— Опять ты шалил, Иорген? — с укором скажет мать, как только он вернется домой.

Зима тянулась долго. Но вот повеяло весной, и школьники пали духом. Приход весны означает, что экзамены не за горами.

Когда в Восточном парке зеленеют газоны, а на кустах набухают почки, значит, страшная пора уже близка. Надо срочно зубрить и повторять пройденное.

Всходят ростки на грядках в ботаническом саду. На каменистых холмах распускаются ранние альпийские цветы. А в озере, что в Восточном парке, необычное оживление. Дикие утки стали какие-то чудные: то и дело сталкивают друг друга в воду и возбужденно крякают.

На Холме Самоубийцы примостились влюбленные. А дрозды и скворцы насвистывают бесконечно печальную мелодию. Каждый звук напоминает об экзаменах. Сколько забот несет с собой весна! Хорошо птицам и зверям! Хорошо людям низшего сословия! Они могут пойти куда захотят — в поле или в лес — и бродить там сколько угодно. Наверно для них весна прекрасна.

А вот школьникам весна приносит только страх и огорчения.

На школьном дворе зеленеет старая липа. Солнечные лучи проникают через ограду, освещая круглую скамью. Старшеклассники с боем захватывают скамейку и, удобно рассевшись, уплетают бутерброды. Они говорят о предстоящих экзаменах и других делах. А для «сосунков» опять наступает тяжелое время. Старшеклассники вновь принимаются учить их уму-разуму. Они тащат упирающихся малышей к скамейке, тискают, мучают и щиплют что есть силы.

Инспектор Шефф все так же прогуливается по двору в расстегнутом плаще, надзирая за поведением учащихся, и курит трубку.

Голуби мечутся как угорелые и тоже ведут себя крайне странно.

В парках все цветет и благоухает. Амстед и Могенсен вдвоем возвращаются из школы через ботанический сад. В саду все так райски красиво, что мальчики замолкают, и ими овладевает уныние. «Верно, за городом сейчас чудесно», — думают они. А в Африке и Южной Америке, говорят, живут люди, которым никогда в жизни не приходится держать экзаменов.

На набережной цветут кусты сирени и акации. Лектор Бломме каждый вечер совершает прогулку к яхт-клубу. Сидя на скамье, он критически наблюдает за окружающими. А дома на Классенгаде жена уже ждет его к чаю.

Скоро последний день школьных занятий, учеников распустили по домам — готовиться к экзаменам. Маленькие буквоеды заперлись дома, погрузившись в книги и конспекты. Могенсен сидит, заткнув уши, за обеденным столом. Шумят младшие братья и сестры, гудит швейная машина.

А Тюгесен корпит над математикой: он ровным счетом ничего в ней не понимает и поэтому вызубривает учебник наизусть.

Тревога и волнение поселились в каждой из двухсот семей. Накануне самого экзамена ученики зубрят всю ночь напролет. Весенние ночи светлы и прекрасны, и детям дают крепкий кофе и аспирин, чтобы они не уснули.

Глава 32

Июнь. В школе происходит торжественное собрание, посвященное очередному выпуску и переводу учеников в следующие классы. Старшие мальчики из третьего класса гимназии теперь студенты. Они неузнаваемы в парадных костюмах — смокингах и фраках с крупными цветками в петлице. Студентам отведен в актовом зале первый ряд — прямо против кафедры. За ними размещаются учителя и родители, а позади всех — младшие ученики. У рояля в черном фраке стоит Матеус. Возбужденный и потный, но, как всегда, сияющий.

Последним в зале появляется ректор. Грузный и важный, он облачился во фрак и приколол к груди орден Рыцарского креста. Завидев ректора, Матеус подает знак ученикам, и те начинают петь:

Прекрасна юность, как весна,

Когда трава, когда листва

Под солнцем расцветают...

Ректор взбирается на кафедру и кладет перед собой тяжелую кипу ведомостей с годовыми оценками.

