– Шоу устроили для Жоржа, это совершенно однозначно. Только вот зачем?

– Почему для Жоржа, а не для родителей? – удивился Макс.

– Я думаю, устроители шоу побывали уже там, и поняли, что родителям не поможешь. – ответил Герман.

– А Жоржу чем они помогли? – завелся Макс.

– У Жоржа очень благополучная жизнь сложилась по сравнению с детдомовскими, его усыновила хорошая семья… Я думаю, в его жизни многое было не случайно, и он это понял.

– Да, это наш прокол, мы совсем не интересовались его судьбой. – согласилась Рита. – уперлись в событие – появления Жоржа-потеряшки.

– Ничего страшного кругозор дело наживное. Чем больше будете думать, тем больше понимать взаимосвязи мира.

– А мы выходит совсем не думаем? – обиделся Макс.

– Выходит. – засмеялся Герман. – Ладно тебе, я шучу.

– Герман, а можно мы съездим в Питер и Таллин? – увела разговор Рита.

– Да, конечно.

На следующий день с раннего утра они уже ехали в сапсане в Питер. Макс дремал, а Рита пыталась набросать план путешествия. Ей хотелось успеть побродить по городу, и она хотела зайти в музей живописи, любой. Хотелось увидеть гармонию красок, линий, деталей. Хотелось окунуться в красоту. Но Рита понимала, что Максу будет скучно. Побродить по городу он, наверное, ещё сможет, а вот картины это не его. Так ничего путного и не придумав, Рита увидела, что они подъезжают и разбудила Макса. Вчера Макс нашёл и списался с лечащим врачом отца Жоржа и с медсестрой.

Сначала они встретились с врачом. Пожилой мужчина с удовольствием рассказывал, вспоминал и отвечал на вопросы. И конечно, же Герман оказался прав. Отца Жоржа перевели к нему в дорогую клинику и оплатили лечение и проживание до смерти. Это врач сказал грустно.

– Когда пациент только поступил, консилиум наших врачей был уверен в выздоровлении. Кто-то говорил о скором выздоровлении, кто-то о далекой перспективе, но все были уверены в выздоровлении. Потому что органических повреждений не было, и сам пациент был крепок и здоров.

– А кто проявил такое участие в этом человеке, я так понимаю деньги большие? – спросил Макс.

– Нам сказали коммерческая организация, они, действительно, иногда берут кого-нибудь по лотерее на содержание.

– А были ли какие-то улучшения или изменения в процессе лечения? – спросила Рита.

– Нет, похвалится нечем… С ним работали и наши студенты, ставили всякие эксперименты. Картинки показывали и смотрели, на что он реагирует. Море ему точно было не безразлично, и морские пейзажи, и шум морского прибоя сильно возбуждали его. Ему давали карандаши и он много рисовал, но рисунки без предметные, он видимо и сам понимал, что не получается, потому что злился и рвал листы. Иногда бормотал нечленораздельное, пытался даже петь.

Рита считывала из памяти врача и рисунки, и бред и песни.

Медсестра много не добавила. Случай ей запомнился с кошкой. Животные не разрешаются в больницах. Но этот пациент явно был не равнодушен к живому, подолгу смотрел из окна на птиц, и они, кстати, по своему на него реагировали. Подлетали к окну, разглядывали его. И как-то на дереве у окна оказалась кошка. Он смотрел на неё, она на него. А потом с кошкой стало нечто происходить, она стала смешно трястись, дергаться и упала с дерева. Все, кто видел, смеялись, а пациент расплакался.

Макс поинтересовался, не было ли у пациента повреждений на теле. И оказалось, были и шрамы и татуировки. Рита усилила воспоминания и считала, что помнила медсестра, лишний раз убеждаясь, люди говорят и помнят о важном. Но что на самом деле важное никто не знает. Не успели они выйти от медсестры, как позвонил Игорёк. В последнем письме Игорек писал, что скоро приедет в Москву, ему надо переоформится в институте, к тому же он очень соскучился. Они договорились обязательно встретится, и специально подгадали своё возвращение под его приезд.

