Во время одного из визитов канцлера Г. Коля в Москву, когда делегация возвращалась с мероприятия в Кремль, западногерманский посол настойчиво стал добиваться от представителя нашего протокола посетить по пути Красную площадь. Я возражал, ибо мы не были готовы к такому обороту дела. Однако, пришлось уступить так как дело дошло до протестов.
Когда же мы прибыли на Красную площадь, там оказалось около 300 западногерманских и столько же американских туристов. Обе группы и вдобавок несколько десятков корреспондентов, несомненно, были заранее предупреждены и ждали Приезда туда Коля. Это была самая настоящая провокация против нашей службы безопасности.
Канцлер Коль, будучи по характеру человеком общительным и любителем фотографироваться, сразу же ринулся к своим соотечественникам. В результате мы попали в окружение сотен людей, желавших получить интервью у Коля или сфотографироваться с ним. Началась давка, стали бить сотрудников охраны, не дававших прорваться туристам и корреспондентам к канцлеру, досталось и зарвавшимся фотокорреспондентам. Пришлось срочно вызывать подкрепление и, отбиваясь, оттеснить Коля к Спасской башне и увести его в Кремль.
По настоянию того же западногерманского посла и исходя из чрезмерной любезности наших протокольных работников, пришлось также выехать с Колем в Архангельское. Посол хотел удивить его музеем, но случилась промашка. Музей был закрыт на ремонт, и единственным удовольствием было то, что пришлось пройти под проливным дождем по территории парка.
Тот же западногерманский посол додумался до того, что повез Коля на Ярославский вокзал, чтобы показать ему, в каком состоянии там общественные туалеты.
В годы перестройки Горбачева, когда в нашу страну устремились многие западные президенты и премьеры, случаев внепрограммных посещений стало еще больше. Все они хотели ночью дать интервью на Красной площади с прямой телетрансляцией на их страны, часто устраивали в гостиницах пресс-конференции, выезжали в рестораны, на спортивные мероприятия. Так было с "железной леди" М.Тэтчер, с премьером Франции Шираком и многими другими. Понравилась Красная площадь, особенно собор Василия Блаженного, Р. Рейгану, который с нескрываемым удовольствием осматривал его дважды в ночное время. Но странно то, что как раз в это время на Красной площади и в других местах собирались огромные массы людей, специально приглашенные для встречи с ним.
В таких случаях службой безопасности заранее продумывались и принимались меры по наведению порядка и обеспечению надлежащей безопасности с привлечением к этому необходимых сил.
Нужно сказать, что советские руководители в своих поездках за границу не допускали таких вещей, строго придерживались утвержденных программ и более выгодно выглядели по сравнению со многими иностранными высокими представителями, посетившими с визитами нашу страну.
Как правило, главы государств во время визитов размещались в резиденции в Кремле, а главы правительств — в специальных особняках на Ленинских горах. Исключением из этого правила являлись американцы и англичане, которые боялись поселяться в наших резиденциях и ездить в наших автомашинах, по-видимому, из-за того, что их будут подслушивать и фотографировать. Со своей стороны наши руководители отвечали им взаимностью. В ходе визитов высокие иностранные гости всегда обеспечивались прекрасным обслуживанием, первоклассным транспортом, с ними работали профессионалы-офицеры безопасности, универсалы-врачи, квалифицированные переводчики и опытные дипломаты. И следует отметить, что за время моей службы каких-либо замечаний в их адрес не было. Звучали только слова благодарности и полного удовлетворения, хотя заслужить такую оценку было порой нелегко.
Во время визита в Москву президента Франции Жискар д'Эстена он, не без подсказки своего посла, пожелал поехать отдохнуть в ресторан "Русская изба". Время было к полуночи, и перед нами встало много проблем. Первая из них — открыт ли ресторан и есть ли там в это время необходимые условия для нормального отдыха такого высокого гостя. Мы позвонили в ресторан. Оказалось, там заканчивалась свадьба, все гости и оркестр были в стадии сильного опьянения и, главное, в ресторане не осталось никаких продуктов и напитков.
Естественно, что появление в "Русской избе" Жискар д'Эстена в такой обстановке, а с ним, как предполагалось, еще двух десятков французов и стольких же представителей с нашей стороны могло вызвать любопытство пьяной компании и нежелательные инциденты. Нужно было найти выход из положения, ибо французы настаивали на своем желании поехать туда.
Я отдал распоряжение срочно направить вперед группу офицеров безопасности, поваров, официантов со всеми необходимыми продуктами и напитками, чтобы к приезду в "Русскую избу" Жискар Д'Эстена и сопровождающих его лиц создать там обстановку, благоприятную для хорошего времяпрепровождения, а французов попросил немного задержаться. И потом на трассе ехал помедленнее, чтобы потянуть время.
Когда мы приехали в "Русскую избу", там все уже было готово. Но до этого нашим ребятам пришлось здорово поработать. Когда они приехали туда и сказали директору ресторана, что к ним едет Жискар Д'Эстен, тот взмолился, стал упрашивать и уверять, что он не может никого принять. К тому же в ресторане вповалку лежали пьяные гости со свадьбы и музыканты. Тогда взялись за дело наши ребята. Они в считанные минуты освободили ресторан, отмыли и привели в порядок музыкантов, убрали помещение. В это время повара готовили, а официанты накрывали на стол кремлевские продукты и напитки. Все официанты были переодеты в крестьянские рубахи, как это было принято в "Русской избе", и с полотенцами на руках строем встречали французского президента. Оркестр играл "Подмосковные вечера", у всех на душе было радостно и приятно.
Жискар Д'Эстен пробыл в ресторане до 4 часов утра. Он был восхищен обслуживанием, работой официантов, приготовленными блюдами, по его желанию оркестр исполнял русские народные песни. Однако в ходе веселья ко мне подошел французский посол и спросил меня, указывая на одного из официантов: "Кажется, я его видел в Кремле во время официального обеда?" Я ответил, что он ошибается, и добавил, что, видимо, у него создалось такое впечатление от хорошего настроения и выпитой прекрасной русской водки.
Из ресторана все уезжали веселыми и довольными. На следующий день Жискар Д'Эстен при встрече с Брежневым рассказал ему, как отлично провел время в русском ресторане.
Таких случаев в практике службы безопасности и протокола бывало немало, особенно во время поездок по стране. Приходилось наводить порядок в ресторанах, гостиницах, резиденциях и на улицах городов, за что потом местные власти высказывали слова самой большой благодарности.
В работе с высокими иностранными гостями сотрудникам безопасности и работникам протокола приходилось оказываться в различных затруднительных обстоятельствах, сталкиваться с хорошими манерами и воспитанностью одних, высокомерием и пренебрежительным отношением других. Если первые были примером для подражания, то вторые — для осуждения.
К числу первых следует отнести короля Иордании Хусейна, чье поведение в высшей степени соответствует королевскому протоколу. Он ровен в общении со всеми, скромен, корректен, пунктуален в выполнении намеченных мероприятий, производит впечатление простого, но разностороннего и воспитанного человека. Король Хусейн является первоклассным летчиком. Во время прилетов с визитами в Москву обычно сам осуществлял посадку и взлет самолета.
Весьма высокими качествами в протокольном плане обладает и король Испании Хуан Карлос. Обаяние, простота и в то же время умение достойно и с большим тактом вести себя с разными людьми делают ему честь. Его хорошо дополняет супруга, бывшая греческая принцесса София, получившая прекрасное воспитание. Это позволило ей вписаться в испанский протокол и заслужить уважение испанцев.
