С выходом сюда фашистской танковой армии образовалось второе важное направление на Сталинград с юга. Назревала серьезная угроза не только для левого фланга 64-й армии, но и для всего тыла главных сил Сталинградского фронта, создавалась опасность выхода противника к Волге.

Учитывая это, командование фронта развернуло на рубеже Красный Дон, Райгород (левее 64-й армии) находившуюся в резерве 57-ю армию генерал-майора Ф. И. Толбухина.

В связи с тем что силы 64-й армии частично вели бои южнее реки Аксай, в 40 километрах от основного рубежа обороны, управлять боевыми действиями было затруднительно. Поэтому вновь назначенный командующий 64-й армией генерал-майор М. С. Шумилов 2 августа принял решение о создании отдельной оперативной группы под командованием своего заместителя генерал-лейтенанта В. И. Чуйкова. В состав группы вошли 29-я стрелковая дивизия полковника А. И. Колобутина и 154-я бригада морской пехоты полковника А. М. Смирнова. С августа в нее были включены также 138-я и 157-я стрелковые дивизии, отходившие со стороны Котельникова, 6-я гвардейская танковая бригада и два полка гвардейских минометов.

После подчинения 51-й армии Сталинградскому фронту ширина его полосы обороны достигла почти 800 километров, а в его составе уже находилось восемь армий. Поскольку управление таким количеством войск вызывало затруднения, а противник мог проводить наступление крупными силами на двух направлениях (с запада и с юга), Ставка 5 августа выделила из Сталинградского еще один фронт - Юго-Восточный. Все войска, находившиеся севернее и северо-западнее Сталинграда (21, 62, 63 и 4-я танковая армии и 28-й танковый корпус), вошли в Сталинградский фронт, командующим которого был назначен генерал-лейтенант В. Н. Гордов. В состав Юго-Восточного вошли 64, 51, 57-я армии, 13-й танковый корпус, а также 8-я воздушная армия. Командующим фронтом стал генерал-полковник А. И. Еременко.

9 августа Ставка указывала обоим фронтам: "Иметь в виду.., что оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и юга на Сталинград, имеет решающее значение для всего нашего советского фронта"{54}. Ставка обязывала командующих фронтами принять все меры для того, чтобы отстоять Сталинград и разбить врага на ближних подступах к городу.

А немецкое командование стремилось во что бы то ни стало пробиться к Волге и Сталинграду. Поэтому 4-я танковая армия из района Котельниково сразу же перешла в наступление и стала быстро продвигаться на север.

Оперативная группа генерала В. И. Чуйкова вступила в тяжелые бои. Враг стал обходить ее с востока и повел наступление на глубокий фланг, угрожая группе полным окружением, направив одновременно основные силы армии вдоль железной дороги Котельниково - Сталинград. Командующий 64-й армией генерал М. С. Шумилов решил отвести войска генерала Чуйкова на рубеж реки Аксай. Здесь они снова вступили в тяжелые бои, и снова противник стал угрожать им окружением. Тогда Шумилов с разрешения командующего фронтом оттянул группу на основной рубеж обороны по реке Мышкова.

Следует сказать, что соединения генерала В. И. Чуйкова в ходе тяжелых шестидневных боев выполнили важную оперативную задачу. Притянув к себе свыше трех дивизий 4-й немецкой танковой армии, они серьезно ослабили ударную группировку врага, наступавшую на основной рубеж обороны.

6 августа 4-я танковая армия противника, поддержанная крупными силами авиации, перешла в наступление. Наиболее сильные бои разгорелись на левом фланге 64-й армии (Абганерово, Тингута). Танкам врага удалось сделать в наших позициях прорыв шириной девять километров, глубоко вклиниться в оборону, занять железнодорожный разъезд 74-й километр, станции Тингута, Абганерово и приблизиться к Сталинграду на расстояние 40 километров.

Наши воины сражались мужественно.

