— Да, — кивнул мужчина. — Раньше он говорил престранно, а сегодня ничего, — он покосился на меня. — Не ломанная речь. Будто кто его кривизну отлил.

— А Тихона когда заберете? — вернула я разговор в нужную мне сторону.

— Дня через три, когда ярмарка на спад пойдет. Раньше не могу, мест нет, — строго сообщил мне староста, не терпя возражений.

— Хорошо, но смотрите, а то может все плохо закончится, — поджала я губы. — Тихон сам убежит, а меня потом в этом не вините, — я вздернула подбородок и пошла прочь от калитки.

— Не сильно серчай на него, — услышала я за спиной смешок мужчины и сама улыбнулась.

Раз староста мне ничего не сказал, значит сам хочет проучить мальца за что-то. Обычно он мне нормальных гостей подселяет и лишь тех кто провинился в чем-то отправляет в помощь на мой двор. Те пугаются любого шороха и им хватаем ума ничего худого мне не делать и потом возвращаются по домам шелковые и покладистые. Я это заметила не сразу, но староста всегда находил положительные стороны в моем колдовском родстве.

— Хороший у нас староста, — тихо шепнула я дочери и вернулась к дому.

А там уже собирались невесты и смотрели в щели между перекладинами.

— Ой, ой, смотри какой! — восторженно пищали они.

Я тихо подошла к ним со спины и посмотрела что их так сильно восхищает. Встала и сама залюбовалась.

Загорелая голая спина обыденно орудовала топором и заготавливала мне дрова. Щепки летели в стороны, а мужчина даже не останавливался, продолжая лупасить по бревнам. Откуда еще дерево взял? Я ведь не просила на этой неделе чербачков. Но вот размах и широкие плечи мне понравились.

Оценила и стать и силу мужскую. А больше всего мне понравилось, что он сам догадался мне дров наколоть.

Хозяин не дать ни взять.

Пусть это будет не Тихон!

— И долго вы здесь стоите? — привлекла я всеобщее внимание к своей фигуре.

Все охалки повернулись в мою сторону. Дочка тут же спряталась в складках моей юбки. Не любит она всеобщего внимания.

— Как только он с ярмарки вернулся, — улыбнулась одна. — Он там бусики ясеневые продавал и гребешки резные.

— Красные, — добавила еще одна, — из дерева красного! — восторгалась она. — Как он дерево покрасил?

Она протянула мне свой дорогой гладкий гребешок и я тоже замерла, рассматривая ее приобретение. О том что бывают красные деревья и не знала. Поэтому сама подумала, что мужик древесину покрасил, но вот чем? И так искусно, что каждый зубчик выглядел не хуже ручки.

— Заговори, Семислава, — тихо попросила невеста.

Тяжко вздохнув я положила гребень между своих рук и тихо зашептала.

— Красоты не убавь и жизненных сил дай, как солнышко пусть сияет волос Ульяны. Мое слово — замок. Запираю.

Отдала обратно гребень. Тот загадочно блеснул на солнышке и исчез в недрах девичьей юбки.

— А мы помогать пришли, — внезапно вспомнила Ульяна и улыбнулась мне.

— Хорошо, проходите, — пропустила я их в калитку и девки вперед меня проскочили во двор и радостно замерли возле шокированного мужчины.

— Это приживалки, — попыталась я сообщить гостю.

Тот постарался накинуть на себя рубаху. Я сразу заметила, что она не вышита нигде кроме запирающих отверстий. Значит, это новая одежа или у него вышивать некому.

— Сестры, дочери незамужние, — я попыталась сосватать их ему.

Вон, как они восторженно любуются его потным телом. Авось, про меня он забудет и на кого из них глаз положит.

— А вы правда плотник? — взвизгнула одна и подалась вперед.

Радим сделал шаг назад и почему-то неодобрительно взглянул на меня.

— Говорят, что вы церковь строите! — Ульяна подошла к мужчине вплотную и подала ему свой рушник с пояса, чтобы он лицо обтер. — Небось, трудно вам. Но вы мастер на все руки, — она положила свою руку ему на плечо.

Я поджала губы, нахмурилась и ощутила внутри себя неприязнь, будто я уже признала колдуна своим мужем. Теперь мне неприятны любые посягательства на него. А девки век в невестах сидеть не хотят и за добрым мужиком сами пойдут коли позовет.

