— Да, Борис Аркадьевич сказал все упаковать, и вещи Ратмира Олеговича я тоже собрала.

— Вот и отлично, значит, ничего вас не будет отвлекать от пациента.

Профессор вышел, а Ника заняла его место. В палате стало очень тихо, девушка рассматривала Ратмира и видела бледность на его щеках, синяки под глазами и неестественный синий оттенок на губах. Перевязка на плече хоть и была чистой, но понимание, что под ней глубокая рана, пугала. Слеза сама по себе скатилась по щеке.

— Не реви.

— Я не реву, — Ника отерла слезу и посмотрела на Ратмира, которому надоело притворяться спящим.

— Хорошо, будем считать, что соринка в глаз попала. Как собираешься меня развлекать? — Ника виновато покосилась на дверь, и мужчина недовольно фыркнул. — Вот только сбегать не смей. Знаешь, сколько у меня ножевых?

— Что? — девушка встрепенулась. — Ты был еще ранен?

— Не вчера, — успокоил Ратмир. — Раз в три года я исправно получаю новый шрам, но впервые получил от этого своеобразное удовольствие.

— Удовольствие? Ты мазохист?

— Никогда им не был, но раньше это были стычки из-за работы, а сейчас. Я чувствую себя героем. Я защитил прекрасную девушку. Как думаешь, Рэтмир на такое способен?

— Причем тут он?

— Я хочу узнать, что произойдет в Лесогорье, они встретятся с Оракулом? Он сможет им помочь?

— Ратмир! — Ника не выдержала, вскочила и заметалась у кровати.

— Что?

— Как так можно?! Тебя ранили! Ты в палате с перевязанным плечом, а тебя интересует книга?! Да я… Как я могу думать о книге, когда ты лежишь тут?

— Я могу встать.

— Прекрати! Это не смешно! Я… Я…

Ратмир, нахмурившись, откинул одеяло и стал садиться, это еще больше напугало Нику, и она, подскочив, замерла в нерешительности. Хотела ухватиться за плечи Ратмира, удержать, уложить обратно, но перевязка страшила ее, и прикоснуться к ней девушка не решалась. Ратмир сел и, перехватив ее за руку, притянул к себе, заставляя сесть на край кровати.

— Я в порядке, это пройдет. Через неделю уже смогу нормально шевелить рукой, а через две совсем забуду, что был ранен.

— Я не забуду, — Ника опустила голову, но Ратмир, отпустив руку, коснулся её подбородка, заставляя поднять на него взгляд.

— Неужели наше путешествие, Миша и белки будут забыты из-за каких-то неадекватных идиотов?

— Нет, но… книга…

— Ты замечательно пишешь, и я хочу узнать продолжение, отвлечься от бинтов и вынужденного покоя. Знаешь, это первый раз, когда у меня есть сиделка, раньше я сбегал из-под опеки Федора Павловича.

— В этот раз не сбежишь! Ложись! — Ника смущенно встала и подхватила одеяло.

— А сказку расскажешь?

— Расскажу, если будешь послушным.

Усмехнувшись, Ратмир лег, а Ника заботливо накрыла его одеялом, но, усевшись на свое место, задумалась.

— Сказки не будет?

— Я вдруг поняла, что мне не хватает ручки с блокнотом, или ноутбука. Словно моим словам не за что цепляться. Может, просто поговорим, а потом я напишу продолжение?

— Уговорила. И у меня есть тема для разговора.

— Какая?

— Какую квартиру ты бы хотела?

— М-м, небольшую, это точно. Не хочу большого пространства. Мне нравилась квартира с нестандартной планировкой, там были совмещены кухня и гостиная, а спальня считалась за комнату.

— Понял, о чем ты, это называется евро двушка.

— Да. Верно, и обязательно с балконом. Там можно будет поставить столик, креслице, пить утром чай, завернувшись в плед.

— Я уже хочу к тебе в гости. Пригласишь?

— Это все — несбыточные мечты…

— Но они скоро станут явью. Твоя соседка решила пойти на мировую, так что, когда вернемся домой, можно будет искать тебе твою мечту.

— Что? Правда? — Ника вскочила, завизжала от переполнявших её эмоций. — Правда? Правда? Своя квартира?