На стрелковый батальон старшего лейтенанта Куликова из 126-й стрелковой двигались 11 танков и пехота противника, поддерживаемые артиллерийским огнем. На помощь подошли артиллеристы дивизиона лейтенанта Малахова, которые со стрелковыми подразделениями отразили атаки, подбили несколько танков и уничтожили до сотни фашистов. Но тут же на батальон стало наседать до полка фашистов, на его позиции шло более двадцати танков. И снова было отбито пять атак, уничтожено 10 танков и около 250 гитлеровцев.

С этого времени главная тяжесть борьбы на фронте 64-й армии переместилась на левый ее фланг. Учитывая обстановку, сложившуюся здесь, штаб Юго-Восточного фронта направил в распоряжение командарма 64-й 204-ю стрелковую дивизию, 13-й танковый корпус, 133-ю отдельную тяжелую танковую бригаду, а также несколько артиллерийских и гвардейских минометных полков, поставил перед армией задачу нанести контрудар по вклинившейся в нашу оборону группировке противника и восстановить положение.

Ранним утром 9 августа ударила по врагу наша артиллерия, а полчаса спустя на первый эшелон фашистов обрушили огонь гвардейские минометные полки. Такой массированный удар "катюш" был применен здесь впервые. Когда стихли громовые раскаты и погасли огненные трассы реактивных снарядов, в атаку ринулись танки и стрелковые полки.

Противник был ошеломлен и мощью огня, и внезапностью наших действий, и силой удара. Гитлеровцы дрогнули. Уцелевшие танки и недобитая пехота начали отходить. А танкисты 13-го танкового корпуса, 133-й отдельной тяжелой танковой бригады, 254-й танковой бригады, а также 38, 126, 204-я стрелковые дивизии, курсантские полки продолжали громить врага.

Смело и дерзко действовали танкисты. Так, командиры танков 133-й тяжелой танковой бригады лейтенанты Малоземов, Андреенко и Антонов ворвались в боевые порядки врага и за двадцать минут уничтожили десять танков противника, раздавили шесть орудий и истребили около сотни фашистов. А танкисты батальона капитана Мотяева за несколько минут схватки подбили пять боевых машин врага.

Успешно проведенный армейский контрудар по сильной группировке 4-й танковой армии врага был высоко оценен Военным советом фронта и Ставкой.

В двухдневных боях главная группировка врага была отброшена на 10 километров. В этом сражении наши войска наголову разгромили более трех вражеских полков, сожгли и подбили более 60 танков и 40 исправных танков захватили. 64-я армия снова вышла на внешний оборонительный обвод по северному берегу реки Мышкова.

Немецкое командование вынуждено было наступление приостановить. Но хотя попытка врага силами 4-й танковой армии прорваться к Сталинграду с юга была отражена, он стал сразу же подтягивать новые силы. Ожидались новые схватки.

* * *

Вот в такое суровое время я ехал из Сталинграда в 64-ю армию на должность начальника штаба армии. По дороге мы обгоняли много небольших колонн пехоты, следовавших к линии фронта, встречались с машинами, на которых везли раненых, с группами мирных жителей, в основном женщинами с детьми, которые уходили в тыл.

Мы въехали в небольшой населенный пункт, где располагался командный пункт армии. Грохотали выстрелы наших орудий, огневые позиции которых были где-то впереди, изредка слышались взрывы вражеских снарядов вокруг деревни. Шла огневая дуэль.

Когда я подошел к небольшому деревянному домику, возле которого стоял часовой, меня чуть не сбил с ног выскочивший из дверей небольшого роста полковник с полуразвернутой картой в руках. Он побежал куда-то вдоль траншеи, начинавшейся во дворе. "Должно быть, получил за что-то нагоняй от командарма, - подумал я, - если так стремглав выбежал от него". В тот же вечер я узнал, что это был заместитель начальника оперативного отдела штаба армии Петр Михайлович Журавлев.

Поправив гимнастерку, фуражку, ремни, я вошел в домик и увидел двух незнакомых мне генералов. Первый, лет сорока пяти, полный, плечистый, сидел за деревенским столиком, на котором была разложена карта и стояли два телефонных аппарата, сосредоточенно рассматривал карту и даже не посмотрел в мою сторону. Другой, смугловатый, совсем молодой генерал, сидел в стороне от столика. Он цепким взглядом окинул меня, но не проронил ни слова.