— Метелл будет военным трибуном в консульской армии Луция Эмилия Павла, — напомнил Васкес, — Жалованья на этой должности не полагается, она общественная, а ведь представительские расходы на ней немалые.

— Именно. И даже надежды на добычу будут невелики, учитывая порядочность и щепетильность консула. Метелл будет, мягко говоря, стеснён в средствах, и просьба об услуге, вполне для него посильной, за которую ему будет щедро предложено на лапу, для него окажется весьма кстати.

— До Пидны, после которой он будет послан в Рим с известием о победе.

Тут ведь надо ситуёвину понимать. Это же Греция, с которой по традиции Рим носится как с писаной торбой. Предшественники Луция Эмилия Павла, начиная с Красса этого нынешнего, начнут уже и в ней пошаливать, ну так будут же и жалобы, и скандалы, а Луций Эмилий Павел — традиционалист до мозга костей. Из всей македонской добычи себе возьмёт только царскую библиотеку для сыновей. И если со всей эпирской добычи, включая и ту хренову тучу рабов, на долю рядового пехотинца придутся по одиннадцать драхм, равных по достоинству римским денариям, то едва ли и военным трибунам больше сотни достанется. А хрен ли это за деньги для греческих городов с их уровнем цен на всё? Потом, уже после триумфа, Эмилий Павел раздаст из добычи по сотне денариев на бойца, побив все прежние рекорды, но это будет его сюрпризом, на который, зная его суровость, никто уже не будет рассчитывать. А до победы в решающем сражении — тем более. Жизнь же в Греции дорогая, а молодым нобилям нужно престиж свой поддерживать, и наверняка многие не только изрядно поиздержатся, но и в немалые долги к ростовщикам влезут. Да для Метелла это будет просто подарок небес, когда Волний, которого я на встречу с ним прихвачу, дабы и его с ним познакомить, заявится туда к нему со щедрым предложением в самый критический для молодого нобиля момент…

— Но позже-то как отмазываться будем? — поинтересовался Володя, — Санкцию у сената на флот наши посольства рано или поздно выцыганят. А под защитой флота и наши купцы, по идее, должны исследовать берега Атлантики смелее. И кто поверит, что они при этом так и не встретят этих самых атлантов?

— Когда-нибудь, конечно, встретят. К тому времени так или иначе определится и вопрос с судьбой Карфагена — ага, должен ли он в натуре быть разрушен. И в зависимости от этого мы сымитируем тот или иной сценарий отжатия посредничества у карфагенских купцов. Вот как раз перед этим сымитируем и отбортовку мнимых гадесцев. Типа, теперь и без них обойтись можем, атлантов и раньше встретили, просто они отлаженные связи не хотели менять, но теперь-то расклад изменился. А он изменится, если в сенате Метеллы и Цепионы продавят благоприятные для этого решения. А почему бы им их и не продавить, если у них с нами будет достигнута и договорённость о передаче их клиентам торговли в розницу? А вот раньше не выйдет никак. И океан коварен, так что и безо всяких пиратов суда в нём пропадают, и гадесцы вовсе не в восторге от перспектив потесниться на своей делянке, а то и вообще её лишиться, и на атлантов этих хрен нажмёшь, потому как сильны ведь в натуре. И — да, не соврали, как ни странно, ни индийцы, ни греки. И корабли у них невиданные, и громы с молниями у них имеются. Ну вот как тут на таких нажмёшь?

Сами же римляне сунуться за Гибралтар, по идее, не должны. По крайней мере, военным флотом, заточенным исключительно под Лужу и не рассчитанным на океанскую волну. Торгаши-то могут попробовать, но ведь и их корбиты тоже заточены под Лужу. А гадесские аналоги с рассчитанным на океан жёстким корпусом и стоят намного дороже, и это для торгаша-частника серьёзное препятствие. Но допустим, нашлись те, кто осилит и такие затраты. Например, при наличии богатого патрона-сенатора, которому самому этим заниматься никак не можно, но клиенту капитал выделить за долю в доходах — почему бы и нет? Если это не афишируется, а доходы замаскированы респектабельными доходами от латифундии, то приличия соблюдены. Но за проливом римских купцов ожидают не самые приятные сюрпризы. Дело даже не в том, что атланты, ясный хрен, не захотят менять свои уже отлаженные связи с испанцами, тесниться тем более, а силой на них хрен надавишь.

