Всё то, чем глыбу обвязать могли.

И вот они втроём сместили камень.

Им музыкант игрою помогал,

Что оказалось делом очень важным,

Ведь он при свете вот что увидал:

Под твёрдым и огромным монолитом –

Из веток на гнездо похожий круг.

Внутри лежали три цветные фляги,

Но взять их не сумел смышлёный друг.

Вкруг них змея зелёная лежала.

Она, очнувшись, тут же поползла…

Ещё чуть-чуть и парня б покусала,

Но под копытом крепким умерла.

Случилось это, кажется, мгновенно.

Никто не смог и слова вслух сказать.

Конь подскочил, и вдарил по ползучей,

Когда она пасть стала раскрывать.

Возможно, Богу было так угодно:

Тем, кто сумеет в схватке устоять,

При помощи зелёной подопечной,

Дать шанс тот час же воды распознать.

Несчастную разрезали на части.

Иначе опыт делать не могли.

Кто знал, что будет после окропления?

Вдруг станет не одна, а две змеи?

А если оживёт, да и укусит?

Кто вылечит от яда их тогда?

Всё делать нужно было осторожно,

Обдумав все шаги, как никогда!

В руках Дивада три волшебных фляги.

Их внешне было просто различить.

По форме ни одна не повторялась,

Но что внутри – нельзя определить.

Скрипач сказал: «Я цвет воды узнаю,

Ведь слышу вещи в красочных тонах.

Цвет голубой, как будто с водопада,

Я укажу в одной из этих фляг.

Оставь в руках ту, самую большую,

Что плоской, крупной каплею лежит.

Начни кропить змею посередине –

Вода часть тела тут же удлинит».

И в самом деле, лишь открыли крышку,

То поняли, как юноша был прав!

Три капли цвета неба голубого

Удвоили часть тела на глазах.

Давид продолжил: «В остальных такие:

«Зелёный – в круглой, средней, а в другой –

Прямоугольной и средь прочих меньшей –

Цвет жёлтый, скажу больше – золотой!

А вот какой из них, что может делать,

Поведать к сожаленью не могу.

Раз той, что зелена, намного больше –

Смочить ей голову, решение приму».

Двойник, приказ немедленно исполнил.

Змея открыла тяжело глаза…

Понятно стало – действо оживило.

Но у спасённой вниз стекла слеза.

Оставшееся значило сращенье.

Казалось, можно было уходить.

Но юноше со скрипкой захотелось,

Несчастную вновь к жизни возродить.

Дивад мгновенно прочитал по взгляду.

Что нужно разрознённые куски

Опрыскать чудотворною водою.

Тем, оживив всё тело у змеи.

И рисковать теперь было не страшно.

В руках была волшебная вода.

И чтобы с ними после не случилось –

Клад оживит их раз и навсегда.

Не будучи заморским чародеем,

Дивад водою чудо совершил.

От капель части тела притянулись,

Затем участок каждый вновь ожил.

Змея в кольцо стоячее свернулась,

Но тут же, прочь от них не уползла,

А шёпотом над юношей склонившись,

Слова, чтоб слышал он, произнесла:

«Спасибо, что в живых меня оставил.

Я, парень пред тобой теперь в долгу.

Признаюсь, я не очень-то богата,

Но всем, что я имею – помогу.

Позволь мне укусить тебя несильно.

Не бойся, рана быстро заживёт,

Зато потом в теченье долгой жизни

Никто из змей со злом не подползёт!

Вручу ещё волшебный колокольчик.

В миг трудный ты в него лишь позвони,

И птицы, звери – те, кто будут рядом,

Придут на помощь, как друзья твои.

Прошу тебя быть очень осторожным

С водою, что считаешь голубой.

Та, что внутри находится во фляге,

Отлична от бегущей здесь рекой.

Ты жажду утолил из водопада.

Так посмотри – Дивада больше нет!

Чуть позже и второй двойник исчезнет,

Растаяв дымкой, что теряет след!

А вот из фляги, если кто напьётся,

То станет вдвое больше навсегда.

Не дай попасть воде в чужие руки.

В злодейские, так вовсе – никогда!

Пока Давид смотрел, как уползала

В своё гнездо зелёная змея,

С ним рядом очень тихо растворилась

Раздвоенная копия коня.

Хранительница фляг опять вернулась,

Держа во рту «звоночек» небольшой –

Не броский с виду, медный колокольчик,

Что слух ласкал весёлою игрой.

Змея слегка обвила музыканта.

Подарок был положен ей в мешок,

Потом сползла и резко укусила

Давида у стопы, ввергая в шок.

Он вздрогнул и на миг остановился.

В пещере воцарилась темнота…

И тут над ухом парня прошипело:

«Не бойся. Боль твоя уже ушла!»

И в самом деле, под её шептание

Волна тепла по телу разлилась.

Нога в том месте больше не болела,

И рана от зубов за миг срослась.

Давид вновь заиграл, свет разжигая.

Как только осветилось всё огнём,

Он с чувством сожаленья обнаружил,

Что вновь остался с Огоньком вдвоём.

Шестым или ещё каким-то чувством

Навеялась вдруг мысль: «В борьбе с бедой,

Чего бы то ни стоило, он должен

На всякий случай запастись водой».

Но как? Во что собрать хотя бы капли,

Чтоб временно размножить вновь себя?

Пока он размышлял, к нему на помощь

Вернулась необычная змея,

Держа в зубах серебряные фляги.

Наполнив их водою голубой,

Их на седле тотчас же закрепила,

Сказав: «Ты в этом прав, спаситель мой!»

Давид в знак благодарности «Спасибо!»,

Скрывающейся средь камней сказал.

А то, что та считать сумела мысли,

Скажу вам честно, он не ожидал!

Скакун пригнулся и подставил спину,

Чтоб друг мог на него удобно сесть.

Водя смычком по струнам, неудобно

Запрыгнуть на коня или залезть.

И вновь скакун, смотря себе под ноги,

По камням с осторожностью побрёл.

Теперь он выбрал красную окраску,

Хотя сюда по жёлтым только шёл.

Стена, что пропустила их – сомкнулась.

Конь смог уже часть большую пройти.

Никто не ожидал, что перед ними

Препятствия возникнут на пути.

Случилось так, что Огонёк споткнулся.

И тут, как огорчительный сюрприз,

Ударила одна из фляг в зелёный,

И стены опускаться стали вниз!

Признаться – это было страшновато.

Друг объяснимо, начинал спешить,

При этом, как нарочно, ошибаться.

Они могли сей путь не завершить.

Тут крылья для полёта не расправишь.

Рванулся конь и что есть сил скакнул,

Успев-таки их вынести наружу.