Я бежала сквозь толпу на выход. Оказавшись на улице, поспешила уйти подальше от клуба. Я долго бежала, а когда выдохлась, остановилась, учащенно дыша. В какой-то момент я заблудилась и не могла найти ни одного автобуса. Уже был глубокий вечер, а я не могла понять где нахожусь.

Мой телефон разрывался от звонков Дамира. На экране был неизвестный номер, но я догадывалась, что это он. Я понимала, что в тот раз мы с Дамиром шли достаточно долго к кафе и сейчас я с легкостью могла зайти вообще не туда, куда нужно, ведь дорога не короткая.

Я испугалась и, остановившись около магазина продуктов, начала думать, что делать дальше. Было грустно, когда поняла, что мне даже позвонить не к кому. У тети смена, ее тревожить я не хотела. У нас только наладились отношения. Я боялась нарушить то, что между нами зарождалось. На такси у меня не было денег.

Я жалела, что так сорвалась на Дамира. Ведь это его разозлит еще больше. Мне просто алкоголь ударил в голову и я решила, что могу на него наорать, да и еще ударила. Не один раз. Меня просто все это достало и я не сдержалась. У меня даже сейчас немного кружилась голова из-за алкоголя. Я какое-то время просто плакала, сидя на ступеньке около магазина. Мне казалось, что моя жизнь не может быть еще хуже. Все дерьмово…

Когда увидела компанию парней, которые шли по улице, я вошла в магазин. Я блуждала между полками, понимая, что мы с Дамиром как будто зашли в тупик. Его ненависть, мои попытки дать отпор… Надоело… Все осточертело!

Может, спросить продавца на какой улице я нахожусь…

Телефон снова начал разрываться от звонков неизвестного абонента.

Я прерывисто вздохнула, чувствуя как слезы текут по щекам. Я чувствовала себя ужасно подавленной и одинокой. Как будто именно в этот момент поняла, что у меня никого нет. Даже тетя не может хоть отчасти заполнить эту пустоту. Сердце нестерпимо болело и казалось эту боль ничем не унять. Я не понимала почему именно сейчас мне так плохо. Может, меня довели издевательства Дамира?

Я еще где-то пол часа бессмысленно блуждала по магазину.

Я решила выйти на улицу, все же позвонить тете и ускорила шаг. В очередной раз обходя стеллаж, я врезалась в кого-то, ударившись лбом о стальную грудь. Мне стоило только сделать вдох и почувствовать запах, чтобы понять кто стоит передо мной.

Запрокинув голову, встретилась глазами с Дамиром. И как он меня нашел?

— Дамир, прости, что ударила, — выдохнула тихо, испугавшись.

Брюнет выглядел разъярённым. Он сверлил меня взглядом и заметно сжимал кулаки.

— Прости… Я не должна была тебя бить. Но из-за алкоголя и твоих приставаний… Я же не могу терпеть все это. Я человек. Я чувствую. Я не мешок, который можно тащить куда хочешь. Я не могу приходить к тебе, когда ты этого хочешь. У меня подработка…

Я проглотила остальные слова, которые хотела сказать, когда Дамир сильно сжал меня руками, обнимая. Казалось, хребет треснет.

— Никогда больше так не делай, — прорычал мне на ухо брюнет. — Я тебе звонил! Какого черта ты не отвечала?

— Боялась, — выдавила из себя, вдыхая запах его сигарет.

— Тогда должна была ответить. Еще хоть раз проигнорируешь мой звонок — прибью.

— Мне больно.

Дамир отстранился, отпуская меня.

Я не понимала почему он полез обниматься.

Даже если предположить… Нет! Какого черта?!Дамир не мог волноваться… Я слишком все романтизирую…Все же я девчонка… В голове всегда появляется подобная ерунда.

— Ты просто невыносима, — рыкнул брюнет, схватив меня за шиворот.

Он потащил меня на улицу. Дамир усадил меня в черный джип на переднее пассажирское место, а сам сел за руль. Брюнет кому-то позвонил.

— Да, отбой, — сказал он и прервал связь.

Он завёл машину, но не трогался с места.

— Эвелин, чтобы не происходило… Настоящего вреда я тебе не причиню, — вдруг сказал Дамир серьезно, взглянув на меня.

Я была удивлена, что он такое сказал. Конечно, не поверила.

— Зависит от того, что ты подразумеваешь под «настоящим» вредом. Дамир, мне кажется ты не видишь граней, — тихо сказала я.