Я ведь упоминал уже о грёбаном морском червяке-древоточце? Мы не просто так со свинцовой обшивки подводной части корпуса на латунную перешли. Свинец этот грёбаный вредитель буравит походя, после чего с удовольствием грызёт и кедр, и дуб. Он и махагони грызёт, хоть и не так активно, и даже бакаутовые накладки — защита неплохая, но тоже временная. По результатам эксплуатации выяснилось, что и латунный лист эта сволочь хоть и с трудом уже, но один хрен буравит. Да, дохнет от ионов меди, не успев толком вгрызться в древесину, но испортить латунную обшивку успевает, облегчая задачу следующему. По идее, этого не должно было происходить, англичанам в реале помогало, и служила им медная, а тем более, латунная обшивка не по одному году. И отправляя на Цейлон и в Тарквинею всё новые и новые латунные листы для замены изрешечённых этим червяком, мы долго ломали головы, что за хрень непонятная происходит. Открывался же ларчик просто — ага, когда разобрались наконец и въехали, в чём ошибка. Собственно, две ошибки мы сделали в самом начале. Во-первых, морскую латунь применили, перепутав её с адмиралтейской. Просто морская, с добавлением олова для коррозионной стойкости, не для обшивки днища предназначена, а для морских приборов и тому подобного. А листы на защиту днища от обрастания и червя из адмиралтейской латуни катаются. Там железо присутствует и люминь, если современную рассматривать. Люминь там для коррозионной стойкости, в принципе оловом можно заменить, просто у нас Волний уже наладил добычу люминя в Тарквинее из ямайских бокситов, и это оказалось дешевле, чем олово туда через океан возить. Железо можно свинцом заменить, который в реале у англичан и был, но это механические свойства ухудшает, и нахрена нам это нужно, когда железа добавить нам ни разу не проблема? А смысл его в сплаве — в тесной связи с "во-вторых". Во-вторых же, мы и с крепежом сами себя перемудрили — ага, горе от ума это называется. Бронзовый крепёж для деревянных судов предпочтительнее стального, если финансы позволяют, по причине всё той же коррозионной стойкости. Ну так мы, не разобравшись в вопросе, и для обивки подводной части латунным листом бронзовые гвозди применили — ага, дабы избежать так называемой гальванической пары. А ведь в ней-то как раз и вся суть защиты — коррозия-то гальваническая и даёт ту концентрацию ионов меди, которая быстро травит и зловредного червя, и водоросли. И для неё стальной крепёж нужен, который применялся англичанами в реале. А железо или свинец в металле листа нужны для того, чтобы эта самая коррозия равномерно по листу распределялась, а не проедала его в местах креплений. Вот этим как раз и обеспечивается и надёжная защита корпуса, и долгая служба его листовой обшивки.

Так мы-то хотя бы разобрались в конце концов и ошибки исправили, а каково будет финикам и римлянам, если вздумают выйти в океан сами? Ни дерево у них не то, ни листовой сплав, если ещё не пожлобятся на него, ни крепёж. Мы-то теперь не на гвоздях, а на шурупах латунные листы крепим, дабы от упругих деформаций корпуса на волнах не нарушалась целостность листовой обшивки. А иначе хрен ли толку от того, что защита до девяти лет в принципе прослужить может? Надо-то ведь, чтобы служила на практике. Ну так и античным ли хроноаборигенам Лужи тягаться с мнимыми атлантами в Атлантике?

7. Этот хвалёный Коринф

— Макс, это что за на хрен? — Володя вертел в руках бронзовую статуэтку голой бабы на льве и вот только, что не плевался, — Коринф совсем уже, млять, деградировал?

— Ну, ты несправедлив, — хмыкнул я, — Это же греческая классика. Причём, даже с оригинальным сюжетом. В их мифологии я припоминаю Ариадну на леопёрде, которым прикинулся Дионис, когда скоммуниздил её у Тезея, но на львах ихние богини и героини как-то не разъезжают. Вроде бы, разъезжает какая-то из фракийских, но сам посуди, хрен ли этим рафинированным грекам мифология каких-то варваров? Так что тут явно имеется в виду не богиня и не героиня, а простая баба из этих дионисанутых. И ты присутствуешь при зарождении у греков вполне светского скульптурного жанра, — объясняю спецназеру это дело, а сам едва сдерживаюсь от хохота, потому как прекрасно же понимаю, что ему в ней не нравится — ага, то же самое, что и мне, — Ну да, исполнение каноническое. Ну так а хрен ли ты от них хочешь? Это же греки! Да, был жив Леонтиск, были и эксперименты, но как он помер, так и кончилось его хулиганство, а остался общепринятый греческий канон. Это не Коринф деградировал, это Фарзой и его ученики вконец нас избаловали.