Смотря, что скажут над огнём шепча.

Давиду, честно, даже захотелось,

Чтоб вспыхнув, огонёк её потух.

Но после посещенья этой мысли,

Шептание старухи вспомнил вдруг:

«Пройди свечей, вокруг не задувая».

И он провёл уверенно смычком,

Чтобы поднять повыше это пламя,

Не ведая, что сбудется потом.

В момент, когда все свечи загорелись,

Кто был здесь, расступились перед ним,

Остался лишь один приятный старец,

С подсвечником довольно дорогим.

Он произнёс: «Ты парень нас уважил,

Исполнил всё, что прежде обещал.

Уже быв на мосту, к нам обернулся,

И дальше, обманув, не убежал.

За это я вручу тебе подарок,

И он, как понимаешь, непростой.

Ты должен поспешать, я это знаю,

Но ты ещё мгновение постой

И как его использовать послушай.

Подвластно мне чуть время потянуть.

Так вот, дарю свечу тебе, с ней можно

Перед собой все двери распахнуть,

Исполнить необычное желанье.

В ней видишь все возможные цвета.

И лишь в конце пренеприятно чёрный

И это тоже парень неспроста.

Предупреждаю, что свеча желаний,

На самом деле быстро прогорит.

А то, что загадаешь в чёрном цвете,

При исполненье жизнь подсократит.

Причём на много лет. Стать можешь старцем.

Не важно, сколько лет тебе сейчас.

Теперь иди, быстрей перебирайся,

Пока огонь у свечек не угас.

Сумей в желаньях приостановиться.

Не пользуйся остатком до конца.

Подарок береги, чтоб не украли

Те, в ком стучат недобрые сердца».

Давид взяв подношенье – поклонился,

Сказав: «Спасибо!» – быстро побежал.

Ему казалось, что мост «утихает»,

А он и в самом деле исчезал.

Но юноша в последнее мгновенье

Успел коснуться берега ногой.

И вовремя. Моста как не бывало,

И речки нет, и лес совсем иной.

Здесь солнышко улыбчиво светило,

Пышны деревья были, но редки,

Трава росла зелёная, густая.

Вплелись в неё чудесные цветки.

И явно ощущалась её сочность.

Наверно было б много молока

От корма небывалого такого,

Но здесь коров не виделось пока,

Да и коней… Давид сюда стремился

Найти желая чудо-скакуна,

Который донесёт его мгновенно

В страну, где начинается война.

Чтоб понапрасну времени не тратить,

Он возвращённый камень в помощь взял,

И счастлив был душой невероятно,

Что атаман в лесу его отдал!

Давид потёр блестящую поверхность

И, вглядываясь внутрь её, спросил:

«Как мне найти коня, который быстро

Меня, не сбросив, по небу носил?»

Сменился цвет со светлого на тёмный.

Взгляд юноши уже не оторвать.

Послышалось: «Я тайну приоткрою,

Скажу, кого придётся выбирать.

Пройдя чуть-чуть вперёд – найдёшь дорожку,

Которая прямёхонько пойдёт

И вскоре к лошадиному загону

Тебя всенепременно приведёт.

Пастись в нём будут лошади «седые».

От них глаз невозможно оторвать.

Средь них нет скакуна, который нужен,

А значит, никого не стоит брать.

Проследуй дальше, к среднему, в котором

Любая лошадь выглядит – гнедой:

Коричневой, чуть красной, с чёрной гривой,

Ногами и хвостом… Ищи другой,

Где кони будут только вороные.

Средь них тебе и нужно отыскать

Сплетённого из крепких гладких веток,

И в точности такую, его мать.

Красивые и мощные – живые

Тебя, по дружбе, вдаль не понесут.

Они так непокорны и строптивы,

Что сбросив наземь, до смерти забьют.

А мать и сын, что сделаны из веток,

Лишь ждут, когда их прочим предпочтут.

Они мгновенно могут измениться,

Когда ногами их поставят в пруд.

В тот миг возможно ты оторопеешь,

Ведь скакуны те будут красивей

Пасущихся, таких же чернокожих,

С блестящей гривой вороных коней.

Сейчас увидеть можно только образ.

Тому ж, кто их от чар освободит,

Они послушны будут и покорны.

И это пусть тебя не удивит.

Возьми с собой в дорогу лишь меньшого.

Шепни ему на ухо: «Мы друзья…»

И если он с тобою согласится,

Откармливай его, хотя б три дня.

Когда ж он восстановит свои силы,

То по небу, как птица понесёт.

Но без хорошей упряжи бесспорно,

Тебя конь далеко не увезёт.

Искать тебе её будет не нужно.

Конечно сбруи нет на нём сейчас.

Однако если скажешь: «Приоденься!»,

В неё он облачится в тот же час.

Сначала упряжь будет золотою,

Достойной скакуна, то не отнять.

Она прекрасна, этого не скрою,

Но красоту придётся поменять.

Вновь повтори ему: «Переоденься!»

Он должен облачиться в серебро.

Убранство будет ярким и блестящим,

Но вновь не соглашайся на него.

Остановись, как сбруя станет кожей,

Тогда спокойно на коня садись,

И он помчит тебя куда захочешь,

Легко, как ветер, поднимая ввысь.

Скакун послушно станет отзываться

На каждый, направляемый твой жест.

Не пожалей три дня для становленья,

И ты за миг доскачешь до тех мест

Куда тебе спешить бесспорно нужно.

Там от себя его освободи.

И в город необычный за собою,

Коль станешь дорожить им, не веди.

Понадобится – сам тебя отыщет,

Скажи лишь: «Конь мой верный отзовись!

Поля, леса минуя, тучи, горы,

Передо мною так, как есть явись!»

И он возникнет там, где пожелаешь.

Запомни лишь – о друге умолчи.

Похвалишься кому-то – он исчезнет.

Тогда уж понапрасну не зови».

Поверхность камня стала изменяться.

Синь тёмная вновь стала голубой.

В руках лежал обычный с виду камень,

Хоть был на самом деле не такой.

Давид убрал его в суму поглубже,

Присматриваться стал. И вот он путь –

Прямая и неброская дорожка,

Что не давала в сторону свернуть.

Как обещал ему волшебный голос,

Увидел парень лошадей «седых»,

Почти что белых, стройных и красивых,

Проследовав, однако мимо них.

Но только повернулся к ним спиною –

Услышал, что те просятся гулять.

Они заржали, им хотелось воли.

А так как он привык всем помогать,

Тотчас же к ограждению вернулся,

Преграду для седых коней открыл,

И маленький табун коней красивых

Побегать на свободе отпустил.

Они в одно мгновение исчезли,