Каждые сутки, год за годом Астерот находился с Серым Змеем, который не снимал свои солнцезащитные очки никогда, хоть и Астерот изредка, но успевал заглянуть в его чёрные глаза. В те моменты старый лишь по-детски смущался и улыбался, говоря, что: “Мне комфортнее, когда мои очи скрыты от людского мира, чтобы никто не смог заглянуть мне в душу…”. Тому же он и учил своего “пиздюка”, говоря: “Никто не должен знать, что у тебя на душе, Аста! Запомни это!”.

Но всему всегда наступает конец. Он может быть радостным, нейтральным или душераздирающим. И я бы назвал расставание нашего героя с опекуном последним словом…

Будучи в водах Черногории, шестнадцатилетний Астерот увидел Серого Змея, держащего одной рукой запасной якорек, привязанный к его ноге, что уже была на краю борта, а между ногами натянут леер, за который он держался другой рукой. Парень застыл и по странным обстоятельствам не мог двигаться. Также по странным обстоятельствам он слышал, как спокойный голос капитана, стоявшего на другом конце лодки (которая 45 футов), в ветреную погоду, без преград доносится до него.

– Аста, вырасти достойным человеком, как я тебя и учил всегда. Ты готов к самостоятельной жизни, – пацан уже не сдерживал слезы, его губила собственная беспомощность, всё, что он мог – так это стоять как вкопанный и слушать последние слова его любимого старика. – Никакие деньги и статус не должны тебя соблазнять. Помогай людям, если считаешь, что они этого достойны, губи их, если считаешь, что они этого достойны. Ты будешь великим, Аста, помяни моё слово, и не только как моряк. Ты не простой человек! Скоро тебе предстоит встреча с неким, кого зовут Человек, шестой из шести Самоцветов, он поведает всю правду о тебе, ты обязан ему поверить! Не плачь, милый мой, Астерот, я серьёзно болен и больше месяца не протяну, потому хочу, чтобы море забрало меня в свои дали. В навигационном столике спрятано моё предсмертное письмо. Пришвартуй яхту в Тивате. Там вручи его маринерам. Квартира, в которой живёт моя жена, теперь твоя по завещанию. Однако она тебе достанется после смерти этой мерзкой женщины…

Астерота начало неистово трясти. Будучи голым, с фартуком в руках, смотря на эту фотографию, его, словно демоны, настигли ужасные, травмирующие воспоминания. Сознание помутнело, а перед глазами встала картинка, как, закончив свой монолог, старик перебрасывает вторую ногу через леер и скидывает якорь, который меньше чем за секунду забирает его в подводные бездны бушующего моря. И так безобразно это было – тот самый супергерой пацана под властью какого-то якоря рывком соскакивает с борта, смачно ударяясь головой об него же. Его последние слова гласили: “…работай в море, и наступит день, когда Король возродится. Тогда-то и начнётся Революция!”.

– КАКОЙ ЕЩЁ КОРОЛЬ? КАКОЙ ЧЕЛОВЕК? КТО Я? ГДЕ МОИ РОДИТЕЛИ? КУДА ТЫ СОБРАЛСЯ, СТАРЫЙ КРЕТИН? НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ ОДНОГО! – истерический визг пацана тогда эхом заполонил сознание Астерота сейчас. Да так, что погружал нашего героя, уже находящегося в тряске, в безумие. Он закрыл глаза, впиваясь в голову руками, но это не помогало. Казалось, ещё чуть-чуть и он разнесёт комнату к чертям, ведь неосознанно парень начал выпускать клешни из-за спины, которые, будто танцующие кобры, гармонично развивались, вырастая. Возможно, произошло бы ужасное, если бы не стук в дверь.

Мигом возвратясь в реальность и втянув в себя саркс, Астерот отвлёкся, выпрямившись. Это был Пихтион. Мужчина отворил дверь, не дожидаясь разрешения. Его выражение лица было отличным от того, к которому ты мог уже привыкнуть, читатель, или которое уже успел представить. Сейчас же он был серьёзен. И это у него получалось великолепно, за счёт небольших, змеиных глазок на относительно крупном лице. Он взглянул на Астерота, потом на ту самую фотографию, всё прекрасно поняв, кажись, такие припадки для нашего героя не впервые.