— Тогда говори со мной.

— Что ты имеешь в виду? — непонимающе спросила я.

— Рассказывай мне что приемлемо, а что нет.

— И ты послушаешь меня?

— Попробую прислушаться.

Брюнет потянулся и погладил меня по щеке. Я замерла.

— Ты сейчас серьезно? Я тебя не понимаю, — произнесла я, осторожно оттолкнув его руку.

Мое действие ему не понравилось, но он убрал ладонь.

— Я тебя тоже не понимаю. Поэтому ты будешь пытаться понять меня, а я тебя. Я не забыл кто ты такая, но хочу дать тебе шанс.

— Шанс? Мне? — с сомнением спросила я.

Он правда думает, что шанс нужно дать мне?!

— Да.

Я обняла себя руками и глубоко вздохнула.

— Сколько нужно времени, чтобы ты привыкла ко мне? — спросил Дамир.

— Я не понимаю.

— Я хочу тебя. Дам тебе время. Определенный срок.

— Разве это не принуждение?

— В любом случае — ты моя.

— Дамир, я с тобой говорю. Ты же попросил рассказывать тебе, что приемлемо. И я говорю, что сейчас ты перегибаешь.

— Я задал вопрос.

Я снова глубоко вздохнула.

— Глаза красные. Ты долго плакала. Из-за меня?

— Нет, — упрямо ответила.

— Что тогда?

— Было много причин. Я не плачу из-за всяких придурков.

— Ты только что назвала меня придурком?

— Я этого не говорила.

— Видимо, не так ты и расстроена, — хмыкнул Дамир и неожиданно потрепал мне волосы.

Я и на этот раз отпихнула его руку.

— Не трогай.

— Рано или поздно все равно будешь моей.

— Ты так решил?

— Да.

— Я не хочу.

— Сколько тебе нужно времени?

— Я не хочу. Разве ты не слышишь?

— Сколько, Эвелин?

Я облизала губы, а потом прикусила верхнюю. Глаза застилала пелена слез.

— Дамир, это принуждение. Я не могу сказать тебе сколько нужно времени, ведь… Я не хочу этого, понимаешь?

— Я тебе не нравлюсь?

— Да.

— Ложь.

— Я серьезно.

— Эвелин, или ты становишься моей, или я тебе показываю все круги ада, и ты все равно будешь моей.

— Ты снова давишь на меня и угрожаешь. Я не буду с тобой только потому, что ты этого хочешь.

— Я тебе нравлюсь. Не отрицай, — сказал брюнет, и перевел взгляд на дорогу.

Я в очередной раз убедилась, что Дамир больной на всю голову.

— С тобой невозможно разговаривать. Как я могу тебе что-то объяснить, если тебе наплевать на то, что я говорю, чего я хочу и что я чувствую?

— Ты просто сама еще не поняла, что я тебе нравлюсь, — произнес Дамир и усмехнулся.

Я отвернулась от него, поражаясь его наглости. В машине повисла тишина.

— Ты мне нравился в детстве, — зачем-то сказала я тихо, смотря через окно на вывески магазинов и огоньки фонарей. — До всего того ужаса… Время в саду…с тобой…было хорошим…

Машина двинулась и мы не спеша поехали. Дамир молчал все оставшееся время, а я смотрела в окно, чувствуя на себе его взгляд.

Когда мы остановились около моего дома, я решилась и заговорила.

— Меня отчислят? — спросила я.

— Если попросишь меня, не отчислят.

— Прошу, не делай этого. Тетя заплатила, я должна окончить университет.

— А ты хочешь учиться в этом университете?

— Да, хочу.

— Тогда будешь.

— Ты поговоришь с ректором?

— Да.

— Можешь завтра сразу же с утра? Меня могут отчислить. Можешь не успеть и…

— Тебя не отчислят. Закрыли тему.

— Хорошо.

Дамир взял меня за руку. Я попыталась вырваться, но не получилось. Он погладил пальцем тыльную сторону ладони в том месте, где был ожог.

— Я часто делаю то, о чем вскоре жалею, — прошептал он, задумчиво смотря на мою ладонь.

Между нами повисла тишина на некоторое время.

— Мне не может нравиться тот, кто вызывает страх, — сказала я, освобождая руку. — Когда ты делаешь больно, а потом притворяешься заботливым или говоришь «прости», это выглядит как очередное издевательство.