Ратмир улыбался, наблюдая за этим восторгом и одновременно любуясь девушкой. Неожиданно сердце коснулась печаль, скоро он уйдет, скоро Ника останется здесь, в своей квартире, с работой, что уже ищут для нее его люди… Скоро она исчезнет из его мира… Навсегда…

Глава 28

Пока Ника описывала Вечный Лес, Ратмир был наблюдателем, но именно она обращала его внимание на жителей леса, которые видели их и испуганно провожали взглядами. Люди, ожидающие, когда их пропустят через границу, походили на саранчу, что собирала рядом со стоянкой, все, что только можно, и ускользала за магические границы, избегая наказания за варварство. Принц мог оправдать их тем, что они беженцы, что им нечего есть, но, всматриваясь в страх лесных жителей, совершенно не ощущал в них агрессии и гадал, почему те не нападают на их небольшую группу?

Может, потому что никто из них не выходил за пределы коридора, а может сама Ника, влияла на жителей леса, говоря, что путешественники не враги. На стоянках их никто не тревожил, лесные жители не мешали Элрику собирать хворост и набирать воду. И тихие разговоры у костра тоже никто не обрывал. Элрик рассказывал о своем детстве, Рури о своей семье и отравлении отца, а Нордик делал вид, что спит. И только Ратмир в эти моменты маялся от молчания и клял на чем свет стоит просьбу наставника не появляться перед девушкой. В любом случае четырехдневный переход закончился, и граница Лесогорья поднялась над деревьями, чему принц был несказанно рад.

* * *

«Рури растерянно смотрела, как ее магический коридор упирается о защиту купола границы, и что бы девушка ни делала, дальше хода не было.

— Они закрыли границу, — обернулась она к Нордику.

— Ничего удивительного. Король Мелиан не дурак, если полыхает соседнее королевство, он не оставит открытыми свои границы, пока не выяснит причины.

— И что нам делать? — Элрик погладил лошадку по морде, успокаивая от внезапной остановки.

— Можем пойти к заставе, — предложила Рури. — Я смогу договориться со стражей.

— Не стоит. Лишние следы нам не нужны. Рури, найди-ка нам место, где можно переждать пару часов.

— Что вы задумали, учитель?

— Отправлю весточку своему другу.

Девушка сориентировалась быстро, и уже через десять минут коридор рассеялся, выводя путников на небольшую поляну. Красивые, большекрылые бабочки вспорхнули с цветов, но, немного покружив, вернулись обратно. Элрик не удержался и подставил руку одной из них. Той понравилась теплая ладонь парня, и уже через минуту молодой маг был весь усыпан бабочками. Пока Рури смеялась над этим, Нордик уселся на землю, достал несколько склянок и, сотворив заклинание связи, развеял его в воздухе.

— Оно пройдет сквозь границу? — тихо спросил Рэт, присаживаясь рядом и наблюдая за магистром.

— Поле блокирует проникновение, но не общение. Я отправил наши координаты и личное послание. Если я не стал врагом государства, то за нами придут через пару часов. В любом случае, ответ мы получим быстрее. — Магистр разглядывал зелья на свет, проверял их содержимое и раскладывал по разным кучкам.

— Что вы собираетесь делать?

— Плату Рури за ее работу. Создать очищение даже высшей пробы для меня не проблема, и пары часов хватит. Получим ответ и, если за нами придут, отпустим Рури к заставе, а сами останемся здесь, чем меньше она знает, тем лучше для всех.

— Не доверяете ей?

— Я никому не доверяю, кроме вас и Элрика. У каждого человека есть свои желания, стремления, и он, за редким исключением, предаст их в угоду другим. Потому понятие доверия для меня не существует.

— А что существует?

— Договор, дружба, все то, что даёт нам обязательства. С Рури наш договор кончается здесь. Честная оплата дает надежду на новые контракты. Но лишние знания не пойдут ей на пользу.

— Вы поэтому попросили меня скрыть свое присутствие?

— Наемники Кристана были профессионалами своего дела. Выследить, кто нас увел, труда не составит, и, когда границы откроют, за ней придут. И чем меньше она знает, тем лучше для нее.