Въ послѣдующее время достался сей городъ во владѣніе и въ жилище Князю Владимиру Всеволодовичу Юрьевича Долгорукаго. Но онъ вскорѣ братомъ своимъ Юрьемъ былъ оттуда выгнанъ[9].

Въ прочемъ какъ прежде такъ и послѣ сего времени Москва претерпѣла несчастливыя перемѣны. Сей городъ не однократно былъ сожженъ и раззоренъ[10].

При нахожденіи на Россію Батыя съ Татары, хотя былъ сей городъ не весьма великъ и силенъ, однакожъ имѣлъ Князя Владимира, (мню тогоже, который прежде былъ отъ туда братьями выгнанъ) такожъ и Воеводу съ войскомъ, со всѣмъ тѣмъ претерпѣлъ онъ туже участь, которой подвержены были и прочіе Россійскіе города опустошенные и обращенные въ пепелъ отъ Татаръ.[11]

Кто его послѣ сего раззоренія возобновлялъ, по лѣтописцамъ не явствуетъ, точію вторичное раззореніе претерпѣлъ сей городъ во время нападенія Татаръ, подъ предводительствомъ полководца ихъ Дюденя на Владимиръ и на прочія города, при Великомъ Князѣ Андрее Александровичѣ Невскаго[12].

Но судьба предуготовляя сей городъ къ будущей его великости и славѣ, не оставила его погребстись въ пеплѣ, опредѣля Москву во власть Князя Даніила Александровича названнаго отъ него Московскимъ.[13]

Со времени владѣнія сего Князя воспріяла Москва начало своему возвышенію. Она не имѣвъ до того чести называться удѣльнымъ Княженіемъ, нетолько тогда учинилась главою удѣльному, но вскорѣ потомъ и Великому Княженію, и жилищемъ Великому Князю Всероссійскому.

Мы изслѣдуемъ во первыхъ внутреннія, а потомъ и внѣшнія сего возвышенія города Москвы причины.

Князь Даніилъ Александровичь получа въ удѣлъ себѣ сей городъ съ окольными мѣстами, и будучи храбръ, разуменъ, но притомъ любящій спокойную жизнь, болѣеже любимый отъ народа положилъ начало украшенію и распространенію сего города зданіями паче же строеніемъ монастырей и церквей, предоставя вящшую въ томъ славу сыну своему Великому Князю Ивану Даниловичу и его потомкамъ, какъ въ послѣдствіи усмотрено будетъ.[14]

Смутныя времена случившіяся предъ симъ въ Россіи были хотя дальновиднѣйшею, но можетъ быть главнѣйшею причиною къ стараніямъ сего Князя о умноженіи силы и величія сего города.

Я предѣначертаю здѣсь мои примѣчанія на важнѣйшія, въ разсужденіи сего обстоятельства. 1 е, многократное раззореніе стольнаго города Владимира первое отъ Батыя, второе отъ Неврюя, а потомъ еще отъ Дюденя[15] 2 е, не долговременное владѣніе и частыя перемѣны бывшихъ по раззореніи Батыевомъ Великихъ Князей Владимирскихъ.[16] 3 е За симъ пребываніе Великаго Князя Александра Невскаго по большой части въ Новѣгородѣ, и частыя его войны съ Свейскимъ народомъ.[17] 4 е, потомъ послѣдовавшія между его наслѣдниками раздоры, а потому и частыя хожденія въ орду[18] и 5 е, наконецъ, что щитаю важнѣйшею причиною, раздробленіе Великаго Княженія Владимирскаго на многія другія удѣльныя Княжества, какъ то: на Тверское, Суздальское, Ростовское, Московское, и проч.[19] Всѣ сіи обстоятельства конечно не дозволяли Великимъ Князьямъ Владимирскимъ вполнѣ стараться о возобновленіи и приведеніи въ прежнее состояніе столичнаго своего города, а между тѣмъ давали случай, каждому удѣльному Князю стараться о своемъ городѣ по мѣрѣ дарованія и силъ каждогожъ; Московскіе Князья имѣли въ семъ предъ прочими преимущество.

Справедливость сего мнѣнія самыя событія подтверждаютъ.

