"А он на вас прямо бросился?"
"Этот-то? Ну да. Вот как мы его к лошади-то цепляли, повалили на снег, я и давай ему вязы выворачивать, а он тяп - и нету уха!.. Мне потом грамоту и премию дали деньгами".
Олег задумчиво направился к двери, но та распахнулась, и через порог шагнула квадратная тетка в зеленом брезентовом плаще.
"Ой, - запела она умильно, - вот он, племянничек-то... - Она сочно чмокнула его в щеку и, отступив на шаг, окинула взглядом с ног до головы, весело щуря глаза и одобрительно прицокивая языком. - Чистый какой да белый, не то что мой охламон... Не прибегал еще?" - обернулась она к деду.
"В магазин попер", - отозвался тот.
"Ты про мужика, что ль? Так я его на дороге встрела... Я про Ваську спрашиваю".
"А-а... Придет, куда он денется".
"Я пойду погуляю, теть Нин?" - спросил Олег.
"Иди, родненький, иди, - разрешила она. - Да сапожки резиновые, вон под вешалкой, надень - заляпаешься весь".
В чулане стояли какие-то бидоны и кадки, густо пахло прошлогодними щами, в курятнике тоже ничего интересного не обнаружилось, а взобраться на чердак Олег не решился - лестница была так кучно обляпана куриным пометом, что ступить некуда.
Где-то за облаками солидно пророкотал самолет. В развилке черной березы сидела, нахохлясь, ворона, Олег пульнул в нее камнем - она даже не шелохнулась. Корявые стволы, почти без ветвей, как руки нищего, молитвенно воздетые к небу, - на рукавах его грязного зипуна тут и там белели латки.
"Та-та-та-та-та!" - послышалось где то. Олег вышел за калитку и замер: в дальнем конце улицы уныло плелась, увязая в грязи, толпа пленных немцев. Солдаты с автоматами на груди и с овчарками на поводках не спускали с них глаз. "Та-та-та-та-та!" - строчил по немцам чумазый карапуз - палка так и дергалась у него в руках.
Из-за угла вывернулся мальчишка. "Что за гусь?" - презрительно прищурился он.
"Сам гусь", - не растерялся Олег и на всякий случай попятился к калитке конопатый был на полголовы выше его.
"Чего у моего дома тасуешься? А ну вали отсюда!"
"Я к дяде Коле", - ответил Олег, уже поняв, что это и есть Васька.
"А-а! - сообразил и тот. Ты теть Настин, из Саранска? Ну да, я и забыл... Держи пять, - протянул он руку. - Васька. А ты - как ныне сбирает вещички Олег, да?"
Олег кивнул.
"В каком классе?"
"В третий перешел".
"Сопляк еще. Я - в четвертый".
"А зачем у вас немцев водят?"
"Каких немцев?"
"Ну вот с собаками-то".
"Сам ты немец. Балда! Это же зэки".
"Как зэки?"
"Ну жулье там разное, бандиты... А то еще есть лагерь - вон, где труба, видишь? - так там враги народа - шпионы и предатели. Дядя Витя у них начальником отряда работает, ему скоро капитана дадут".
"Дядя Витя - летчик, мамка говорила".
"Фиготчик, а не летчик. Летчик шмякнется - и в лепешку... А ты кем будешь?"
"Путешественником". Олег хотел сказать "и пиратом", но сдержался - с тех пор, как Раиса Сергеевна подняла его на смех на уроке "Кем я хочу быть", он про пирата помалкивал.
"Это туда-сюда мотаться? Без кола без двора?"
"Зато разные страны!"
"Больно надо! Вон я в кино смотрел: один на велике вокруг света ехал - вся морда грязная, и дождь по нему лупит... Сразу видать, что лопух!"
Олег насупился. "А я в машине!" - наконец нашелся он.
"А где у тебя машина-то? Она, знаешь, сколько стоит?"
"Мне папка купит "Запорожец".
"Жопорожец" он тебе купит. А мы вот уже накопили - очереди ждем. Только долго. Я лучше достану денег и куплю себе мопед".
"Ври!"
"Запросто! Вот зэк убежит, я его поймаю - все! Знаешь, сколько за него дадут?"
"Сколько?"
"Тыщу рублей! Раньше, дед говорит, мешок муки давали, ну это когда еще было, а теперь - деньгами. Тут как по радио сказали, что два опасных удрали, так все как кинулись ловить! Кто с чем! Я с ружьем хотел, да у пахана патроны запертые, так я с напильником...".
"Поймали?"