— Итак, прошел год... Год, полный самоотверженного труда и упорных усилий. И теперь, прежде чем затворятся двери школы, мы немного оглянемся назад и посмотрим, каких успехов мы достигли в минувшем году...

Благополучно закруглив пространную тираду, ректор открывает первую ведомость. И тут начинается то, чего с жутким напряжением дожидаются ученики и родители. Каждый успел вычислить свой средний балл. Но как узнать порядковый номер, определяющий место, которое занял ученик в своем классе? Вот что самое главное.

Одну за другой ректор оглашает классные ведомости, зачитывает бесчисленные фамилии, оценки и порядковые номера. И всякий раз, по мере того как он подходит к концу списка, растет волнение и страх учеников. О мальчиках, занявших в своих классах последние места, ректор бросает вскользь несколько пренебрежительных слов. А это тяжкий позор для их родителей, которые сидят тут же, в зале, и вынуждены выслушивать все это.

В третьем классе средней школы первое место занял Аксель Нильсен, второе — Эллерстрем. А у Тюгесена от ужаса выступает холодный пот: ректор одно за другим называет имена других мальчиков, а его все не упоминает. Однако и Тюгесен не провалился на экзаменах. Вот, наконец, ректор называет и его. Самым последним. И добавляет: что касается Свена Тюгесена, то перевод этого ученика в следующий класс возможен лишь с серьезными оговорками. В предстоящем учебном году Свен Тюгесен должен проявить неизмеримо большее прилежание и усердие, если он намеревается идти в ногу со своим классом.

Отец Тюгесена сидит в зале среди других родителей. Он багровеет от стыда и, обернувшись назад, сердито глядит на сына. Да, несладко придется Тюгесену во время летних каникул. В детстве его отец учился в той же школе. И он немало гордился тем, что его сына удостоили приема в это почтенное учебное заведение. А тут ему пришлось пережить такой позор.

Ректор переходит ко второму классу. Теперь другие ученики со страхом н трепетом ждут его слов. И так все время, пока дело не доходит до «сосунков». Собственно говоря, они уже не «сосунки». На будущий год они станут терзать новичков так же, как недавно терзали их самих, и традиции школы найдут достойное продолжение.

Но вот Матеус снова подает знак, и ученики поют:

В пучине времени год исчез...

А затем ректор раздает экзаменационные свидетельства принаряженным студентам и разглагольствует об их будущем, о милой Дании и о доброй старой школе. Родители растроганы до слез.

Наконец хор запевает известную песню, посвященную окончанию учебного года, которую много лет тому назад сочинил кто-то из школьных учителей. Звучит бодрая мелодия, а Матеус аккомпанирует, исторгая из старого рояля затейливые трели:

Пусть мудрая школа ребенку внушает,

Что в жизни нельзя преуспеть без труда,

Спина молодая пусть бремя познает,

Достойно его пронесет, и тогда...

Тра-ля-ля-ля-ля,

Тра-ля-ля-ля-ля,

Как сладостен отдых после труда!

Отныне начинаются летние каникулы. Ректор призывает учеников при выходе из зала не допускать нарушений порядка и не шуметь.

—      Я не потерплю никаких непристойных выходок, — говорит он, злобно оглядывая зал маленькими глазками.

Все уходят домой. Мальчики покидают школу вместе с родителями. Тюгесен торопливо семенит за отцом, оба угрюмо молчат.

Харрикейны уезжают в автомобиле.

—      Все это было так прекрасно и торжественно, — говорит фру Харрикейн. — Захватывающе интересно! Подумай только, милый Иорген, когда-нибудь и ты будешь сидеть в первом ряду, в парадном фраке и примешь из рук ректора экзаменационное свидетельство.

После нечеловеческого напряжения последних недель, зубрежки и ночных бдений мальчики едва держатся на ногах. Но их оценки и порядковый номер по классу почти никого не радуют.

—      Если Аксель Нильсен сумел занять первое место, то почему же ты не мог? — допытывается фру Эллерстрем.