остаться ночевать у друга. Его мама работала в ночную смену. В доме был Артур, его крестная, старший брат с женой и ребенком. Все спали, Артур зашел в ванну, закрыл дверь, ему стало нехорошо, и он потерял сознание. В ванной стояла колонка, которая оказалась неисправной.

Для Артура и его крестной утро не наступило.

7. Прострация

Я не смогла сразу пойти домой. Я не знала, что сказать и как сказать. Знала, что мама будет переживать и успокаивать меня. Так не хотелось сейчас, чтобы кто-то трогал эту пульсирующую рану.

Мы пошла домой к подруге. Сидели на кухне. Пришла Инна. Они что-то мне говорили, я не помню и, наверно, не слышала. По времени закончился шестой урок, было понятно, что скоро меня будут искать. Надо идти домой.

Мама попросила меня прилечь на диван, дала успокоительное, села рядом и гадила меня по голове. Слезы просто текли сами собой. Мне не хотелось говорить. Не хотелось есть. Не хотелось жить.

В день похорон шел монотонный мелкий дождик. Такой обычно затягивает на весь день.

Мама влила в меня очередную дозу успокоительного и стало казаться, что я сторонний наблюдатель. Звуки стали протяжнее и медленнее, а картинка немного размылась.

По дороге к дому Артура, мы зашли в цветочный магазин и купили двадцать шесть гвоздик. Столько ему было. Двадцать шесть.

Гроб стоял в комнате, но он уже был далеко отсюда. Я увидела женщину и поняла, что это мама. Началась процессия, нужно было выйти во двор. В дверном проеме мы оказались рядом, и она сказала мне: «Спасибо, что в свой последний день он был влюблен».

Во дворе я увидела навязчивую картинку из своего «видения»…

«Почему я не смогла его спасти?» – звучало в моей голове. Я не знала. Но он попрощался. Спи спокойно.

После написанного

Еще не прошло сорока дней. Меня часто посещали мысли, что я не смогу себя убить и принести своим родителям горе. Но я думала о смерти очень часто. Пыталась понять, почему Он забрал Артура и найти знак для себя.

Я разрешила парню пригласить себя на прогулку. Мы шли по аллее, навстречу шли девушки. Я их знала заочно. Поравнявшись с ними, я услышала «Тварь! Еще сорока дней не прошло! Вся из себя любящая. Она и на кладбище не плакала».

Я понимала, как это всё выглядело со стороны, но рассказывать каждой встречной про литры транквилизатора или стабильных суицидальных мыслях казалось глупым. Зачем? У них своя правда.

Спустя семь лет, этим же способом трансформации боли в любовь и заботу я снова выжила. Для меня это работает, хоть и осуждаемо со стороны.