И вот теперь оказывается, у Игорька всё изменилось, его отпустили на подольше. И он прилетел к ним в Питер, самолет уже сел. Они договорились встретится в кафе. Рита очень обрадовалась такому везению и Игорька повидать, и будет с кем красоту посмотреть. Она аж засветилась от радости, Макс, конечно, понял и усмехнулся про себя.

Пришли они в кафе раньше Игорька, сели за столик. Макс сделал заказ, а Рита залезла в телефон, захотела обновить в памяти те работы, которые ей показывал Игорек. Ей хотелось узнать, что Игорёк смог довести до конца.

И когда она рассматривала фотки работ Игорька, особенно первые наброски, у неё появилось тревожное чувство. Что-то в них было похоже, на то, что рисовал отец Жоржа. Рита показала наброски Игорька Максу, но для Макса ни в рисунках отца Жоржа, ни в набросках Игорька не было ничего значимого.

Скоро подошёл Игорёк, по телефону он предупредил, что не один, а с охраной. Охрану звали Фрай, и был это заметный человек в возрасте, и наверное могучий волк. Но как человек, он оказался спокойным и уравновешенным. Игорёк и Рита обнялись, расцеловались. Игорёк увидел радость Риты, радость видеть его, и ему это очень польстило. Игорёк и Фрай тоже заказали поесть, сначала стоял легкий треп. Как долетели? Как погода? Какие планы?

А потом Игорёк виновато попросил:

– Можно мы поучаствуем в вашем расследовании?

– Конечно, можно. – ответил Макс. – нам чем больше голов, тем лучше.

Но Рита возразила:

– А почему ты говоришь за Фрая, ему может такое развлечение не по душе?

– По душе. По душе. Я с ним уже обговорил. – отозвался Игорёк.

Фрай в подтверждение кивнул. На нем был переводчик, но чувствовалось, он по-волчьи схватывал мысль на чужом языке. Рита знала, для зверей язык не проблема.

– Хорошо договорились, тогда вот с чего начнём. – Рита скинула им образы рисунков отца Жоржа. – Что это может быть?

Для Фрая это была бессмыслица линий и цветов, он сразу это дал понять. А вот Игорёк, как и ожидала Рита, задумался.

– Мне кажется это наброски мира, который хочет увидеть человек.

– А они похожи на работы больного мастера? – направила мысль Рита.

– Мастера? – переспросил Игорёк.

– Или ученика мастера?

– Не знаю, но мне кажется, нет. Все рисунки пытаются проявить нечто одно, знакомое автору пространство. У него не получается, объем схлопывается. Он снова пытается и снова. Мастера так не работают, они не вспоминают, а создают. И именно этому учат своих учеников. А чьи это рисунки? – спросил Игорёк.

И Рита рассказала о том, что они узнали об отце Жоржа. Игорёк слушал открыв рот от восхищения, и Рита подумала, что он не намного старше Дани, такой же ребенок. Талант и Дар требуют долгого детства. А вот Фрай насторожился во время рассказа, а после сказал.

– Этот человек хотел перейти в тело кошки.

– Он оборотень? – спросил Игорёк.

– Нет, не оборотень. Некоторые колдуны могут перейти в других живых существ. Мы не любим таких колдунов. Этот человек мог быть из клана Меняющего лица.

– А что это за клан? – с любопытством спросил Игорёк.

– Многого не расскажу, просто не знаю. Эти колдуны умеют менять тела, а наиболее продвинутые из них переходят в других, и трансформируют чужие тела в свой образ. Так они могут жить сколько угодно и где угодно.

– Похоже женщина на фото из продвинутых. Она заняла чье-то пьяное тело и превратила его в свой образ. – предположила Рита.

– А у отца Жоржа был такой медальон с фоткой той женщины? – спросил Игорёк.

– Молодец, мы это упустили.– похвалил Макс, и углубился в комп.

Вскоре он уже говорил по телефону. Результат был положительный.

– Медальон был, но его украли. А нам утешительный приз фото медальона.