Между тѣмъ какъ старшіе Князя Даніила Александровича братья, Дмитрей и Андрей спорили о великомъ Княженіи Владимирскомъ, онъ пребывалъ въ покоѣ на Москвѣ. Кромѣ одного его похода на Тверскаго Князя, въ коемъ онъ имѣлъ участіе съ братомъ своимъ Великимъ Княземъ Димитріемъ, и въ коемъ безъ кровопролитія миръ учиненъ, ни о какой еще противу Россійскихъ Князей войнъ его не упоминается[20].

Но что онъ былъ притомъ храбръ, сіе доказываетъ побѣда, одержанная имъ надъ Татарами и Рязанскимъ Княземъ[21].

Все сіе и его добродѣтели подкрѣпляемые щастіемъ, доставили ему по завѣщательной грамотѣ племянника ево Князя Ивана Дмитріевича, сильный въ тогдашнее время городъ Переславль на озерѣ[22].

По кончинѣ его Тверскіе Князья, имѣвшія тогда такъ же не малыя силы, и подкрѣпляемые правомъ наслѣдства вступили въ споръ, о великомъ Княженіи Владимирскомъ съ сыномъ его Юрьемъ Даниловичемъ.[23]

Но сей Князь Юріи Даниловичь проворствомъ своимъ, разумомъ и храбростію, все оное Тверскихъ Князей усильствіе ниспровергъ во все, онъ живъ въ ордѣ два года, чрезмѣрною своею уклонностію къ Татарамъ, ласками къ самимъ Ханамъ и ханшамъ, не забывая притомъ и щедрости, даже до того достигъ, что имѣлъ щастіе взять за себя въ Супружество родную сестру Ординскаго Хана. А чрезъ сіе уже и могъ онъ легко себѣ получить Великое Княженіе Владимирское и Московское.[24]

Городъ Владимиръ тогда уже по имени только представлялъ въ себѣ главу Великаго Княженія, и хотя упоминается, что Великіи Князь Юрье Даниловичь попринятіи Великаго Княженія сѣлъ на столѣ во Владимирѣ,[25] но нигдѣ не находится, чтобъ онъ тамъ имѣлъ твердое жилище, паче же въ разсужденіи сего, да и въ тѣ времена, когда изъ частыхъ своихъ походовъ возвращался въ Россію, казалъ онъ предпочтеніе городу Москвѣ, для особеннаго, можетъ быть уваженія, что и родитель его въ ономъ имѣлъ свою Столицу, и онъ самъ верховную надъ нимъ власть; онъ и по завоеваніи города Можайска, плѣненнаго Князя привезъ въ Москву, такъ какъ и убіеннаго въ ордѣ Князя Тверскаго Михайла. Да и самъ по убіеніи погребенъ въ семъ же городѣ.[26]

Но какъ бы то нибыло, Москва во время правленія сего Великаго Князя Юрья Даниловича состоя въ верховной его власти, а управляемая подъ нимъ въ толь долговременное его отсудствіе братомъ его Княземъ Иваномъ Даниловичемъ Калитою, Государемъ кроткимъ, щедрымъ и благочестивымъ, и время отъ времени возрастая восходила на высоту своея славы[27].

Со всѣмъ тѣмъ, естьлибъ не Великіи Князь Юрье Даниловичь удивительнымъ досужствомъ своимъ и умѣніемъ, а притомъ и своимъ собственнымъ нещастіемъ, не опровергъ силы Князей Тверскихъ, а паче Князя Михайла Ярославича, который не меньше его былъ же честолюбивъ, и по мнѣнію Князя Щербатова, справедливо достойный Князь лучшаго щастія, то бы сомнительно еще было превозможеніе славныя Москвы надъ Тверью.[28]

Честолюбіе сего Великаго Князя Тверскаго, завело его за границы. Онъ разбивъ на одномъ бою подъ Тверью пришедшаго изъ Орды съ супругою своею Кончакою и съ Татарскимъ войскомъ великаго Князя Юрья Даниловича, плѣнилъ сію его супругу, которая вскорѣ потомъ въ Твери скончалась; а Клевета и дала ей отраву, приготовленную якобы самимъ тѣмъ Княземъ Тверскимъ. Сего уже и довольно было къ лишенію его не только правленія, но и самой жизни.[29]