– Опять? – хладнокровно спросил он. На что Астерот попросту фыркнул, отвернувшись. Сейчас никого не смущала нагота парня, который уставился в пол. – Слёзы вытри, – Пихтион протянул тому платок. Его друг был удивлён тому, что не заметил, как пустил горечь из глаз, проверяя это рукой, прикасаясь к щеке. Не поворачиваясь, дабы не показывать своего заплаканного лица, он вытянул белую длань и вытер лицо. – Ты обещал мне показать этих своих паразитов. Я скептик, знаешь же, потому до сих пор пребываю в шоке от твоего рассказа, но любопытство берёт своё. А не будь Ваше Высочество мне другом, уже давно бы огрел тебя битой и отправил в психиатрию. Так что я жду тебя в баре… – закончив, он хлопнул дверью, оставив товарища в одиночестве.

***

26 марта 2020

Тиват. Остров Святого Марка

10:27 по местному времени

– Эй, девчонки! Вам не холодно?! – послышалось с ближайшей к Лилит, Даме и Эмеральд яхте, только вставшей на якорь. Немаловажно напомнить, что на дворе конец марта, потому чуваки в яхтсменских куртках логично недоумевали, наблюдая за оголёнными барышнями. Кричали они, конечно, на сербском.

– “Что им ответить?” – взволновалась Эмеральд, телепатически спрашивая у товарищей.

– “Ничего,” – хладнокровно и молниеносно откликнулась Лия, кинув на неё кроткий взгляд, который мог довести до белой горячки простого смертного. – “Игнорируй этих мужланов…”

– “Тебе не в первое так себя вести?” – поинтересовалась Дама. Тем временем дядьки на яхте начали что-то копошить.

– “Постоянно,” – девушка не меняла своих эмоций на лице, впиваясь глазами уже в душу Дамы. – “Их желания порочны, а цели эгоистичны. Будь ваши сосуды уродливы, на вас бы не обратили внимания,” – она взглянула в сторону лодки. – “Сейчас подплывут!” – паразиты замешкались, немного нервно поматывая головами. В это время был слышен шум заведённого мотора надувной лодочки, что обязательно должна находиться на яхте. – “Деформируйте лица!”

– “Как? Зачем?” – Дама была в замешательстве.

– “Максимально уродливо!” – отвечала Лия. Однако не рассчитала она, что стандарты красоты для инсерпентов не имеют никакого значения. Что она и прочитала на их лицах. Им чужды понятия красивый или уродливый, симпатичный или отвратительный, потому девушка не растерялась, представив в голове двух близняшек, лица которых воистину были тошнотворны – горбатые носы с громадной то ли родинкой, то ли язвочкой, наикривейшие зубы, прячущиеся за неровными губами, впалая челюсть. Эту информацию она передала им путём телепатии, и они воссоздали таковой образ на лице буквально за секунд пятнадцать. Сопровождалась деформация мерзким и звонким хрустом костей. Стояли дамы спиной к приближающейся лодочке. Лия слегка улыбнулась, дав понять, что у паразитов получилось задуманное. – “Повернётесь по моей команде,” – наказала она.

Шум от мотора становился всё громче, Лилит встречала нежданных гостей холодным взглядом. На ум ей, дабы шалость удалась, приходили мысли мило улыбнуться, в противном случае, её хоть и очень красивая утончённая и эстетичная физиономия, но в фирменном, так скажем, “каменном”, серьёзном, невозмутимом и бесчувственном исполнении, была в силах запросто отпугнуть самое голодное хищное животное. Но и улыбка у неё не клеилась на лике – неискренно выглядело, да и ещё более ужасно, чем без улыбки, однако троих мужчин это не смутило, вероятно, подумали, что она попросту замёрзла. Дама и Эмеральд не поворачивались, ждали команды.

– Помощь? – спросил на сербском сидящий на носу мужчина, протягивая руку, когда по инерции лодка двигалась на своём ходу, дрейфуя к “девчонкам”.

– Мы не нуждаемся в помощи, – резко и твердо ответила Лилит, на что мужчины были удивлены, читалось это по их лицам.

– Так вы с России? – тут-то девушка вспомнила, что находится в другой стране, словно придя в себя, что принялась вертеть головой по сторонам, замечая, посреди какой красоты она находится: тёмно-зелёные горы, тёмно-синяя вода, остров… Но не могла осознать одного – как она всё это время понимала сербский язык. Лилит, прокручивая в голове недавние воспоминания отчётливо слышала сербскую речь, однако смысл этих слов отлично неосознанно переводился у неё в голове. Тогда-то вылез фантом Туза из-за спины, сказавший ей, что благодаря ему происходят подобные чудеса. Можно, конечно, списать на то, что славянские языки похожи и суть худо-бедно легко распознать, однако Лия понимала каждое слово, внимая неизвестную ей речь. Она впечатлилась такому, однако виду не подала. Помотав головой, Лилит дала подругам знак, что нужно повернуться.