"Еще бы. Только уже не здесь - за Молочницей. Одного застрелили - он на дереве прятался, а другому солдаты руки-ноги поломали, чтоб не бегал больше".
"А Том Сойер и Гек Финн помогли убежать Джиму - он в цепях сидел...".
"Ну и дураки!.. А кто такие?"
"Они в Америке разбойники были".
"Ну, ясно. Их самих за проволоку надо... Как у тебя с деньгами - мать дала?"
"Два рубля", - вырвалось у Олега. Вообще-то у него была целая пятерка: два рубля мама дала "на мороженое и кино", а новенькую трешку прислал в письме отец. За три рубля Олег надеялся купить старую, пожелтевшую от соленой океанской воды "Лоцию", в которой все моря, проливы и течения - без нее моряку гибель, - а два рубля ему нужны были на бинокль. Если бы он знал, что Васька спросит про деньги, он бы приготовился и соврал что-нибудь, но тот спросил так неожиданно...
"Слушай, - схватил его Васька за локоть. - За рублевку мы такое с тобой увидим! Куда там кино?"
"А что?" - машинально спросил Олег, лихорадочно соображая, как бы ему отказаться от всего, что бы ни предложил Васька, отказаться и не заработать "жадину-говядину".
Васька воровски стрельнул глазами по окнам: "На Молочнице... Ну где вот моя мать-то работает - два километра отсюда. Так там у Кольки-Жмота в пристройке две бесконвойницы живут - зэчки, которые без охраны, а наверху дырка, так он лестницу приставит, и все видно..."
Васькина таинственная скороговорка сулила какую-то ужасную тайну, на зов которой нельзя было не откликнуться. "А что там?" - невольно понизив голос, спросил Олег.
"Так к ним же солдаты ходят...".
"И что они?"
"Как что?! Не знаешь, что ли, что папка с мамкой ночью делают? А они при свете... Покраснел-то! Как девка!"
Олег отвернулся.
Расправив белоснежные паруса, поскрипывая мачтами, стремительная "Эспаньола" лихо пенит изумрудные воды Карибского моря. Скрестив руки на груди, мужественные бородачи с ятаганами и широкоствольными пистолетами за красными кушаками не спускают с него преданных глаз. "На рею подлеца!" сурово бросает он. "Пощади!" - валяется в ногах у него Васька. "Нет тебе пощады-прощенья во веки веков! Аминь!"
"Ты не обижайся, - тронул его за рукав Васька. - Это я так просто. Ты бы глянул только: обалдеешь, какие они там номера откалывают. А одна, Танька-Дешевка звать, толстая такая и сиськи, как у коровы. Так она и без солдат, выпьет когда, вся голая ходит, в одних чулках, или возьмет и на голову станет: "Я акробаткой работала!" - кричит, а чулки все в дырах. Колька, гад, по полтине с носа дерет, ему и кличка Жмот. Ну? Идем?"
"Не-а", - мотнул головой Олег.
"Сдрейфил? - прищурился Васька. - Очко играет?"
"И не сдрейфил вовсе. Просто мне неинтересно и все".
"Эх ты, сопля!" - Васька презрительно сплюнул и, шагнув на дорогу, смаху пнул консервную банку.
"Вась, - заискивающе позвал Олег. - А ты кем будешь после школы?"
Васька поджал толстые губы и снова сплюнул.
"Офицером, конечно, - снизошел он все-таки. - Как дядя Витя. Он деньгу зашибает что надо, и работенка не пыльная... Слушай! - вдруг загорелся он и шагнул к Олегу. - Займи мне полтину. До субботы верну, сукой быть! Возьму у пахана на кино, он обещал, и верну".
"У меня нет... только рублями", - снова заскучал Олег.
"Так давай рубль. Какая разница? Сдачу я тебе сегодня же верну".
"Я не могу", - смущенно промямлил Олег.
"Ну ты и жмот, ох и жмот! Сразу видать, что городской...".
"Сам ты жмот... Мне бинокль надо купить".
"На кой он тебе хрен? Бинокль!.. Да у нас в магазине за полтора рубля такие бинокли - отсюда Потьму видать".
"Врешь?!"
"Больно надо".
"А где это?"
"В Молочнице. Только тебе все равно не продадут, они для взрослых, у кого паспорт. Но я могу, по блату: мы с продавщицыным сыном во какие кореши, на одной парте сидим. Для тебя так и быть - слетаю".
Олег, нырнув рукой в брючный карман, на ощупь отделил хрусткую трешку... Васька, скользнув глазами по окнам, выхватил деньги и сунул их за пазуху.