— Так, хватит лясы точить, — встрепенулась я. — Вас помогать послали или зубоскалить? — строго воззрилась я на невест.

Ульянка от мужика отпрянула, но рушник свой не забрала. Другие девки сразу начали расходится по своим привычным местам. Они не в первый раз помогают мне во время ярмарочной недели с гостями.

А я быстро сходила в дом и достала свое полотенце вышитое. Забрала рушник из рук мужика и пихнула ему свое.

— Пользуйся, — категорично сообщила я и посмотрела на Марьяну.

Та цеплялась за мужские штаны и смотрела на него снизу вверх с широко открытыми глазами.

Радим усмехнулся в усы и лукаво посмотрел на меня. Не сказав ни слова обтерся полотенцем и взяв валяющийся чурбачок, присел на колоду. Достал из сапога нож и принялся что-то вырезать.

— Дочка, пойдем, — позвала я малышку, но та так воодушевленно смотрела на мужские руки, что меня не слышала. — Радим, если мешаться будет, кликни меня, — сообщила я мужчине. — Мне надо наказы оставить девкам. Я быстро.

Я почти оправдывалась о том, что собираюсь дочь на него оставить. Понимаю ведь, что чужой ребенок раздражает мужика. Особенно, когда дитя цепляется и не дает дела делать.

Но Радим лишь махнул своей большой рукой, отпуская меня.

4

В дом я ворвалась на всех парах, пока моя малышка не наскучила Радиму. Понимала же, что пока мужику интересно он поиграет с маленькой. А потом, коли наскучит, и вред нанести может, и слово плохое сказать.

Не хочу я своей дочурке вреда чинить даже косвенного. Наперед поэтому гляжу. Стараюсь предотвратить беду, да горе.

На кухне Ульяна уже чистила картошку. Я осторожно повесила ее рушник на пояс.

— Когда-нибудь пригодится, — сообщила девице и быстро вытащила из ледника мясо.

Колодец уже начал подтаивать, но я надеялась, что до следующей зимы он полностью не потечет.

Настругав полоски, я повесила снедь обратно и побежала в огород за свежей зеленью. Проверила дочку, та все так же смотрела на летящую от чурбачка стружку и сидела тихо. Радим никак не противился ее присутствию.

Проверила, как одна из девонек носит воду и поит козу с козленком и кур с гусями. Подворье мое вести помогает. Полдень скоро. Прежде чем обедать надо скотину уважить.

Еще одна девица обнаружилась в огороде. Она притаптывала выдернутые мной корни сорняков и проверяла грядки, чтобы солнышко успело изжарить пырей.

Краем глаза заметила, как Ульяна вынесла воды Радиму и поругала себя за то что забыла, как за мужиком ходить надо. Я напоить его после работы не догадалась.

Но ведь ему и обмыться надо перед обедом! Вот с этим я сама справлюсь.

Быстро собрала на стол, достала соленьев и вареньев. Приготовила все для принятие гостя, а сама пошла за водой, чтобы дать мужику обмыться.

Радим уже стоял у заполненной бочки и вытирался моим полотенцем. Рядом находился Тихон и принимал мыло из заботливых рук одной из девочек.

— Спасибо за то что воды натаскать помогли, — краснела девонька. — Здешняя хозяйка не пугает вас?

Она искала тему для разговора и брякнула первое, что пришло на ум. Ладно, пусть балакает. А я найду чистые рубахи мужа и отдам молодцам, пусть пользуются.

Вышла с чистой одежей и услышала, как кто-то хрипит. Испугалась, бросилась к бочке.

Передо мной появилась белая, как снег девица.

— Там, — замахала она руками и пискляво всхлипнула.

Подбежала к месту действия и обомлела.

Под моими ногами лежал и сипел Тихон. Я отдала рубахи девке, а сама положила руки на мужскую грудь.

Нет, здесь все в порядке, а вот адамово яблоко повреждено.

Потянула свои крохи силы из волос и ощутила отклик силы брата. Горячей волной обожгла его мощь, но я старательно процеживала полученный поток, ища живительные крупицы. Когда мои руки почти горели в силе брата, я с шипение отвела их в сторону от мужчины.

Все предплечие и руки мои были красными, будто я их из кипятка достала.